Человек, который любил Джейн Остин - О'Рурк Салли Смит (первая книга .TXT) 📗

В комнате на несколько секунд воцарилось молчание, но обоим показалось, что прошла вечность. В надежде сменить тему разговора Джейн довольно жестким тоном заметила:

– Извольте немедленно сообщить, кто вы такой и откуда! Я требую!

– Вы не в том положении, чтобы выдвигать какие-то требования, – столь же сердито парировал Дарси.

Тон ее оставался суровым.

– И все же, сэр, вы должны объяснить это мне. Иначе я сочту вас шпионом.

Дарси изумленно уставился на нее.

– Шпионом? Но за кем мне тут шпионить, скажите на милость?

Выражение лица Джейн не изменилось.

– Не секрет, что две наши страны имеют большие разногласия. И часто воевали между собой, – сказала она. – Даже сейчас американские корабли продолжают незаконно перевозить рабов, мало того, они же снабжают наших врагов французов оружием и боеприпасами…

Тут Дарси едва сдержался – ему захотелось от досады на собственное недомыслие хлопнуть себя по перебинтованной голове. Ну конечно же! Шел 1810 год, эра наполеоновских войн между Британией и Францией. Войн, в которых молодая страна Америка предпочитала поддерживать Францию.

– Никакой я не шпион, – тихо сказал он. – И не будем больше об этом, о'кей?

Темные глаза ее гневно сверкнули.

– О'кей! – передразнила она своего собеседника, с отвращением выговаривая это незнакомое короткое слово. – Что сие означает? Я свободно говорю на нескольких языках, и еще ни в одном словаре мне не попадалось это мерзопакостное словечко!

Тут Дарси резко спустил ноги с кровати, понимая, в сколь неловком положении оказался перед этой красивой, но опасной женщиной. Поднялся и протянул руку.

– Сначала отдайте мою одежду! – потребовал он тоном, исполненным решимости и достоинства.

Какое-то время Джейн стояла неподвижно и мерила его суровым взглядом черных глаз. Ей хотелось узнать о похожей на медную застежке, которая помогала расстегнуть и застегнуть эти трусы, о пуговицах, которые выглядели костяными, но на самом деле были сделаны из какого-то другого материала. Но больше всего ей хотелось узнать о необыкновенной ткани под названием эластик. Она не сводила глаз с Дарси, и ей страшно не хотелось вспоминать неловкую сцену раздевания, во время которой она и познакомилась с этим странным предметом туалета. Затем, вздохнув, она подошла к комоду и достала из него брюки. Без слов протянула американцу и отвернулась, когда он начал одеваться.

Дарси уселся на кровать и стал натягивать сапоги.

– О'кей – это американское сленговое слово, – принялся объяснять он. – Вам известно, что такое сленг? Ну, нелитературные слова и выражения, которыми пользуются люди с улицы?

– Да, я понимаю, что вы имеете в виду, – ответила Джейн.

Она снова склонилась над комодом и извлекла из ящика выстиранную и аккуратно отглаженную рубашку Дарси.

Взяв рубашку у нее из рук, он взглянул Джейн прямо в лицо. Она по-прежнему не сводила взора со странного гостя, и видно было, что ее одолевала целая буря эмоций. За явным смущением из-за того, что мгновение назад произошло между ними, он разглядел возбуждение, даже страсть. И снова был очарован этой необыкновенной, ни на кого не похожей женщиной.

Наконец обретя дар речи, он сказал:

– О'кей означает «все в порядке», или «все прекрасно». – И, продолжая застегивать пуговицы на рубашке, подошел к окну и выглянул на пустынную деревенскую улицу.

– Если вы все-таки шпион, вас могут повесить. – В тоне ее не слышалось и тени сомнения.

– Да не шпион я! – сердито воскликнул Дарси и снова обернулся к ней. – Если уж честно, сам не понимаю, как оказался здесь. Мало того, не имею даже отдаленного представления, где находится это место, хотя уверен, что проделал очень долгий путь от своего… дома.

Он умолк, стараясь разгадать выражение прекрасных темных глаз Джейн. И в очередной раз восхитился привлекательностью этой женщины, совершенно не похожей на скверный набросок старомодно одетой и тощей как палка шестнадцатилетней девицы – то было единственное известное ему изображение писательницы Остин.

– Мне страшно неловко, что пришлось обмануть вас, – добавил он. – Я рассчитывал удрать отсюда незамеченным, найти своего жеребца и попробовать отыскать дорогу обратно…

– Обратно в Виргинию… за пять часов? – насмешливо спросила Джейн. Однако глаза ее светились неподдельным любопытством.

– О господи! Так вы слышали, как я это говорил?

Она кивнула.

– Наряду с другими весьма странными и необъяснимыми вещами. Которые вы в бреду называли телефонами, самолетами и каким-то теле… видением?..

Дарси был потрясен, узнав, как много, сам того не желая, выболтал в бреду.

– Уж не записывали ли вы все это, а? – с некоторой опаской спросил он.

– Как можете вы объяснить все эти странные слова и необычные предметы, которые при вас оказались? – спросила она и указала на наручные часы. – К примеру, вот эти миниатюрные часы, которые даже не надо заводить. А до Виргинии надо добираться несколько месяцев, это кораблем, от Англии. И если б чудеса, о которых вы болтали, были возможны, то о них бы уже знал весь мир. Их невозможно было бы утаить, если, конечно, они не являются инструментами некой секретной враждебной миссии…

– Да-да, вы правы, конечно, – заметил Дарси. И умолк, пытаясь сообразить, как лучше растолковать все это и не усугубить тем самым свое положение. – Что ж, хорошо, – сказал он через минуту. – Попробую объяснить, если вы обещаете, что никогда и никому и словом не обмолвитесь о том, что я вам тут наговорил.

Джейн вся так и похолодела, услышав это предложение.

– Я не могу дать такого обещания – что буду молчать о ваших подлых и опасных тайнах, – твердо ответила она.

Глаза Дарси гневно сверкнули.

– Что ж, прекрасно! – воскликнул он. – В таком случае, мисс Остин, позвольте мне рассказать о нескольких ваших тайнах. Поздними вечерами, переодевшись в ночную рубашку и халат, вы садитесь вон за тот туалетный столик у камина и пишете. Часто перед тем, как записать что-то, вы ведете вслух воображаемые беседы между персонажами вашего романа или же вслух размышляете о том, как тот или другой герой должен реагировать на интимное прикосновение своей возлюбленной или возлюбленного. В настоящее время вы работаете над романом о пяти сестрах, каждая из которых надеется счастливо выйти замуж. Две из них выходят, но третью соблазняет, а потом подлобросает негодяй и подлец, которого вы назвали Уикхемом.

Какую-то долю секунды Дарси размышлял над тем, стоит ли говорить писательнице, что она назовет героя своей романтической истории Фицуильямом Дарси. Но затем с мрачным удовлетворением отметил, что все пущенные им стрелы попали точно в цель и что, пожалуй, с Джейн хватит. Ибо она побелела как мел и даже резко отступила на шаг, словно он ударил ее по лицу.

– Ах вот оно что, сэр, – с отвращением прошептала она. – Стало быть, вы следили, шпионили за мной, рылись в моих личных бумагах, читали их и…

– Да ничего я не читал! – холодно ответил Дарси. – Сами посудите, как я мог прочесть, если вы каждый раз выкладывали на столик всего несколько страниц, да к тому же буквально не сводили с них глаз?

Джейн смущенно отвернулась.

– Вы… вы продолжаете сбивать меня с толку все новыми загадками, – укоризненно заметила она. – Вы никак не можете знать, что написано в романе, который я еще не закончила.

– Однако же знаю, – продолжал стоять на своем Дарси, сожалея, что ему приходится прибегать к столь грубой и примитивной тактике. Но ему не удавалось придумать другой ход, чтобы выпутаться из столь сложного положения и не злить Джейн дальше. – У каждого из нас есть свои тайны, мисс Остин, просто мне чисто случайно удалось узнать несколько ваших. Вот и все. – Он подошел к ней и произнес деликатно и тихо: – И если вы обещаете выслушать меня спокойно и взглянуть на все непредвзято, я постараюсь объяснить вам все. Но условие мое остается в силе. Никому ни слова, хорошо?