Дети Линзы-2: Линзмены второго уровня - Смит Эдвард Элмер (читать книги без TXT) 📗
Глава 14
НАДРЕК ЗА РАБОТОЙ
Как планета Лонабар попала под эгиду Цивилизации?
Чтобы понять долгую и сложную историю, вспомним основные методы, к которым прибегали Координатор Киннисон и его сподвижники, защищавшие нашу галактику от захватчиков.
Едва исчез Киннисон-Картифф, как появился Патруль. Если бы Лонабар располагал мощными оборонительными укреплениями, то патрульные прибыли бы на достаточно больших и необходимым образом вооруженных военных кораблях. Но поскольку планета была беззащитна, совершивший посадку караван космических кораблей состоял из мирных транспортных судов, не предназначенных для нападения.
Высадившийся отряд возглавили пропагандисты, агитаторы, психологи и линзмены, владевшие не только языком лонабарцев, но и разнообразными социологическими знаниями. Населению планеты ясно и доходчиво объяснили преимущества Цивилизации, указали на ошибки автократической формы правления. Был организован парламент, в него вошли не патрульные, а самые достойные граждане Лонабара, которые выдержали соответствующие тесты на честность и сообразительность.
Демократия не сразу утвердилась на новом месте. В первое время прогресс был почти не заметен, однако со временем жители Лонабара стали понимать, чего от них добивались линзмены, и на планете начал устанавливаться порядок. Пришельцы не только позволяли — они насаждали свободу слова и выбора общественно-политического строя. Разумеется, без колебаний подавлялись попытки любой личности или партии построить новый диктаторский режим на руинах старого. Новость распространялась быстро. Кроме того, на Цивилизацию работала неистребимая и глубокая страсть каждого разумного существа к самовыражению.
Конечно, были и противники прогрессивного строя. Почти все, кто разбогател при старых порядках, не могли смириться с утратой своих бесчестно нажитых состояний. Существовали также целые орды отупевших от долгого притеснения и угнетения люмпенов, уже неспособных принять ничего другого — вполне естественное стремление разумных существ к самовыражению было полностью уничтожено в их сознании. Сами они не были врагами Цивилизации — для них она означала только перемену хозяев, — но неисправимым противникам демократии ничего бы не стоило вновь поработить их.
Приспешники и сатрапы Меньо Блико были поставлены перед выбором: работать на благо общества или погибнуть от голода. Тех, кто пытался ловчить или эксплуатировать окружающих, сослали в концентрационные лагеря. Некоторые из них вскоре перевоспитались, других пришлось подвергнуть ментальной терапии, а третьих — расстрелять.
Таковы были первые шаги демократии на Лонабаре. Однако потребовалось немало времени, чтобы под неусыпным контролем представителей Галактического Совета бывшая планета цвильников полностью подчинилась основным принципам демократии и стала неотличима от остальных оплотов Цивилизации.
Недоступный для детекторов быстроходный корабль Надрека совершил посадку вдалеке от центрального защитного купола босконцев — за пределами мощных силовых экранов. Линзмены знали, что противник располагал самыми совершенными средствами обнаружения, поэтому они должны находиться на оптимальном расстоянии от вражеского логова.
— Я понимаю, насколько бесполезно уговаривать вас не думать вообще, — заметил Надрек, начиная возиться со своими приборами. — Но не могу лишний раз не предупредить, насколько гибельными могут оказаться последствия любой вашей неосторожной мысли. Поэтому прошу включить мыслезащитный экран и не выключать ни при каких обстоятельствах. Чтобы мы могли общаться друг с другом, — мне в любую минуту может понадобиться ваша помощь, — возьмите электроды. Они подсоединены к приемнику. Тогда мы будем переговариваться, не опасаясь, что нас кто-нибудь подслушает. Но помните — пользоваться можно только речью! Никаких мысленных вызовов, даже через Линзы! Договорились? Вы готовы?
Все были готовы. Надрек пустил в ход свое специальное буровое устройство — аналогичное силовой Q-трубе, но работающее на частоте ментального поля, — и начал осторожно увеличивать его мощность. Внешне как будто ничего не происходило, но через некоторое время прибор Надрека показал, что дело сделано.
— Друзья мои, наша задача не совсем безопасна, — объявил палейниец, стараясь пользоваться только одной ячейкой своего сложного мозга и не отвлекаться от выполняемой им работы. — Могу я в своей робкой манере попросить тебя,
Киннисон, сесть за пульт управления и быть готовым в любую минуту незаметно стартовать?
— Конечно, — живо откликнулся Киннисон. — Сейчас самое время принимать решения!
Однако приспособление Надрека действовало безотказно. Не поднимая тревоги, оно поочередно проделало достаточно широкие отверстия во всех мыслезащитных экранах. Наконец с противоположной стороны образовавшегося тоннеля появились едва различимые чужие мысли. Надрек остановил силовую трубу и медленно продвинул ее вперед пока не стали слышны переговоры эйчей, оповещавших друг друга о каких-то своих служебных делах. Ощущая себя в полной безопасности, самонадеянные монстры даже не прибегали к личным мыслезащитным экранам. Их непростительная небрежность была только на руку линзменам.
Поскольку заранее было решено, что больше всего им пригодился бы разум какого-нибудь психолога, мысль, посланная палейнийцем, была подобрана так, чтобы вызвать интерес именно у такого разума. Мысль была столь слаба и трудноуловима, что даже Киннисон едва различил ее. Речь шла о природе и механизме Первопричины Бытия — чрезвычайно сложной концепции возникновения материи.
Проявляя поистине нечеловеческое терпение, Надрек не торопился увеличивать силу и скорость движения своей мысли. Он все выдерживал ее в первоначальном виде, направляя то в одну, то в другую часть босконского ментального пространства, где она бродила вроде привидения. Наконец наживка оказалась проглочена. Чей-то разум ухватил бездомную мысль и принял за свою собственную. Призрак тотчас стал расти и приобретать более отчетливые очертания. Надрек внимательно следил за его формированием.
Сначала Надрек не вмешивался в происходящее, — у эйча не должно возникнуть ни малейшего подозрения о том, что мысль на самом деле принадлежала не ему. Но когда босконский психолог в достаточной мере освоился с посланной ему информацией, то, не отдавая себе отчета, открыл путь для вторжения в свой разум.
Тогда, настроившись с максимальной точностью, палейниец коварно спровоцировал эйча на мысль о том, что он упустил из виду какое-то незначительное обстоятельство. Момент был по-настоящему критическим, так как Надрек Даже смутно не представлял круг обязанностей своей жертвы. Нужно каким-то образом заставить эйча покинуть центральный купол и приблизиться к замаскированному быстроходному кораблю линзменов. Босконец должен самостоятельно развить внушенную ему идею, а на далеком расстоянии Надрек не осмеливался даже частично контролировать его.
Киннисон затаил дыхание и стиснул зубы, его руки до боли сжали штурвал. Ворсел съежился и опасливо прислушивался.
— Сработало! — вдруг выдохнул Киннисон. — Попался, голубчик!
Надрек и психолог наконец подумали об одном и том же. Оказалось, что эйч забыл о генераторе мыслезащитного экрана, который действительно нуждался в небольшой проверке.
Удовлетворенный и успокоенный тем, что вспомнил о своей неотложной обязанности, эйч открыл одну из непроницаемых дверей купола и медленно направился в сторону притаившихся линзменов. По мере его приближения Надрек понемногу усиливал воздействие на разум эйча.
— Будьте готовы отключить ваши экраны и синхронизироваться со мной, если что-нибудь сорвется и эйч попытается удрать от нас, — предупредил Надрек, но ничего непредвиденного не случилось.
Эйч подошел почти вплотную к корпусу корабля и, не видя его, остановился. Силовая труба тотчас была убрана, и все трое линзменов, сняв мыслезащитные экраны, настроились на ментальное поле эйча.
