Имяхранитель - Козаев Азамат (книги онлайн .txt) 📗
Осталась сущая малость. Найти контору, которая скоро получит нового работника.
Иван сел за линзу, коснулся главной тильды и углубился в справочные лабиринты. Нива столичной ассенизации оказалась распахана и унавожена на совесть (от собственного каламбура настроение сразу поднялось). Несколько десятков учреждений в городе готовы были по малейшему сигналу заказчика окунуться в работу «с головой». Руководствуясь одной интуицией, Иван отбраковал добрую половину «товариществ» и «обществ». Еще раз уполовинил список по сроку добросовестной работы. Не меньше пяти лет. Отбраковал товарищества без средств передвижения. Вычеркнул золотарей, никогда не имевших дела со сплавной канализацией. И, в конце концов, остался с раскладкой из трех карт на руках.
Решила его выбор случайность. Одна из контор скромно упомянула, что в числе клиентов имела имперскую охранную канцелярию. Двор в качестве клиента не упоминался никем – это считалось у золотарей Пантеонии дурным тоном. (Возможно, чувство меры в превознесении собственных добродетелей привила золотарям именно охранка.) Резонно предположить, что для императорских нужд использовалась уже проверенная контора.
Отсутствие помощника, на чьи плечи можно было переложить часть забот, Ивана не тяготило совершенно. Он привык к одиночеству. Обыкновение рассчитывать только на себя подстегивало лучше плети и не давало распуститься. Собственное зеркальное отражение в качестве собеседника устраивало имяхранителя как нельзя лучше.
– Брат мой, – мрачно проговорил Иван, замерев перед зеркалом с бритвой, – прогнило что-то в нашем королевстве. Повсюду зловонные груды разлагающихся отбросов. Стало быть, добросовестному чистильщику во дворце самое место. Пусть нас туда и не звали. Добрый совет приходит сам.
Искомое товарищество располагалось в южной части города, в неприметном здании, как нельзя более подходящем для общества означенного профиля. Ничего особенного, взгляду не за что зацепиться – серый особнячок с гаражом, складом инвентаря и помещением для делопроизводства. Время от времени из ворот выезжали автомобили с закрытыми кузовами и с той же периодичностью возвращались.
– Что угодно? – толстомордый одноименный, остановивший Ивана на пороге, с церемониями не мудрил.
– На работу принимаете?
Толстомордый оглядел Ивана с ног до головы, что-то прикинул в уме (даже глаз прищурил – считал, видно) и уважительно резюмировал:
– Здоро-о-ов!
– Есть маленько, – улыбнулся имяхранитель. – Так берете?
– Да взять-то – возьмем. Но ведь сбежишь через месяц-другой.
– Вам-то что? Лишь бы с собой ничего не унес!
– Что от нас унесешь – нигде не спрячешь!
Оба захохотали. Контакт налаживался.
В конторе Иван заполнил формуляр, расписался, получил на складе спецодежду и предписание явиться завтра на работу. Сам попросился в вечернюю смену. Просьбу без проволочек удовлетворили. Золотарь – он что брандмейстер, покой ему только снится. Именно поэтому бывалые золотари предпочитают спать как раз ночью.
– Завтра обещаю крупный заказ, – выходя, усмехнулся имяхранитель. – Очень крупный.
Служительницы картинной галереи уже заприметили мощного здоровяка, коему больше подходили трибуны ипподрома или цирка в день соревнований по борьбе. Но старушкам-смотрительницам слезой умиления застило глаза; кроме восхищенной физиономии здоровяка, они ничего не замечали. А молодой человек подолгу замирал подле картин и что-то записывал. Отойдет, склонит голову, посмотрит, запишет. Подойдет поближе, склонит голову в другую сторону, запишет.
– Поздний О, согласитесь, академичнее. – Одна из старушек решилась поделиться с молодым человеком соображениями на предмет новаторства О в живописи.
– Да-а-а, – атлет с готовностью поддержал разговор. – С перспективкой он явно перестарался.
– Вы тоже это заметили? – смотрительница всплеснула руками.
– Разумеется! Всякий имеющий глаза увидит!
– Увы, молодой человек, – старуха покачала головой, – большинство слепо. Таких, как вы, мало. В основном сюда приходят убедиться, что великое искусство им непонятно.
Иван молча развел руками. Ничего не поделаешь, такова жизнь. Масса сера и довольствуется самым простеньким, понятным без усилий. Он многословно извинился и вышел, пообещав смотрительнице скорое продолжение приятной беседы.
Прошествовал в фойе, дождался пересменки охраны и тенью скользнул в служебный коридор, к запаснику. В иное время подобраться к хранилищу на расстояние вытянутой руки было невозможно. Но сейчас один охранник скрылся в караульном помещении, а второго еще не было видно. Времени, конечно, в обрез, но если не плестись, подобно престарелому мерину, должно хватить.
Четким парадным шагом охранник вошел в «караулку». Иван, считая про себя «один, два, три…», метнулся к запаснику, рывком распахнул дверь и нырнул внутрь. Аккуратно прикрыл. «…Четыре», готово! За дверью уже отбивал твердый шаг новый караульный. Четырнадцать шагов от «караулки» до поста – и весь коридор как на ладони. В обе стороны.
Впрочем, теперь это уже неважно.
По счастью, в запаснике не обнаружилось обзорной линзы под потолком, иначе сюда уже сбежалась бы вся дворцовая стража. На руку вышло и то, что дверь в запасник не запиралась. Видимо, оттого, что за той или иной надобностью сюда иногда заходили служительницы галереи. Иван достал из сумки стеклянную трубку с грибом-люминофором, встряхнул и в разлившемся голубовато-лунном свете двинулся вдоль стеллажей с картинами. Запасник оказался огромным залом, под стать выставочным Красному и Фуксиновому. Если Иван правильно сориентировался, запасный, «пожарный» выход располагался на противоположном конце и выводил во внутренний двор. Замечательно, если он тоже не заперт. Убедиться, так ли это, Ивану предстояло через несколько минут. Конечно, если дверь не на замке, снаружи, как пить дать, торчал караульный… Рядом или неподалеку.
Имяхранитель добрался до конца зала, осторожно отжал ручку двери. Язычок мягко спрятался в бронзовый замок, дверь еле заметно приоткрылась. Не заперта. Теперь оставалось только ждать темноты. Иван прикрыл дверь, обследовал зал по периметру. Нашел старый, жесткий диван в закутке между ранним Като и поздним Бебела. Укрылся тканым полотном с изображением боя кентавров и, не обращая внимания на пыль и отсутствие удобств, задремал.
Глубокой ночью Иван, как по команде, проснулся и несколько минут лежал, сонно моргая. Потом спрыгнул с жесткого ложа, принял упор лежа и отжимался, пока сонная леность окончательно не ушла. В коридоре и галереях царила тишина. Имяхранитель прокрался к двери черного хода, осторожно приоткрыл ее. Та даже не скрипнула. Светлые брюки и рубаха остались в номере отеля. Теперешний костюм Ивана был практически неразличим на фоне темно-розового гранита. Для этого пришлось побегать – имяхранитель полдня рыскал по тряпичным лавкам в поисках одежды подходящего цвета. Нашел, слава Фанесу и островным мануфактурщикам.
Некоторое время он настороженно оглядывал двор. Через пару минут глаза привыкли к темноте и стали что-то различать. Караульный справа, караульный слева. Правый шагах в двадцати, левый подальше. Между ним и дверью – шагов сорок. Оба ходили взад-вперед как привязанные, каждый до своего угла и обратно. Возможность избежать встречи с ними представлялась Ивану весьма призрачной. И – замешанной на изрядной доле наглости.
Имяхранитель подождал, пока стражи почти одновременно развернутся от двери, и тихо «лег правому в кильватер». Когда до угла оставалось всего несколько шагов, а караульный готовился к развороту, Иван ужом скользнул в тень стенного барельефа. Пропустил караульного мимо себя и спокойно, без спешки завернул за угол. Теперь ему нужно было отыскать кухню.
Иван решил положиться на интуицию – направление, в котором нужно двигаться, он знал достаточно условно. Здравый смысл подсказывал, что кухня чаще всего располагается в непосредственной близости от складов. Связь эта не менее прочна, чем дихотомия алтарь-верующие. А продукты подвозили со стороны Южной площади.
