Прохождение Немезиды (илл. Г. Калиновского) (сборник) - Гуревич Георгий Иосифович (серии книг читать бесплатно TXT) 📗
О том, чтобы пассажиры отобрали свои лучшие вещи, было объявлено уже позже, когда матросам удалось оттеснить встревоженных людей в каюты.
Как секретарь и уполномоченный шефа Фредди на судне занимал особое положение. Поэтому после тревоги он отправился наверх на капитанский мостик.
На шлюпочной палубе, такой пустынной обычно, сейчас хлопотало множество народа. Матросы снимали брезент со спасательных шлюпок — тяжелых пузатых ботиков, каждый из которых был рассчитан на семьдесят человек. Первый помощник осматривал боты один за другим, пересчитывал заранее установленные баллоны с водой и указывал, как укладывать провизию.
— Очевидно, блуждающая мина, — ответил он на вопрос Фредди, и добавил, пожимая плечами: — Океан не дорожка в парке… Его нельзя было начисто вымести после этой проклятой войны.
Капитан был в радиорубке. Он стоял возле дверей и внимательно следил, как дрожит ключ под рукой судового радиста. Время от времени радист прекращал передачу и, наморщив лоб, вслушивался в отрывочные звуки, которые возникали у него в наушниках.
Сырой непроглядный туман, который казался таким пустынным каждому пассажиру, был полон звуков для радиста, и он с трудом выбирал нужные сигналы из музыкальных нот и радиотелеграмм — деловых, коммерческих, личных и строго секретных дипломатических, которые в это мгновение проносились над океаном.
— Долгота 157 градусов 18 минут, широта -. монотонно докладывал радист.
Капитан приложил масштабную линейку к карте.
— Продолжайте поиски, — спокойно сказал он, — эти не успеют…
— Какое судно, русское? — спросил Фредди волнуясь.
Капитан недружелюбно взглянул на него, но ответил вежливо:
— "Святой Олаф". Норвежский китобоец.
— Ищите как следует, — крикнул Фредди радисту — Мы возле русских островов. Здесь должны быть их пароходы.
Кто-то невидимый в тумане подошел к окошку и сказал взволнованным голосом:
— На левом борту пробоина в носовом отделении, лопнули три шпангоута, у самого форштевня пробита обшивка на уровне ватерлинии. В машинном отделении уже вода.
— Пошлите человека с футштоком мерить воду в лиалах, — сдержанно ответил капитан.
— Есть — уже послал.
— Займитесь пластырем.
— Не можем подвести, там целый водопад.
— Продолжайте подводить пластырь. Поставьте пассажиров на ручные помпы, — ответил капитан. — А сами ведите команду в трюм. Пусть выгружают тюки за борт…
— Грузы за борт? — воскликнул Фредди — Ни в коем случае. Вы ответите перед шефом. Я запрещаю, слышите, капитан!
Капитан поднял голову, и Фредди вздрогнул, увиден холодные глаза человека, которому нечего терять.
— Да, я отвечу, — сказал капитан, не повышая голоса. — Я отвечу акулам. Через два часа "Уиллела" причалит на дно. Вы мешаете мне. Уйдите с мостика.
Радист, морщась, как от зубной боли, прикрыл рукой наушник.
— "Грозный", — оказал он. — Русское судно. На траверсе острова Вулканический Радируют: "Идем на помощь".
Капитан молча приложил линейку к карте и затем крикнул в туман:
— Паркер, распорядитесь давать сирену. Через полтора часа подойдет судно.
"Через полтора часа подойдет судно Приготовьтесь к посадке", — так было объявлено во всех каютах и но всех каютах с надеждой, страхом и нетерпением ожидали русского судна.
Соседи Милли рыдали, ломая руки, и рвали на себе волосы. Раскрыв чемоданы, соседи из кучи дорогого их сердцу тряпья выбирали самое любимое, ежеминутно теряя, путая, забывая и орошая слезами каждую ленточку. Кроме Милли, спокойствие сохраняла только восьмилетняя девочка в зеленом пальтишке. Она смотрела на суматоху круглыми глазами и время от времени спрашивала:
— Мама, мы поедем на необитаемый остров, да? Мама, а там на острове есть такси? Можно мне взять кроватку для куклы Пусои?
— О, моя милая, несчастная детка! — истерически рыдала мать.
Милли сидела на своей койке, поджав ноги, и хмуро смотрела в иллюминатор. Приключение казалось ей все еще ненастоящим, может быть потому что никогда в жизни у нее не было приключений. Подумаешь, беда через час подойдет русский пароход, Милли со своим чемоданчиком перейдет из этой каюты в другую такую же. Может быть, там будет теснее и неудобнее, только и всего.
Но все-таки поглядывать в иллюминатор было страшновато. Прежде, в хорошую погоду, Милли видела за круглым стеклом ярко-синюю поверхность, за которой играли солнечные искры. Если пароход покачивало, синяя поверхность колыхалась, линия горизонта медленно поднималась, заполняя круглое окошко, затем опадала до самого низа. Иногда в сильную волну на стекло попадали брызги пены. Дрожащие радужные пузырьки держались минуту на стекле, а затем лопались, оставляя мокрый след. Сейчас все выглядело иначе — иллюминатор глядел под воду — прямо в темные глубины. Довольно крупная рыба — губастая, с колючей чешуей, приставив нос к стеклу, смотрела в лицо Милли выпученными, ничего не понимающими глазами.
А может быть, мы уже на дне, — думала Милли иногда. Больше всего успокаивал радиоприемник. Голос диктора был таким привычным и будничным и, когда он начинал говорить, все время казалось, что последует обычное объявление:
— Леди и джентльмены, завтрак начинается ровно в 9. 00 Превосходный выбор холодных и горячих блюд. Цены умеренные.
И Милли проснется и крушение окажется сном.
И вот диктор говорит своим подчеркнуто спокойным голосом:
— Леди и джентльмены, сейчас приближается русский пароход Прошу женщин с детьми выходить на шлюпочную палубу. Только женщин с детьми. Остальные — во вторую очередь.
Выйдя на палубу, Милли почувствовала, что пароход гибнет.
"Уиллела" стояла в странном положении, задрав корму кверху и накренившись на один борт. На мокрой палубе было очень скользко. Женщины с неуклюжими узлами падали, сбивая с ног друг друга, теряли детей и кричали в испуге.
Машину остановили и не было привычного гула, содрогающего корпус. Зато тревожно выла сирена, гудки ее были коротки и порывисты, как частые стоны тяжело больного. Казалось, раненный пароход кричит от боли и страшно было слушать горестный вой могучего металлического существа.
Временами, когда сирена замолкала, из тумана доносились отдаленные, еле слышные гудки русского парохода. В тумане терялось направление: гудки слышались то справа, то слева В толпе пассажиров шептались о столкновении.
Между тем началась посадка в спасительные боты. Толкаясь, крича и плача, пассажиры живой кашей заполняли пузатые белые лодки Грузовые подъемные краны тут же подымали шлюпки в воздух Капитан боялся излишнего переполнения. И боты доверху набитые людьми, узлами и чемоданами покачиваясь, висели вдоль борта в ожидании русского парохода.
Силуэт его возник в тумане внезапно — что то темное неопределенное и расплывчатое, не то скала, не то маленькая лодочка. Затем порыв ветра рассеял мглу, и вер пятьсот человек на борту "Уиллелы" увидели небольшой сверкающий белизной пароходик с длинной низкой кормой и одной единственной каютой. Он возник внезапно под самым бортом "Уиллелы", так что можно было разглядеть даже лица русских моряков: капитана с выпуклым лбом и густой черной бородой, расчесанной на две стороны, скуластого механика с узкими китайскими глазами и долговязого юношу лет семнадцати в мешковатом брезентовом комбинезоне и огромных резиновых сапогах.
У Милли хватило юмора, чтобы вспомнить о "тесной и неудобной" каюте. Куда же здесь денутся 500 человек? — подумала она.
Она не знала, что та же самая мысль мелькнула у всех пятисот пассажиров одновременно. И даже капитан сказал в этот момент у себя на мостике:
