Эра чудес - Браннер Джон (мир книг .txt) 📗
– Я не пойду, – пригрозил он, – если она не пойдет со мной, я тоже не пойду.
– Все готово, – позвала Грета, приближаясь к ним, – он может идти, когда захочет и … Что-то случилось?
Поттер объяснил ей ситуацию, потом еще раз всем остальным, удивленным задержкой. Пот стекал с его лба. Он пытался льстить, Грета – подкупить конфетами, но Ичабод был непреклонен.
– Ну? – наконец произнес Поттер. – Что будем делать? Отменим экспедицию?
– И вернемся без Моры, – произнес Конгрив, кивая.
– Вы такие же, как мои предки! – возмущенно прокричал мальчик. – Постоянно указываете мне, что делать!
На его глаза навернулись крокодильи слезы, а уголки губ упали вниз.
– Можно это как-нибудь решить? – пробормотал Поттер.
– Нет, – ответил Уолдрон, и остальные с ним согласились, – мы знаем, что для него путешествие безопасно, но Мора может сойти с ума и напасть на него или… или еще что-нибудь в этом роде.
– Хорошо, тогда мы отменяем экспедицию, – зло ответил Поттер. – Извинитесь перед мистером Абрамовичем за потраченное время, Наташа.
– О, он прекрасно все понимает, – вздохнула Наташа, – пожалуйста, помогите собрать снаряжение.
Они подавленно согласились. Как только Поттер наклонился поднять первый инструмент, он посмотрел назад и воскликнул:
– Дьявол! Они уходят!
– Что? – Грета обернулась.
Ни Моры, ни Ичабода не было на месте. Мальчишка хромал впереди, они успели уйти уже ярдов на сто вперед к городу чужих.
Поттер схватил Грету за руку.
– Нет, нет! Если мы поймаем его, он уже никогда нас не простит. Он уже и так сказал, что мы как его предки, не так ли? – Лихорадочно снимая камеру, он сделал фотографию текущего цвета. – Придется нам подчиниться. Майк, включай камеру!
– А что я, по-твоему, делаю? – бормотал Конгрив. – Ни малейшей надежды на то, что будет видно, как они входят, не хватает контраста, чтобы на этом расстоянии различить. Нужно было принести черно-белую камеру, по крайней мере, на ней мы могли бы запечатлеть силуэты. Смотрите, Мора снова сняла свое платье.
– Может, и неплохая идея, – произнес Уолдрон, – она больше привыкла ходить без него.
Наташа торопливо помогала Абрамовичу привести в рабочее состояние, оборудование.
– Так, надо все снять, записать, подождите! Я вообще-то не курю, но если у кого-то есть сигарета, я не откажусь. Напряженный момент.
– Вот, – предложил пачку Поттер. И продолжил: – Хуже некуда, отпустить их, чтобы они вот так убегали! Кажется, я должен извиниться.
– Ну, ну, – усмехнулась Грета. – Великий Орландо Поттер извиняется!
Внезапно ее тон изменился:
– Ради Бога, не делайте из этого целое представление!
Поттер побледнел.
– Грета, тихо! – сказал Уолдрон. – Ему плохо.
– Все нормально, – заставил себя выдавить Поттер и запихнул себе сигарету в рот. – Продолжайте снимать. Нам нужна как можно более полная картина. Я… я запишу на диктофон то, что происходит.
Однако за его якобы спокойными словами прятался полный хаос в голове.
Ужесточили охрану… Нужно было раньше об этом думать! Может, не что иное, как нарушение времени сводит психов с ума. Может, это просто более слабый эффект защиты, которую они использовали против армий.
Видимо, очень слабый эффект, в конце концов там, где когда-то сошли с ума армии, теперь живет около миллиона людей.
Однако здесь должны присутствовать два фактора: количественный и качественный, – тогда реакция может вызываться либо большим количеством враждебно настроенных людей, либо одним очень враждебно настроенным человеком… Наташа сказала, что русские саботажники все до одного сошли с ума, с другой стороны, благоверные говорят, что некоторые из их племени вошли в город и никогда не вернулись.
Нужно обязательно это обдумать. Потому что если…
Хотя, позже. Когда будем ждать, пока Мора и Ичабод вернутся. Сейчас они еще не ушли.
– Сколько еще? – ворчал Уолдрон, разминая последнюю сигарету.
– Несколько секунд назад я сама спрашивала у тебя то же самое, – резко ответила Грета.
– Да? Прости, наверное, я не услышал, – Уолдрон отвернулся, от сияния и непрерывной смены цветов у него устали глаза, – где Поттер?
– Ушел к вертолету. Сказал, он хочет связаться с Рэдклиффом, чтобы рассказать ему, что случилось.
– На это не потребуется много времени… Интересно, что там? Ичабод ничего не говорил?
– Не очень много: длинный ярко освещенный туннель; шар, который он взял, был на чем-то, и ему пришлось тянуться за ним. Может, полка, может, пьедестал, может, что-то совсем чужое для нас. Хотя он сказал, что это было похоже на аллею Барбера-парикмахера. Как я поняла, там много зеркал, яркий свет; наверное, он заходил в эту парикмахерскую со своей семьей, когда они были в городе.
– Совсем не обязательно. Это может быть все что угодно, – ответил Уолдрон, – например, Рождественский спектакль, пещера Али Бабы (а не аллея Барбера), пещера, полная драгоценностей, не так ли?
Грета открыла рот от удивления. Она недовольно произнесла:
– Черт, почему я об этом не подумала? Мне никогда не приходило это на ум. Почему-то я думала, что его родители не одобрили бы поход в театр. Хотя, может, до того как пришли чужие, его родители не были такими…
За их спиной раздался крик Конгрива. Они обернулись и в ужасе застыли.
Из вертолета, шатаясь, словно зомби, с пистолетом в руке спускался Поттер. Он был похож не человека, старающегося безуспешно побороть нахлынувшее на него безумие. Пристально смотря на своих коллег, он неловко спускался по лестнице вертолета, пытаясь удержаться свободной рукой за ручку двери. Его лицо изменилось: губы странно искривились, из угла рта по подбородку стекала слюна, а глаза были широко открыты и светились.
Он поднял пистолет, наставил его то ли на Абрамовича, то ли на его инструменты, сложно было сказать. Поттер сжал зубы, и с его губ сорвался крик, похожий на стон:
– Помогите мне!..
Пистолет развернуло, теперь он был наставлен прямо на него самого, Уолдрон дрогнул.
Бесконечность назад, бесконечно далеко отсюда, в Нью-Йорке, он положил на стол непостижимую работу чужих. Спрятал ее, когда собирал вещи для поездки на Землю Грэди, и она все еще была у него в кармане, он знал ее вес и форму лучше, чем что бы то ни было на свете, даже собственное полицейское оружие.
Бросил.
Тяжелый длинный жезл, как молоток, ударил Поттера по поднятой руке. Пистолет упал, вспышка опалила волосы, но выстрел его не задел. Уолдрон подошел к своей цели, схватил Поттера и швырнул на землю. Следом за ним подошел Конгрив, он взял пистолет и забросил его подальше. Поттер долго не мог прийти в себя, внезапно безумие прошло, и он заговорил странным искаженным голосом:
– Господи, я никогда не думал, что это будет так сильно!
– Что случилось? – закричала Грета в тот момент, когда подошел Рик.
– Я, – Поттер не мог говорить, у него пересохло во рту. – Теперь я понимаю, как чувствовали себя солдаты, когда они сходили с ума. Я сидел и думал о том, каков был мир раньше – сбитый с толку, но напоминающий рай по сравнению с тем, что происходит сейчас, и внезапно понял, как я ненавижу чужих. Понимаете, странно, я никогда раньше не мог их ненавидеть, они казались мне такими отдаленными… совсем другими. Может, потому что сегодня Абрамович сказал, что, может быть, они такие же, как и мы. Я не знаю. Все, что я знаю, так это то, что внезапно почувствовал, как меня охватила волна ненависти, а потом я понял, что хочу убить, раздавить, сжечь… И поскольку я не мог причинить вреда чужим, то захотел убить вас… или себя.
Шатаясь, потирая больную руку, он поднялся.
– Спасибо, – добавил он, – кстати, чем это ты швырнул в меня?
– Вот, – сказал Уолдрон, протягивая жезл. Поттер уставился на артефакт. Наконец он усмехнулся:
– Знаете что? Думаю, вполне возможно, мы стали свидетелями того, как продукт чужих впервые использовался в человеческих целях.
