Нф-100: Шутки Георга Дебича (СИ) - Чупрасов Владислав (книги серии онлайн .TXT) 📗
Мерзкая перспектива, нужно сказать. Но это не отменяло того, что безумно хотелось обнять мать. И отца - наверное, сейчас они куда лучше бы понимали друг друга. Раньше Седрик много не знал и не мог признать правоту отца, а сейчас было уже слишком поздно.
- Главное, не терять надежду, - прошептал Седрик, только чтобы услышать хоть чей-то голос в давящей тишине. - Хоть ты и неудачник.
Неудачником Седрик раньше не был, а вот сейчас - вдруг - стал. Дурацкая была идея подписать тот договор. А все мама: такая работа, такой опыт... Вот тебе, мама, и опыт, вот тебе и работа. Никакого контракта больше нет, как нет и никаких идей, как оказаться дома. Если раньше казалось, что Хампус делает хоть что-то, чтобы они могли покинуть исследовательскую колонию, то сейчас стало ясно: ничего подобного.
Если у Хампуса и были какие-то мысли относительно отбытия в цивилизованный мир, то они не касались ни Седрика, ни кого-либо еще.
Карл ходил из одного угла комнаты в другой. Верить россказням Персона, который ничего не видел, было глупо. Хампуса он изо всех сил избегал. Седрик сгинул, как будто бы его и не было.
В голове Карла гнездилась масса вариантов, как это могло произойти. Что вообще могло случиться. Но без какого-либо подтверждения просто невозможно было составить реальную картину. Что на самом деле сделал Седрик? Кто ранил Ванессу? Ведь Седрик был безоружен, и если только он не дошел до кухни, чтобы взять нож, ему нечем было пырнуть девушку...
Нужно было поговорить с Хампусом. Узнать его версию случившегося. Но Карл был не настолько смел, чтобы совать голову в капкан, не зная: Седрик сам вышел из его комнаты и Хампус не знает, кто ему помогал, или же тот застал Седрика у комнаты напарника и сразу все понял? Не проверишь - не узнаешь, но Карлу меньше всего хотелось что-либо сейчас узнавать.
По крайней мере, родная кровать казалась самым безопасным местом на этой плане, и Карл не собирался с нее слезать. Несмотря на волнение за Седрика, несмотря на испачканные в крови Ванессы брюки и ботинки. Нужны было пойти, постирать одежду и помыться самому, но нет. Нет уж. Лучше он пока что здесь полежит.
В комнату кто-то стукнул. Робко, неуверенно. Персон.
Седрик открыл дверь и вернулся на кровать. Персон прокрался следом за ним и присел на край кровати.
Некоторое время они сидели в полнейшей тишине. Наконец, поерзав, Персон признался немного неуверенно:
- Мне здесь как-то неуютно.
Хорошенько обдумав, что же на самом деле значит это "неуютно", Карл ответил:
- А мне страшно.
Персон удивленно на него посмотрел. Конечно, ему тоже было страшно. И именно это он пытался скрыть за "неуютно", отчаянно храбрясь. Но от Карла такой честности он не ожидал.
Наверное, если бы Персон оказался замешан в эту ситуацию так же, как и Карл, то ему тоже было очень страшно. А ведь он оставался единственным на станции, кто ничего не понимал и не особенно-то и стремился.
В дверь решительно, сильно постучали. Карлу казалось, что он может по стуку понять, кто к нему пришел. Но в этот раз вышла заминка: Питер или Хампус? Ни того, ни другого видеть не хотелось, но пришлось открывать, потому что Персон очень странно косился.
Оказалось, все-таки Питер. Это тоже ничего хорошего не сулило.
- Не помешал?
- Нет.
Питер не спешил проходить в комнату. Заглянул за плечо Карла, кивнул Персону.
- Мы можем поговорить? Не здесь. Пойдем куда-нибудь.
Карлу меньше всего хотелось куда-то идти. Но что он может сказать? "Нет-нет, я не могу, я занят, я очень занят, я еще не знаю, чем я занят, но чем-то обязательно"? Прозвучало бы глупо.
Но и сомнений было столько, что хоть беги прочь. Но и бежать было бы глупо - Питер обязательно догонит.
- Хорошо. Мы пойдем, пройдемся. Заходи попозже, хорошо?
Персон поднялся с его кровати, кивнул, похлопал по плечу и первым выскользнул в коридор. Огляделся по сторонам и направился на кухню, сообразив, что еда никогда не появлялась сама с собой, что ее кто-то готовил. Кто же? Тот, кто сейчас этого делать не может. Так что придется готовить самому - на всех.
Карл с Питером неспешно поднялись по лестнице на один этаж, затем на другой, пока не оказались на последнем. Здесь было прохладно из-за поднятых окон и ощутимого ветра, который иногда поднимался на планете. Питер прислонился спиной к стене и жестом предложил Карлу подойти к окну.
Карл облокотился на подоконник, чуть наклонил голову, чтобы поднятое под углом окно не мешало обзору. Смотреть, честно говоря, было не на что. Грязно-кирпичное мутное небо, маки, ржавая трава, где-то на горизонте такого же цвета песок. Поднявшийся ветер взбаламутил песчинки и понес их в сторону станции. Целое море маков плескалось и меняло свои очертания. Все было как будто за исцарапанным прозрачным пластиком: смутные очертания, по которым можно догадаться, что это, но не более того. На зубах скрипел принесенный песок, глаза чуть слезились.
- Может, стоит окна закрыть? - Карл потер глаза, с наслаждением при помощи слез вымывая из них песок.
- Да, ты прав, я закрою. А пока посмотри, - Питер, не поворачиваясь, ткнул пальцем куда-то в стекло. - Что ты видишь?
- Ну, - Карл прищурился, неохотно всматриваясь в рыжую муть. - Солнце обычное по цвету, вся трава на месте. Горизонт тоже не приблизился и не исчез, значит, небо не рухнуло на землю. Что это значит? О чем ты хотел поговорить?
Питер его перебил.
- Неправда. Ты говоришь то, что помнишь, как там все должно выглядеть. А я тебя спрашиваю, что ты видишь. Что ты видишь, Карл?
- Ну, муть сплошная. Не разберешь, где небо, где поле, где что. Теперь правильно?
- Правильно, - Питер подошел ближе. Карл обернулся к нему, втягивая голову в плечи.
- Вот и я говорю, что кругом какая-то сплошная муть. Зрение, что ли, садится?
Питер положил руки на плечи Карлу и с силой толкнул его назад. Не успевший ничего сообразить Карл перевалился за подоконник, ударился головой о раму и рухнул вниз. Дождавшись тихого вскрика и звука удара, Питер выглянул следом. Карл упал, раскинув руки и ноги, на округлые, но оттого не менее твердые, камни, которые каждое лето цвели. Вот и сейчас Карл, упав, подмял под себя все пышные бутоны.
Да и вообще как это - когда камни цветут? Такого не бывает.
Питер прикрыл глаза, чтобы в глаза не набивалась пыль и песок, и пошел закрывать все окна.
Когда он спустился, навстречу ему шел Персон, держа в руках пластмассовую миску с дымящейся кашей. Впрочем, наверное, это Персон считал то, что он приготовил, кашей. На самом же деле это было что-то похожее на замоченную в горячей воде крупу.
Питер сунул нос в миску, громко им шмыгнул и улыбнулся.
- Хочу есть. Там еще много?
- Ну да... А куда ты дел Карла?
- Зачем мне куда-то девать Карла? Он в уборную зашел, скоро придет. Как же я хочу есть!
И на этой ноте Питер удалился по направлению к кухне, оставив Персона недоуменно моргать ему вслед.
Глава 10
- Если он что-нибудь еще скажет про мою задницу, я отверну ему голову, - пообещала Никки, заедая раздражение бутербродом, на который смотреть без злости не могла.
- Не имеешь права, - ласково возразил Май. Он лежал на краю стола, подложив под голову руки, и переваривал выпитое за прошлую ночь. Рядом с ним, прямой, как будто надетый на штырь, сидел Филлипс. Взгляд у него был ошарашенный. Сержант явно прислушивался к самому себе и так и не был уверен, что все, что они употребили, можно пить.
По крайней мере, двое контрабандистов, которые и поделились с ними, еще спали, и нельзя было определить, живы ли они вообще.
