Дракон поверженный - Гамильтон Питер Ф. (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .txt) 📗
Алан бросил на них хитрый взгляд за спиной у Розалин и в знак одобрения быстро показал Лоренсу большие пальцы. На мгновение Лоренса раздосадовало, что к его красавице подруге проявляют такое неуважение, но затем успокоился, почувствовав мужскую поддержку. С ним еще никогда такого не было.
– Так что я сейчас должна делать? – спросила Розалин.
Оставшуюся часть утра Лоренс провел с ней, помогая оформлять документы, затем провел ее по всему зданию школы. Он представил Розалин практически всем, кого знал. Очень скоро Лоренс заметил, что, когда рядом с ним была Розалин, знакомые приветствовали его более радушно – как девушки, так и юноши.
Пообедав в столовой, они вновь вернулись в вестибюль, где проходила запись в спортивные секции и на факультативы. Розалин записалась на бадминтон, легкую атлетику, женский футбол, в музыкальный кружок и на бухгалтерские курсы.
– А ты куда будешь записываться? – весело спросила она после того, как они обошли все столы.
– Пока еще точно не знаю, – пробормотал Лоренс. До этого он еще никогда никуда не записывался. Они еще раз медленно прошлись по холлу. Первыми в списке шли компьютерные курсы; Лоренс решил, что в любом случае знание компьютерных программ пойдет ему на пользу, а также поможет в учебе. Был в школе также и летный клуб; ему так и хотелось сказать: «Я не знал, что здесь есть такое». Летать – это было бы просто здорово, он часто играл в различные интерактивные игры-симуляторы (обычно включающие схватки с инопланетянами и воздушные бои) и знал, что настоящие полеты понравятся ему еще больше. Да и вообще вся эта идея до сих пор не давала Лоренсу покоя еще с тех времен, когда он мечтал стать пилотом космического корабля. Лоренс записался в летный клуб, что вызвало у Розалин улыбку одобрения. Предметом настоящей головной боли были спортивные игры; в конечном итоге он выбрал крикет, в основном по той причине, что тренировки должны были проходить в тот же самый день, что и ее футбол, так что они вместе будут оставаться после уроков. Еще одной причиной являлось то, что крикет был самой малоподвижной игрой из всех, которые были предложены в списке.
Днем, когда начались занятия, им пришлось расстаться, но после уроков Лоренс дождался Розалин в вестибюле и пригласил в гости.
– Я должен сказать тебе одну важную вещь, – извиняющимся тоном произнес он. – Маме просто не терпится познакомиться с тобой. Я могу отложить встречу на пару дней, но это все равно что предотвратить таяние ледника Барклай. Рано или поздно это должно произойти.
– Ничего страшного. Мне бы тоже хотелось познакомиться с ней.
– Правда? – осторожно спросил он.
– Да.
– Что ж, отлично. У меня с собой велоцикл. Мы можем доехать на нем домой.
– Велоцикл? Лоренс! Но у меня нет другой одежды. Я не могу выйти за пределы купола.
– Я знаю. Не такой уж я и дурак.
Он привел ее к гаражу, расположенному у края купола. Его трехколесный велоцикл стоял отдельно от остальных. Это было компактное средство передвижения с двумя передними колесами и двигателем сгорания высоководородистых соединений, заключенное в блестящий фиолетовый каркас. Гладкий, вытянутый пластиковый пузырь кабины давал водителю и пассажиру определенную степень защиты от стихии, хотя и оставался открыт с обеих сторон. На трех широких шинах имелись глубокие полозья для снега, но Лоренс все равно не мог разогнать велоцикл до скорости свыше пятидесяти километров в час без риска забуксовать. Десять лет назад каждый подросток в Темплтоне имел такой велоцикл или хотел его приобрести, но экологический цикл «Пробуждение» самым существенным образом ограничил применение трехколесок. Еще один верный признак того, что Лоренс родился не в тот век, для которого был предназначен.
Он нырнул в ящик под сиденьем и вытащил оттуда пару утепленных комбинезонов.
– Вот видишь?
– Вижу. – Розалин закатила глаза. – Очень полезная вещь, особенно если на тебе юбка.
– Э-э…
Лоренс почувствовал, как его щеки заливает краска.
– Все в порядке. Я справлюсь. Девушка начала переодеваться.
Розалин уселась на заднее сиденье, крепко обхватив Лоренса за талию, а он тем временем через термальный шлюз направил велоцикл на улицы Темплтона. Днем прошел легкий град, который снегоуборочные машины успели разгрести в стороны. Поверхность дороги была гладкой от антифриза и тускло светилась радужными пятнами. Лоренс был рад, что на велоцикле есть защитный пластиковый кожух.
Купола Темплтона мерцали опаловым светом на фоне низкого серого неба. В последние годы вид города приобрел более резкие, индустриальные очертания и казался менее совершенным, чем тогда, когда Лоренс был маленьким. Тонкая полоска растительности, окаймлявшая дороги, практически исчезла. Бетонные сточные канавы были вырыты в ледяной грязи вдоль каждого главного шоссе, а горы выкопанной земли так и оставались лежать на обочине. Единственным оставшимся намеком на растительную жизнь были дурно пахнущие водоросли, заполонившие глубокие протаявшие расщелины в осыпях.
Во всех вентиляционных отверстиях в куполах теперь стояли новые фильтры, предназначенные для того, чтобы в вентиляторы и теплообменные механизмы не попадали снег и слякоть – огромные коробки на стальных ножках из гальванизированного металла, скрепленные грубыми заклепками. Подобные уродливые сооружения высились и над фабриками; решетки и входные отверстия были второпях закрыты дополнительными навесами.
Но больше всего Лоренса раздражала ржавчина. Он никогда не думал, что в городских сооружениях задействовано так много металла, наивно полагая, что все составные части изготовлены из современных сплавов и соединены сложными молекулярными связями. Но, увы, все было далеко не так; металл оставался самым дешевым и простым в производстве материалом. Весь Темплтон был сбит гвоздями, проклепан и скреплен в единое целое подобно любому большому городу со времен железного века. И теперь, когда началось «Пробуждение», Темплтон расплачивался сполна за эту мнимую дешевизну. Ржавчина просачивалась из каждого сооружения. Казалось, город выделял ее подобно поту через миллионы грязных пор. По каждой поверхности растекались красно-бурые пятна, разъедая все на своем пути.
Наконец велоцикл свернул вниз, к небольшому подземному гаражу на территории его семейного поместья. Лоренс облегченно вздохнул. Снаружи не было ничего, что радовало бы глаз. Амети вытесняла людей обратно в механизированные гетто, скрывая от них ландшафт, который они так стремились покорить. Однажды в школе учитель рассказывал о том, что в скандинавских странах самый высокий показатель самоубийств на всей Земле, потому что там очень длинные темные ночи. Теперь же Лоренсу стала понятна причина столь печальной статистики. Это не было простым совпадением – с тех пор как началось «Пробуждение», он все больше времени стал проводить за интерактивными фильмами и играми.
Лестница из гаража вела в купол с полузасушливым климатом. Розалин окинула взглядом пустыню из грубых камней и белого песка. Различные виды кактусов цвели среди жесткой травы, их цветки образовывали яркие причудливые короны. Вокруг неподвижных прудов росли пальмы и смоковницы, а на плоских камнях грелись ящерицы. После поездки из школы здешний воздух казался удивительно теплым и сухим.
– Здесь кто-нибудь живет? – спросила она.
– Нет, дом находится в главном куполе. Это что-то вроде заповедника. Всего их у нас шесть. – От Лоренса не укрылось встревоженное выражение ее лица. – В чем дело?
Розалин отвернулась; похоже, вопрос Лоренса еще больше расстроил ее.
– Ну пожалуйста, Розалин.
Внезапно она оказалась в его объятиях и зарыдала. У Лоренса разрывалось сердце, ему было больно видеть ее такой несчастной. Того гляди, он сам вот-вот расплачется. В данный момент ему хотелось одного – чтобы она успокоилась. Все его чувства к Розалин неожиданно обрели еще большую силу. Даже в слезах она была прекрасна.
– Я поклялась себе, что никогда не буду этого делать, – всхлипнула она.
