Через тысячу лет (Научно-фантастическая проза) - Никольский Вадим Дмитриевич (читать бесплатно полные книги txt) 📗
Я и мой ученый друг, профессор Фарбенмейстер, — оба мы нередко чувствовали себя школьниками, попавшими на университетскую лекцию.
Представьте себе современника Роджера Бэкона, перенесенного из XII в. в наш двадцатый. Дайте ему наши книги, научив его пользоваться ими. Попытайтесь ему объяснить действие лучей Рентгена, технику радио, устройство мотора, расскажите ему о теории Дарвина, о действии желез внутренней секреции, — и спросите его затем: что он понял? Безо всякого ложного стыда скажу, что я чувствовал себя не лучше. Я запоминал и схватывал то, что больше говорило моему примитивному воображению жителя двадцатого века, и равнодушно проходил мимо вещей, неизмеримо важнейших…
Вот еще несколько исторических вех, особенно ярко оставшихся в памяти.
Период XXIII и первой половины XXIV века был исключительно плодотворен. Побеждены были последние болезни и значительно удлинилась жизнь человека, достигавшая к XXX веку продолжительности двух-трех столетий. Стали ясны почти все жизненные процессы, которые теперь можно было регулировать по желанию. Разгаданы были тайны наследственности, и размножение человечества утратило свой стихийно-неорганизованный облик. Евгеника — это столь новая в мое время наука о способах улучшения человеческого рода, — уже в XXIII веке легла в основу общественных отношений. Гений человеческого рода, сбросив с себя цепи экономического рабства и паутину многовековых предрассудков, — наконец осознал себя, и забота о грядущих поколениях стала на очередь дня.
Естественный отбор уступил место искусственному. Только лучшее, здоровое, сильное и талантливое получало право на продолжение рода. Все слабое, хилое, больное и вырождающееся, хотя и имело все радости жизни, но не имело лишь права передать свою слабость потомству. Этот железный закон «социальной мелиорации» был принят не сразу, но зато его благодетельное влияние не замедлило сказаться уже через три-четыре столетия — новое человечество, сильное, мудрое и прекрасное, населило нашу планету.
Пытливые умы видели уже в тумане веков время, когда земля станет тесной для ее обитателей. Наши ближайшие соседи, Марс и Венера, казалось, могли бы стать первыми очагами межпланетного переселения. Однако, еще долгое время никто не мог утверждать, годны ли естественные условия этих планет для существования там человечества. Первые попытки вырваться из плена земного тяготения были сделаны еще в середине XX века, но судьба этих первых междупланетных экспедиций осталась навсегда неизвестной. В середине XXIII века попытки эти увенчались успехом — человечество узнало, что оно не одиноко в пустынях мирового пространства. Марс наконец открыл свои тайны. Это была великолепная новая цивилизация, новый загадочный мир, новая культура, близкая, однако, к упадку и исчезновению…
Новое человечество к XXX веку овладело такими познаниями, стало властелином над такими великими силами, что иногда, как в первые минуты нашего появления, я готов был подумать, будто новая раса полубогов населила старую Землю…
Как зачарованный, слушал я эту повесть о минувших, но мне еще незнакомых веках. Новое человечество! Твою поступь слышал я в рассказах старого мудреца…
В один из вечеров, когда мы, — т. е. проф. Фарбенмейстер, Фер, Рея и я по обыкновению собрались в полукруглом зале, быстрыми эластичными шагами вошел наш хозяин и радостно объявил нам, что сейчас пришло распоряжение Главного Совета Механополиса (так звалась столица области Центральной Европы) о том, чтобы через две недели мы были бы представлены общему собранию его членов.
— Наконец-то, мои дорогие друзья, — заявил профессор Антей, — я воочию могу показать вам наш мир, о котором вы пока только слышали из моих рассказов и книг. Я, к сожалению, не могу сопровождать вас в этой поездке, — но Рея, я думаю, не откажется сопутствовать вам и быть руководителем ваших первых шагов.
— Отец! Неужели мне нельзя также поехать с Антреа? — раздался огорченный возглас Фера.
— Конечно, мой мальчик, — если ты хочешь…
— О, разумеется, хочу, мы увидим еще великое состязание в Адептее. Как хорошо!
И Фер радостно схватил мои руки.
Я так же был рад тому, что брат Реи будет сопровождать нас, так как за время нашего пребывания под крышей белого дома я искренне полюбил милого, умного юношу. Говорить ли еще о моей радости, что это путешествие, которого я так желал и боялся, — не повлечет за собою разлуки с моей милой подругой?..
Глава V
Наконец мы уезжаем… — Мое первое знакомство с летающими людьми. — Кое-что об успехах авиации последних веков. — Воздушные гиганты. — Реактивные двигатели. — Прилет аэронефа. — Мы знакомимся с его капитаном и внутренним устройством. — Первые впечатления полета. — Где же Берлин? — Безграничная панорама садов. — Города XXX века. — Как и для чего работают в Новом Мире. — Работа — радость творчества. — Воздушный хоровод. — Видение из мрачного прошлого.
Итак, мы наконец едем…
Сегодня вечером в наш уединенный монастырь, как я в шутку называл лабораторию старого профессора Антея, прилетает воздушный корабль, чтобы отвезти нас в Механополис.
Наконец-то я воочию увижу этот новый мир, о котором до сих пор я слышал только из рассказов, чье смутное и неполное изображение я видел пока в мерцании электроэкрана…
Феру пришла отличная мысль — ехать за несколько дней до назначенного нам срока, чтобы успеть показать нам несколько чудес XXX века, которые мне, как инженеру, было бы особенно интересно увидеть. Собственно говоря, мне хотелось бы узнать гораздо больше, охватить все яркое великолепие и многообразие новой жизни. Я, точно ребенок, перед которым рассыпали ворох разноцветных новых игрушек, готов был жадно тянуться к каждой из них, не зная, на чем остановить свое внимание раньше всего…
Из описаний и рассказов я знал, что авиация за эти десять веков сделала такие успехи, которые с трудом вмещались в моем сознании. Какими смешными и жалкими должны были бы показаться теперь наши неуклюжие механические птицы с их грохочущими моторами, так неохотно отрывавшиеся от земли и так боязливо на нее садившиеся!
Время от времени я видел над собою какие-то странные птицевидные силуэты, с непостижимой быстротой исчезавшие в синей дымке далекого горизонта. Ночью на черном бархате неба они, точно падающие звезды, мелькали своими цветными огнями, бросая иногда вниз ослепительно яркий луч света. Но однажды мне довелось увидеть еще более поразительное зрелище. Мне не спалось. Было совсем рано. Легкая роса серебристой паутиной еще покрывала траву, и поющие цветы еще продолжали звучать, точно приветствуя первые солнечные лучи, озарявшие темно-зеленые своды деревьев. Я сел на одну из каменных скамей около площадки для игры в мяч, и мысли мои как-то невольно унеслись в далекое прошлое. Но вот постепенно к тихому шелесту листьев и замирающему пению цветов стали примешиваться новые звуки… Это было пение. Радостный хор человеческих голосов раздался чуть слышно, где-то неподалеку, пение становилось все громче и громче. Я с изумлением оглянулся по сторонам, но в саду по-прежнему не было никого, кроме меня. Между тем, я совершенно ясно различал даже отдельные голоса. Случайно я поднял голову и остолбенел от изумления. В золотистом сиянии утра, на фоне темно-синего неба, в воздухе надо мной реяла толпа крылатых существ. Люди? Лесные эльфы? Но разве эльфам место в изощренном тридцатом столетии? Десятка два юношей и девушек в сверкающих разноцветных кирасах, с огромными крыльями, прикрепленными к небольшому ранцу за спиной, переплетаясь причудливой гирляндой, тихо неслись по воздуху навстречу восходящему солнцу, то взлетая, то почти касаясь верхушек деревьев… Легкие взмахи белоснежных крыльев своим чуть слышным шелестом не заглушали согласного хора поющих. Зрелище это было настолько прекрасно, что я не мог удержаться от крика восторга, невольно протянув свои руки вслед уплывающему чудесному видению…
