Гнев Тиамат (ЛП) - Кори Джеймс (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
– Закругляемся! Закругляемся, косорукие ублюдки! Прекращаем работать и складываем инструмент, всех касается!
Все перекрыли свои линии. И Наоми тоже. Выбора всё равно не было.
На мужчине, прошедшем за жёлтое рабочее ограждение, была форма главного инженера. Позади поблескивали синевой три десантника в лаконианской броне – один даже с капитанскими плашками. Наоми воткнула ногу в настенное крепление. Сердце колотилось, подкатила тошнота, спровоцированная отнюдь не запахом хладагента. Главный инженер жестом приказал всем снять маски. Остальные подчинились. Сейчас её колебания только обратили бы внимание на то, что она не хочет этого делать.
Наоми стянула свою маску.
– А это обсуждалось с руководящим персоналом? – требовательно спросил лаконианский капитан, явно продолжая разговор, начатый за пределами помещения.
Главный инженер вероятно был моложе, чем выглядел, просто грубое, покрытые шрамами лицо скрывало его настоящий возраст.
– Нет, – ответил он. – С какой стати? Капитан говорит, мы выполняем. Вот как всегда происходит. В чём проблема?
Один из лаконианских десантников поднял ручной терминал, и поднёс к лицу их бригадира. Устройство запищало. На Наоми опустилось какое-то тошнотворное спокойствие.
– Непорядок, – буркнул лаконианский капитан. – Когда доберётесь до транзитной станции, комиссар потребует от вас полный отчет.
– Комиссар? – спросил главный инженер. Помимо воли Наоми навострила уши. Если их визит связан с миссией в Солнечной системе, и Лакония просто преследует кого-то, или собирается ответить репрессиями, может быть, они здесь не ради неё. Слабая искорка надежды, но хоть что-то.
– Введены новые правила надзора, – пояснил лаконианский капитан, а десантник навёл терминал на лицо Наоми.
– Ничего не слышал ни о каких правилах.
– Вы слышите о них прямо сейчас, – отрезал капитан.
Десантник нахмурился.
– Сэр! Эта в списках экипажа не значится.
Я Наоми Нагата. Я хочу принять приглашение Высокого консула Дуарте. Пожалуйста, дайте ему знать. Вот всё, что ей осталось сказать. Это стало бы облегчением – ведь она и так сделала всё, что могла. Главный инженер взглянул на неё и пожал плечами:
– Конечно не значится. Она в программе стажировки.
Лаконианский капитан уставился на Наоми. А она изо всех сил старалась не показать своё замешательство. Никто, кроме Эммы не мог знать, что она окажется здесь. Подыграй, молча молила она. Просто подыграй!
– Слишком старая, чтобы проходить обучение, – с сомнением сказал капитан.
– Дома влипла в неприятности, – ухватилась за шанс Наоми. – Пытаюсь начать всё с начала.
Произнести эту ложь было так легко.
– Она должна быть включена в состав экипажа, – наконец сказал лаконианский капитан, отворачиваясь.
– С какой стати? – спросил главный инженер. – Она не в команде. Она учится.
– Ученики являются частью команды, – в голосе капитана появились нотки раздражения.
– Впервые слышу, – упёрся главный инженер. – Я её в команду, а она начнёт подсчитывать часы и потребует полный соцпакет члена экипажа? Так дела не делаются.
– Это вы тоже обсудите с комиссаром, – сказал лаконианский капитан. Последний рабочий из бригады Наоми был отсканирован и проверен.
Перед уходом, главный инженер обернулся, чтобы встретиться взглядом с Наоми. В его глазах плясало затаённое веселье.
– Нужно особое приглашение? Дерьмо само себя не уберёт.
– Да, шеф, – ответила Наоми, натягивая маску.
Они снова погрузились в знакомый рабочий ритм, но теперь разум Наоми занимали не только линии охлаждения. Похоже, остальные не заметили в разговоре никаких странностей. Лишь один – толстолицый мужчина по имени Кип – относился к ней немного пренебрежительно, видимо решив, что она более низкого статуса. Ничего необычного. Когда они залили новый хладагент и опечатали отработку, а диагностика вынесла вердикт об оптимальных значениях, Наоми хотелось только помыться и поесть. У неё не было каюты, она не знала, где находятся душевые, и там для неё всё равно не нашлось бы шкафчика. Даже если она найдет дорогу, после душа ей придется снова надеть провонявший хладагентом комбинезон. Почему-то это казалось худшим вариантом, чем не мыться вообще.
Она последовала за всеми к палубе экипажа. Чуть отстала. Хотела отправиться к контейнеру. Желание проверить поступившие сообщения зудело не меньше, чем скулы, в которых уже спадала опухоль. Но контейнера не было. Осталась лишь неактуальная больше привычка последних месяцев, и она, плывущая сквозь блёклые залы от поручня к поручню, словно очнувшаяся от долгого сна на чуждой ей станции, в месте, которому она не принадлежала.
В столовой, рассчитанной на тридцать с лишим человек, сейчас сидело всего шестеро. Наоми проплыла к раздатчику, но не смогла получить еду. Тому требовался код доступа или идентификатор, которого у неё не было. Тогда она просто отплыла в угол, и придерживаясь за стенной поручень, стала ждать, сама не зная чего.
Её мысли вяло двигались в тишине человеческих разговоров, обращённых не к ней. Когда спустя час, или больше, появилась Эмма, Наоми почти удивилась её приходу. Женщина заказала двойную порцию еды, и одну принесла ей.
– Отправились дальше, – тихо сообщила Эмма. – Пристыковались, прочесали долбаный корабль от носа к корме, обязали капитана переговорить с кем-то на транзитной станции, и ретировались.
– С комиссаром, – подтвердила Наоми. – Я слышала. Похоже один такой направлен и на транзитную станцию в Солнечную систему. На Землю.
– Ну, теперь ещё и особисты на нашу голову, – кисло сказала Эмма.
Наоми кивнула по-астерски, кулаком. Стало быть, усиление репрессий. Повсеместное ужесточение контроля над Транспортным Союзом. Даже больше – признак того, что Дуарте и его аппарат начали подозревать о роли Транспортного Союза в перемещении подполья из системы в систему. Или вынашивали другие планы, для которых требовался присмотр проверенных глаз, помимо губернаторов с их штабами.
Если Лакония вскроет их игру в напёрстки, в лучшем случае им придётся серьезно пересмотреть все методы. В худшем случае – им конец. С Мединой, контролирующей медленную зону и способы перемещения, подполью угрожала реальная опасность превратиться в тринадцать сотен разрозненных, изолированных движений, неспособных поддержать или помочь друг другу.
– Значит тебя не проверяли? – спросила Эмма.
– О, они её проверили, – раздался голос позади них. Главный инженер подплыл и присоединился к их компании. – И они её поймали.
Эмма побледнела. Если и были сомнения, теперь стало ясно, что не она стояла за всем этим.
– Я благодарна, что прикрыли меня, – сказала Наоми. – Возможно, для вас же будет лучше, если мы на этом и остановимся. Не хочу, чтобы у вас возникли проблемы.
– Шутите? – возразил главный инженер. – Это лучшее, что случилось со мной за весь этот рейс. Серьёзно, я испытал настоящее удовольствие.
– Ценю ваш энтузиазм, но...
Он протянул ей карточку.
– Мастер-ключ с доступом к частной каюте и продовольствию, – пояснил он. – В системе не учтен, и в случае аудита будет отображен как неиспользуемый резерв.
Наоми взглянула на карточку, подняла глаза на него. «Дарёному коню в зубы не смотрят», так ведь говорят? Плохой совет.
– Вероятно, вы захотите что-то взамен? Если так, полагаю, нам нужно будет очень чётко прояснить, что именно.
– Нет, – ответил главный инженер. – Ничего не надо. Вы уже заплатили мне сполна. И я рад возможности вернуть хоть немного.
– Не сочтите за грубость, – сказала Наоми, – но я ни на йоту не верю во всю эту чушь о «доброте к незнакомцам».
– Вы мне знакомы, – ответил главный инженер. – Вы причина, по которой я смог стать инженером. Мой отец был подростком с Цереры, когда Свободный Флот отобрал у него всё. Вы и ваша команда. Принесли нам мир в разгар гражданской войны. Создали Транспортный Союз. И как по мне, выпнуть бы капитана из его апартаментов, и отдать их вам. Вы более чем достойны.
