Река вечности (Часть 1) - Фармер Филип Хосе (версия книг txt) 📗
Кастер вогнал гвоздь в другую ладонь и начал прибивать к кресту голые ступни. Двое мужчин отпустили Борбича. Тот задергался и закричал от адской боли. Его тело выгнулось вперед; под кожей проступили ребра. Казалось, что сама душа пыталась покинуть эту плоть, обреченную на боль и унижение. Внезапно крики оборвались, и их сменили горькие рыдания. Люди у креста по-прежнему молчали. Они смотрели вверх, упиваясь страданиями распятого человека. И было что-то ужасное в их алкающем безмолвии; в этой застывшей на миг картине, нарисованной палящим солнцем.
Кастер бросил молоток на землю и спрыгнул с платформы. Площадь вновь наполнилась движением и шумом. Столы и доски спустили вниз. Толпа раздвинулась, освобождая пространство вокруг креста.
На площади появилась огромная и волосатая фигура Джо Троглодита. Он сильно хромал и припадал на левую ногу. На плече виднелась кожаная повязка, из-под которой проступали бинты. Остановившись в центре круга, титантроп с интересом осмотрел распятого Борбича. Он был лишь на два фута ниже креста, и ему даже не требовалось поднимать голову. Джо медленно приблизился к жертве. Его огромный длинный нос принюхивался к запаху крови и страха.
Люди на площади замерли в предвкушении нового зрелища, но наступившую тишину рассек хрипловатый смех Мюреля. Взяв гиганта за руку, он увел его в сторону, чтобы тот не заслонял собою крест и не мешал защитникам Замке смотреть на распятие. Том Кастер поднял с земли копье и ткнул им Борбича в левый бок.
Русский дернулся от боли, но не закричал. Наверное, он подумал, что его решили избавить от мучений. Однако рана оказалась неглубокой. Когда Кастер выдернул из тела наконечник, по ребрам Борбича потекла только узкая струйка крови. Отбросив копье, помощник Мюреля поднес открытый грааль к боку распятой жертвы. Но из его затеи ничего не получилось. В кубок упало лишь несколько капель. Кровь стекала на столб креста и впитывалась в пористое дерево. Раздосадованный Кастер швырнул грааль своему оруженосцу.
Титантроп провел рукой по боку Борбича и лизнул окровавленные пальцы. Он недоуменно повернулся к Кастеру и сердито нахмурил брови.
Анн заплакала.
Блэк взглянул на нее и засмеялся. Она с изумлением посмотрела на него сквозь слезы.
— Только не думай, что я похож на тех скотов, которые радуются чужой боли, — сказал он. — Но проливать слезы при виде этого убогого представления просто нелепо. Неужели ты не видишь, что Борбич разыгрывает из себя Христа? Взгляни на его мимику и жесты. Он наслаждается своими страданиями, не понимая, что в его исполнении любая трагедия превращается в жалкий фарс.
На самом деле здесь нет никакой трагедии, поскольку этот жанр предполагает конец, то есть уничтожение великого человека или великой вещи. Ты сама говорила, что Борбичу грозит лишь временная боль. Завтра он проснется на далеком берегу, без всяких физических увечий.
Я даже могу поспорить, что его не брали в плен! Скорее всего, он сам напросился. Я не удивлюсь, если Борбич рассказал им о возведении большого креста, а затем намекнул на публичную казнь, о которой он мечтал едва ли не с детства. Филлис говорила, что это чувствовалось по его книгам, и я думаю, она не ошиблась в своих суждениях.
— О, Дик! Как ты циничен! — воскликнула Анн. — Человек страдает сейчас от реальной боли! Неужели одно это не оправдывает моих слез?
— Слезы вряд ли ему теперь помогут. Да и кому они вообще нужны? — Помолчав немного, он добавил: — Мюрель так же жалок, как и тот, кого он прибил к кресту. Ты только посмотри на этого ублюдка! Неужели он надеялся ужаснуть нас своим богохульством?
Привязав пучок травы к наконечнику копья, Мюрель смочил эту импровизированную губку в грязной луже. Он поднес траву к лицу Борбича, словно хотел освежить его пересохшие губы. Тот гордо отдернул голову, но Мюрель все равно протер ему лицо. Острый наконечник рассек Борбичу губы. Алая кровь потекла по подбородку.
Чарбрасс торопливо подошел к Блэку.
— Ты что-нибудь придумал, Дик? — тихо спросил он. — Давай избавим Борбича от мучений. Если стрелы до него не долетят, мы можем воспользоваться катапультой. Мелкие камни заменят нам шрапнель. Один выстрел, и мы отобьем у этих психопатов охоту глумиться над его телом.
Блэк с интересом посмотрел на Чарбрасса. Ему показалось странным, что инженер назвал бандитов «психопатами». Любой другой человек сравнил бы их с дикарями и зверями, но не стал бы пользоваться бесстрастными научными терминами. Ричард хотел что-то сказать, однако слова застряли в его горле. Он увидел Филлис, которую вывели из хижины у подножия холма.
Двое мужчин поволокли ее к площади. На полпути она оступилась и упала на колени. Один из провожатых грубо поднял ее на ноги, а затем дал ей несколько пощечин. Она пнула его в пах, но тут же согнулась в дугу от ответного удара под ребра. Ее вновь потащили к кресту. Филлис пригибалась и прижимала ладонь к ушибленному боку.
Волосы разметались по ее лицу. Одной рукой она пыталась прикрыть обнаженную грудь. Кто-то толкнул ее, и Филлис упала у подножия распятия. Приподняв голову, она храбро посмотрела на Мюреля, который стоял неподалеку, широко расставив ноги. Он наклонился к ней и что-то сказал. Женщина плюнула ему в лицо. Мюрель с усмешкой утер плевок, а потом ударил ее ногой в живот. Тихо вскрикнув, Филлис опрокинулась на спину.
Извиваясь от боли, она лежала в кругу мужчин, которые осыпали ее бранью и непристойными насмешками. Взгляд Филлис застыл на распятом Борбиче. И тот, в свою очередь, смотрел только на нее. С площади доносился лишь рев и хохот толпы, но, глядя на Борбича, Блэк чувствовал, что тот подбадривал Филлис добрыми словами.
Анн сжала его руку и жалобно спросила:
— Что они с ней сделают, Дик?
Блэк застонал, но ничего не сказал. Хотя ответа уже и не требовалось. Двое мужчин прижали руки Филлис к земле, а третий стащил с нее широкие брюки. За Мюрелем выстроилась очередь из пятнадцати человек, и одноглазый бандит первым опустился на распростертое тело.
Анн взвизгнула и впилась ногтями в запястье Блэка. Она безумным взором следила за муками своей соперницы. Ричард отшатнулся, увидев ее приоткрытый рот и кончик языка, с которого капнула слюна. Он с отвращением отвернулся и зашагал к катапульте. То, что творилось на площади, было просто омерзительным, но вид де Сельно вызывал у него тошноту.
— Приготовься стрелять! — крикнул он Чарбрассу.
Люди у орудия подняли тяжелый мешок и разместили его на ложе катапульты. Заметив неестественную бледность инженера, Блэк кивнул ему и сказал:
— Все нормально, Джейрус. Стреляй как можно ближе к кресту. Даже если ты попадешь в Филлис, мешок ее не убьет. И помни, любая смерть не хуже того, что она сейчас испытывает.
Он взглянул в бойницу и скрипнул зубами от злости. Мюрель уже застегивал пояс. Под крики и смех толпы его место занял Том Кастер.
— Келли! — закричал Блэк. — Через пять минут мы открываем западные ворота. Собери людей в атаку — всех, кто может держать оружие, кроме раненых и орудийной команды! Выпусти небольшой отряд через восточные ворота. Пусть они сделают вылазку и отвлекут на себя основные силы противника. Торопись, дружище! У нас мало времени! Что касается твоих людей, Чарбрасс, то после выстрела они должны прийти нам на помощь. В рукопашном бою катапульта бесполезна — ты перебьешь столько же наших, сколько и врагов. Твоя команда должна оставаться около Замка. Если мы спасем Филлис, или нас оттеснят назад, ты должен снова обстрелять их ряды, и на этот раз не дерьмом, а камнями.
Чарбрасс кивнул и начал наводить прицел. Хлопнув ладонью по серому поршню, он тихо зашептал себе под нос:
— Вот и пришло твое время, моя маленькая машинка. Но как же ты похожа на людей! Сколько сил, ума и стараний потребовалось для того, чтобы породить тебя. А каково твое предназначение? Какой дар ты понесешь к небесам и вернешь земле в ознаменование своей щедрости и силы? Мешок дерьма! Обычный мешок дерьма!
Блэк с удивлением взглянул на него, но Чарбрасс отвернулся, давая понять, что дальнейших комментариев не будет. Блэк похлопал его по плечу и перешел к решению других проблем.
