Руины Изиды - Брэдли Мэрион Зиммер (книги без сокращений .TXT) 📗
Цендри посмотрела на мужа и почувствовала непреодолимую тягу к нему. Она облокотилась на Дала, и ей показалось, что с нее сходят все тревоги и заботы прошедшего страшного дня. Цендри хотелось, чтобы Дал успокоил ее, утешил и в заботе о ней забыл о своих унижениях и тревогах. Однако, когда он понес ее в ванну, мыл и перевязывал раны, Цендри противилась, отбивалась, смеялась над ним и говорила, что он похож на неумелую медсестру.
— Дал, пойми, женщины здесь рискуют постоянно, это их образ жизни. Я не хочу, чтобы они презирали меня, не желаю, чтобы они считали женщин Сообщества хуже себя. Они и так думают, что женщины в Сообществе забиты и принадлежат мужчинам.
— Ты зачем сюда приехала? — Дал неожиданно схватил Цендри за плечи. — Доказывать им, что их идиотские представления о положении женщин в Сообществе не соответствуют действительности, или работать? Скажи, Цендри, о чем ты думала, когда потащилась на эту башню? Ты думала обо мне? Ты знаешь, что я пережил за сегодняшний день, когда узнал, что ты отправилась с Мирандой в деревню? Нет, Цендри, ты этого не знаешь. Запомни хорошенько, ты — моя жена, и я запрещаю тебе рисковать жизнью неизвестно ради чего.
И тут взорвалась Цендри. Злость накатила на нее, непередаваемая и безотчетная.
— Я как-нибудь сама разберусь, где и что мне нужно делать. Я способна принимать решения без посторонней помощи. Или ты думаешь, что я твоя собственность? Тогда эти женщины абсолютно правы.
— Я обязан заботиться о тебе, — возразил он, — или мне уже нельзя этого делать?
Цендри вздохнула. Внутри у нее все клокотало, но она решила не спорить.
— Не стоит переживать сейчас, любимый, все уже прошло. Завтра мы отправляемся на Руины, так что все складывается хорошо, у Ванайи нет больше причин откладывать нашу работу. — Она попыталась улыбнуться. — Завтра ты начнешь заниматься своими Строителями.
— Надеюсь, что так и случится, — ответил Дал, пытаясь унять охватившее его раздражение. — Однако этот чертов Ру, не стоило бы тебе соглашаться на его присутствие.
— Дал, я думала, что мы уже закончили, — взмолилась Цендри.
— Нет, — снова вскипел Дал. — Я понимаю, о чем ты печешься. Я же прекрасно вижу, что у тебя на уме. Ты хочешь избавиться от меня, нейтрализовать, чтобы я не мешал. Ты знаешь, что ничего не смыслишь в археологии, я буду постоянно поправлять и учить тебя, и тогда все эти женщины поймут, кто из нас ученый, а кто нет. Ты не хочешь, чтобы твой авторитет среди них упал.
— О чем ты говоришь, Дал, — вспыхнула Цендри, однако в душе она чувствовала, что он прав. Она действительно страшилась работы на Руинах, ей претила мысль о том, что придется часто обращаться к Далу за помощью. Да, Цендри очень заботил ее авторитет на Изиде и она не могла допустить, чтобы ее помощницы хотя бы на секунду подумали, что она не ученая дама. А услышав замечания Дала, они догадаются, они сразу определят, что ученая дама с Университета никакой не ученый, а всего лишь рядовая ассистентка.
— Это место портит тебя, Цендри, — бросил Дал. — Эти бабы наговорили тебе кучу гадостей, в которые ты охотно поверила, они вбили тебе в голову, что ты можешь обойтись без меня! И теперь ты трясешься, ты панически боишься нашей работы на Руинах. Если бы ты могла, ты бы меня туда и близко не подпустила!
— Это нечестно, Дал, — тихо сказала Цендри.
— Нечестно? — кричал Дал. — И ты еще говоришь о честности? Мне?! Все это время ты пытаешься превратить меня в такого же податливого ублюдка, как Ру, и, видя, что я не хочу таким становиться, ты называешь это нечестным. Ты хочешь, чтобы я таскался за тобой и принимал те крохи, которые ты мне соизволишь бросить? Этого не будет! Ты забыла, что я родился на Пионере, а ты — моя жена, Цендри.
— Говори тише, Дал, — взмолилась Цендри, внезапно испугавшись крика мужа. Они говорили на своем языке, но тот, кто мог услышать, слушал бы не слова, а тон, которым Дал разговаривал с ней. — На Изиде не принято мужчинам так разговаривать с женщинами.
— Я говорю, как считаю нужным, и ты не смеешь мне приказывать!
Цендри умоляюще вытянула вперед руки, пытаясь успокоить Дала. Она уже устала от постоянных сцен, ей опостылело вечно оправдываться и успокаивать мужа, утешать его уязвленную гордость, а потом ложиться с ним в постель и отдавать ему свое тело. В последнее время любовь Дала больше походила на унижение, на надругательство. "Нет, хватит! Надоело!"
Цендри подняла голову и посмотрела на мужа. Взгляд ее глаз внезапно сделался суровым.
— Да пошел ты к черту, — крикнула Цендри. — Делай что хочешь — ори, ругайся, мне все равно. Даже можешь пообещать поколотить меня, ведь, кажется, так поступали мужчины на твоем Пионере? — Она презрительно взглянула на Дала. — Посмотрим, что из всего этого выйдет. Сегодня ради тебя я поставила на карту свою честь, чтобы не дать им избить тебя до полусмерти, и, кажется, напрасно это сделала. Ты туп, Дал, тебе мерещится, что мы находимся на Пионере? Нет, мы на Изиде, а здесь правит Матриархат. Стоит мне только повысить голос на тебя, и ты пойдешь в конуру, в клетку. Знай, что, если ты еще раз крикнешь на меня или дотронешься хотя бы пальцем, я позову на помощь, — дрожащим голосом говорила Цендри, — и тогда ты на своей шкуре испытаешь, что чувствует мужская особь, которая не умеет вести себя с женщинами.
Дал опустил руки. Лицо его побледнело.
— Твоему терпению можно позавидовать. Ты долго ждала этого момента, Цендри.
— Меньше всего мне хотелось бы этого, Дал, но ты меня вымотал, и больше я терпеть не собираюсь! — ответила она, тряхнув головой. Стараясь не заплакать, Цендри прикусила губу. — Я не виновата в том, что здесь все происходит именно так, понимаешь, не виновата! Ты сам полез сюда, ты не подозревал, что окажешься в ужасном положении. А сейчас, осознав его, вместо того чтобы просто все вытерпеть, изо всех сил стараешься сделать и мою жизнь невыносимой.
— Цендри! — Дал начал подходить к ней, и она испуганно отпрянула от него. У Дала рот раскрылся от изумления. — Цендри, — повторил он. — Что с тобой? Ты что, действительно меня боишься? — Он оторопело смотрел на жену. — Любимая, — в ужасе шептал он, — да что с нами происходит?
Цендри зарыдала и положила голову ему на плечо.
— Как ты просил меня поехать сюда, ты говорил, что тебе безразлично, кто получит награду за исследование Руин. Ты обещал, что это будет наша совместная работа, а теперь относишься ко мне как к врагу. Ты смотришь на меня так же, как и на остальных женщин Матриархата, ты отождествляешь меня с ними. — Цендри обняла мужа.
Но когда он поднял ее на руки и понес в уголок развлечений, она снова начала плакать. Дал успокаивал ее, он говорил ласковые слова, но Цендри захлебывалась слезами. Она просила Дала оставить ее, дать ей возможность успокоиться, но он не обращал на ее сопротивление никакого внимания, он положил ее на подушки и начал снимать платье. Цендри разозлилась, вырвалась из горячих рук Дала, оттолкнула его и вышла из уголка.
— Теперь ты будешь использовать постель в качестве оружия против своего дикого зверя? — спросил Дал.
Цендри не ответила, хотя ей было что сказать. Это он, Дал, использовал постель в качестве воздействия на нее, своей любовью он подавлял ее, и, когда она вдруг отказалась исполнять его прихоти, он обвиняет во всем ее, Цендри. Ничего не говоря, она подошла к узкой, высокой кровати и легла на нее. Цендри было холодно и одиноко, она с тоской подумала о жарком теле Дала, но решила не поддаваться эмоциям. Уткнувшись в маленькую подушку, она снова начала всхлипывать и незаметно для себя уснула.
7
Проснувшись рано утром, Дал с недовольным видом, ни слова не говоря, прошел в ванную. Выйдя после продолжительного душа, он подошел к окну и долго смотрел на Руины. Затем он повернулся к Цендри и улыбнулся.
— Сегодня замечательный день, Цендри. Ты знаешь, иногда казалось, что мне так и не удастся попасть туда. Просто надоело слушать, как они постоянно выдумывают все новые и новые предлоги.
