Академия и Земля - Азимов Айзек (читать книги онлайн бесплатно полностью без TXT) 📗

– Всего лишь вероятно? – спросила Блисс.

– Боюсь, что так, – ответил Тревайз, – И потом, это старые расчеты, предположительно – компореллонские, но не на сто процентов. Что, если расчеты основаны на других принципах?

– Что тогда?

– Тогда перед нами всего-навсего бессмысленные цифры. Была не была, посмотрим.

Пальцы Тревайза запорхали над приглушенно светящимися клавишами компьютера, вводя нужную информацию. Затем он положил руки на контуры пульта и стал ждать, пока компьютер выработает и выдаст принципы построения координат известных планет, затем интерпретирует координаты ближайшей из запретных планет на основе этих же принципов и, наконец, найдет эти координаты на хранящейся в его памяти карте Галактики.

На экране звездное поле возникло и быстро задвигалось, занимая правильное положение. Когда картинка остановилась, пошло увеличение. Звезды бледнели по мере удаления от центра, покуда почти все не исчезли. Наконец их осталось совсем немного. Глаз не мог уследить за всеми быстрыми изменениями, подобными мерцанию светящихся крапинок. И вот остался лишь квадрат с длиной стороны в одну десятую парсека, судя по цифрам внизу. Дальнейших изменений не происходило, и только полдюжины тусклых огоньков вносило некоторое оживление в темноту на экране.

– Которая из них Запретная Планета? – негромко спросил Пелорат.

– Никакая, – ответил Тревайз. – Четыре из них – красные карлики, один – недоформировавшийся красный карлик, а остальные – белые карлики. На орбите вокруг любого из них возможно обнаружить пригодный для обитания мир.

– А как ты, только взглянув на экран, узнал, что это красные карлики?

– Мы же смотрим не на реальные звезды; мы смотрим на часть карты Галактики, хранящейся в памяти компьютера. Каждая имеет обозначение. Вам обозначения не видны, и чаще всего я тоже их не вижу, а только тогда, когда мои руки лежат на клавишах компьютера, как сейчас. Тогда я узнаю довольно многое о любой звезде, на которой остановится взгляд.

– Значит, все координаты бесполезны и бессмысленны, – страдальчески вымолви. Пелорат.

– Не спеши, Джен, – взглянул на него Тревайз. – Я не закончил. Это еще и вопрос времени. Координаты Запретной Планеты были записаны двадцать тысяч лет назад. Все это время и Компореллон, и эта планета вращались вокруг центра Галактики, и с таким же успехом они могли вращаться с другой скоростью, иметь иной наклон орбиты и эксцентриситет. Следовательно, со временем два мира могли как приблизиться друг к другу, так и отдалиться, и за двадцать тысяч лет Запретная Планета могла совершить дрейф в любом направлении на расстояние от полутора до пяти парсеков от отмеченной точки. Тогда, очевидно, он может не попасть в квадрат со стороной в одну десятую парсека.

– И что же нам делать?

– Мы заставим компьютер перенести Галактику на двадцать тысяч лет назад относительно Компореллона.

– Он и такое может? – спросила Блисс с нескрываемым благоговением.

– Ну, не саму Галактику, а содержащуюся в его памяти карту.

– А можем мы увидеть, как это происходит?

– Смотрите, – сказал Тревайз.

Звезды очень медленно поползли по экрану. Вдруг слева появилась звезда, которой прежде не было на экране, и Пелорат радостно воскликнул:

– Вот она! Вот!

– Извини, – сказал Тревайз. – Еще один красный карлик. Их очень много. По крайней мере, три четверти звезд в Галактике – красные карлики.

Изображение на экране сдвинулось вниз и замерло.

– Ну? – нетерпеливо проговорила Блисс.

– Ну вот, – сказал Тревайз. – Вот вам вид на данный участок Галактики, каким он был двадцать тысяч лет назад. В самом центре экрана точка, где должна была бы находиться Запретная Планета, если бы дрейфовала с некоторой средней скоростью.

– Должна была быть, но ее нет, – выпалила Блисс.

– Нет, – бесстрастно согласился Тревайз.

Пелорат только грустно вздохнул.

– Ах, какая досада, Голан.

– Погоди, не отчаивайся. Я не ожидал увидеть здесь эту звезду.

– Не ожидал? – удивленно спросил Пелорат.

– Нет. Я же сказал тебе, что это не сама Галактика, а компьютерная ее карта. Если реальная звезда не нанесена на карту, мы не увидим ее. Если планета зовется «запретной» и называлась так двадцать тысяч лет, велика вероятность того, что ее не нанесли на карту. И это так и есть, поскольку мы не видим ее.

– Но мы можем не видеть ее еще и потому, что ее не существует, – возразила Блисс. – Легенды Компореллона могут лгать, а координаты быть ошибочными.

– Не исключено. Однако теперь компьютер может оценить, каковы должны быть координаты Запретной Планеты в наше время, поскольку нашел точку, где ее звезда находилась прежде. Используя скорректированные по времени координаты (такую коррекцию я могу сделать только при помощи звездной карты), мы можем сейчас переключиться на реальную картину звездного поля.

– Но ты только предположил, какова могла быть средняя скорость дрейфа Запретной Планеты. Что, если она была другой? Тогда тебе не скорректировать координаты.

– В общем, ты права, но коррекция с учетом предполагаемой средней скорости почти наверняка приблизит нас к реальному положению звезды, чем тогда, когда бы мы вообще не проводили временной коррекции.

– Ну, это ты только надеешься, – с сомнением сказала Блисс.

– Совершенно верно, – подтвердил Тревайз. – Надеюсь. А сейчас давайте взглянем на реальную Галактику.

Пелорат и Блисс, с трудом сдерживая нетерпение, смотрели на экран, пока Тревайз (возможно, чтобы унять собственное волнение и оттянуть решающий момент) неторопливо, словно читал лекцию, пояснял:

– Наблюдать реальную Галактику очень сложно. Карта в компьютере – искусственное творение. Свечение звезд на ней далеко от истинного. Если поле зрения заслоняет туманность, я могу убрать ее. Если для моих наблюдений не годится угол зрения, я могу изменить его, и так далее. Реальную Галактику, однако, я должен принимать такой, какова она есть, и, если я хочу изменений, я должен физически двигаться сквозь пространство, что может отнять намного больше времени, чем применение карты.

Пока он говорил, экран заволокла такая густая пелена звезд, что отдельные светила казались беспорядочным облаком светящейся пудры.

– Это общий вид части Млечного Пути, – пояснил Тревайз, – и я пожелал, естественно, передний план. Если я его увеличу, то задний план в сравнении с ним может стать практически не различим. Координаты нужной точки довольно близки к Компореллону, так что я все-таки могу увеличить изображение до размеров, которые мы видели на карте. Погодите, я попытаюсь уговорить компьютер, если мой организм еще сможет работать. Ну вот.

Звездный узор рывком увеличился, так что тысячи звезд исчезли за краями экрана, давая наблюдателям настолько реальное ощущение движения к экрану, что все трое автоматически отклонились назад, словно по инерции.

На экране возник прежний вид, но картина была не такая темная, как на карте, а с полудюжиной звезд, показанных такими, какими они выглядели на самом деле. А еще здесь, ближе к центру, горела другая звезда, гораздо более яркая, чем остальные.

– Это она.. – испуганным шепотом произнес Пелорат.

– Возможно. Я попросил компьютер определить ее спектр и проанализировать его. – После довольно долгой паузы Тревайз продолжил: – Спектральный класс G-4, значит, она лишь ненамного тусклее и меньше, чем солнце Терминуса, но гораздо ярче, чем солнце Компореллона. К тому же звезды класса G не должны быть пропущены в компьютерной карте Галактики. Так как она отсутствует, это явный признак того, что именно вокруг нее вращается Запретная Планета.

– А не может быть так, что у этой звезды вообще нет планет? – спросила Блисс.

– Может быть. Тогда мы попытаемся найти две других запретных планеты.

– А если другие две тоже обманут наши ожидания? – упорствовала Блисс.

– Тогда мы попытаемся придумать что-нибудь еще.

– Что, например?

– Я и сам хотел бы знать, – мрачно ответил Тревайз.