Дорога ярости - Вебер Дэвид Марк (читать книги онлайн полные версии .txt) 📗
<Но он должен разрешить тебе доступ, чтобы это узнать, а я буду наготове.>
<А если он поджарит мне мозги прежде, чем ты что-то успеешь сделать?>
<Крайне мало вероятно, спокойно ответила Тисифона. Запрещение вредить человеку должно быть встроено в любую систему искусственного интеллекта. Он попытается изолировать тебя, вызвать службу безопасности и при этом откроет мне доступ к ним. Наверное, будет неприятно, малышка, но я смогу нейтрализовать их все, прежде чем они смогут тебе навредить.>
<«Смогу…» Алисия поколебалась еще мгновение и схватила гарнитуру. О, черт, давай!>
Она вытянула контактный шнур, закрыла глаза, пытаясь успокоиться, и надела гарнитуру.
Контактная пластина прижалась к ее альфа-рецептору, и что-то вроде щелчка отдалось глубоко внутри. Это не был обычный электрический укол интерфейса, это не было похоже на что-либо ей известное. Острое ощущение давления на психику, чьей-то уверенности и странный баланс между двумя отдельными сущностями, осужденными стать одновременно больше и меньше, увеличиться и уменьшиться.
Насколько все ощущаемое реально, подумала она мимоходом, и насколько все это продукт ее воображения?..
Мелькание вопросов прервалось вонзившейся в нее внезапной острой мыслью, такой же нечеловеческой, как и Тисифона, но без оттенка эмоциональности, без «я». Эта мысль проникла в ее мозг, как острая льдина.
<Кто вы?> спросили ее, и, прежде чем она смогла ответить, стало ясно, что она – посторонняя. <Предупреждение. Мысль была холодной и безжалостной. Несанкционированный доступ к этой системе является государственным преступлением. Немедленно выйдите.>
Алисия застыла, дрожа, как испуганный кролик. Через интерфейс чувствовалось пугающее движение. Инстинкт самосохранения призывал повиноваться, но она впилась пальцами в подлокотники и заставила себя сидеть неподвижно, в то время как призрак промелькнул из ее мозга через рецептор и гарнитуру в сеть.
<Вам предложено немедленно выйти,> сказал холодный голос. Биение пульса, последний шанс повиноваться… и надвинулась боль.
Этот компьютер был самым сложным из всех встречавшихся Тисифоне, сложнее, чем она могла даже вообразить, но это не вызвало у нее колебаний. У нее не было выбора, не было возможности для отхода, и было одно важное преимущество: против нее задействована лишь малая часть его мощности. Искусственный интеллект компьютера был в полусне, его личность еще не осознала себя. Полное пробуждение должно наступить при появлении второй, органической половины его матрицы. Против фурии действовала лишь тень искусственного интеллекта, его автономные системы безопасности, логика и запрограммированные реакции без искры оригинальности, которая могла бы привести эти системы к мгновенной победе даже над такой, как она.
Защитные программы закружили ее, как листок, с неразмышляющей электронной яростью, запущенные, как только она коснулась периметра, и она чувствовала спазмы Алисии, когда компьютер вливал агонию в ее нейрорецепторы. Ее наполнила радость битвы. Она не могла защитить свою хозяйку, но открыла канал к запасам ее ярости. Эта ярость хлынула в нее, горячая уникальной жестокостью смертных, и слилась с ее собственной стихийной силой в нечто большее, чем просто сумма составлявших ее ингредиентов.
Алисия корчилась в командном кресле, вцепившись в подлокотники побелевшими руками. Система жизнеобеспечения попыталась оказать поддержку, и боль ослабла. Компьютер, отвечая на попытку несанкционированного доступа, не осознавал, что человеческое существо, вторгшееся в него, не одиноко. Теперь это было очевидно, но кто еще выступает против него? С кем надо бороться? Это не было человеческое существо. Это не был искусственный интеллект. Это было нечто вне параметров его программирования, и оно росло, увеличивало мощность. Оно проникло через электронику интерфейса, но не было компьютером и не было человеком.
И компьютер заколебался, пытаясь понять. Передышка была крошечной, неощутимой для смертного, но Тисифона ударила сквозь эту щель молниеносно, как змея.
Алисия покачнулась, с криком приподнявшись в кресле, когда ударил компьютер. Это не была паника – паника не присуща электронным устройствам, – но это было все же нечто похожее, какой-то электронный аналог паники проскользнул по цепям. Мгновенное осознание, что приходится вести борьбу с чем-то не предусмотренным его создателями. Тисифона сделала выпад, ее безмолвный боевой клич ответил на вопль Алисии, и математическое обеспечение содрогнулось, когда эриния отключила команду самоуничтожения.
Тисифона усилила хватку, атаковала центр личности искусственного интеллекта, и Алисия упала, как забытая кукла, когда компьютер, оставив ее, обратился против фурии, как мать, защищающая свое дитя. Компьютер не мог больше прикоснуться к своему сердцу, не мог даже его уничтожить, чтобы предотвратить воровство. Он мог уничтожить вторгшегося. Включались цепи. Через них проходило все больше мощности. Бой шел на всех уровнях, в каждой контактной точке. Алисия обмякла, чувствуя отток силы, идущей на удовлетворение безжалостных потребностей Тисифоны. Требовалась не только жестокость, не только ярость, и фурия безжалостно отбирала у нее все, в чем нуждалась.
Разум и компьютер сошлись в микросекундах титанической схватки. Броски Тисифоны сотрясали спящий искусственный интеллект. Он просыпался, и она ограждала его, чтобы не допустить к нему компьютер. У нее не было времени захватить его, но она отрезала целые секторы цепей, не давая поднять тревогу, завершая изоляцию. Захватывая сегмент за сегментом, она использовала их мощность, усиливая свои возможности. Она никогда не сталкивалась с таким компьютером, но потеряла счет завоеванным ею человеческим умам, а этот компьютер был создан для контакта с человеком.
Чувствуя попытки поднять тревогу, она сокрушила оборону, чтобы заморозить их. Она захватила и нейтрализовала интерфейс связи, подавив отчаянный вызов компьютером своих создателей. Она была огненным ветром, полностью чужим, но сознававшим, с чем он сталкивается, она наступала, в то время как компьютер анализировал, чтобы понять, с кем имеет дело, и спланировать контратаку.
Алисия, с побелевшим лицом, сотрясалась от рыданий в командном кресле, парализованная агонией пронизывающих ее отзвуков атак Тисифоны. Она сорвала бы гарнитуру, движимая слепым чувством самосохранения, но была парализована поступавшими через нее сигналами. Она хотела все прекратить, хотела умереть. Что угодно, только пусть прекратится эта пытка… Но выхода не было.
Когда борьба между Тисифоной и системами безопасности достигла невыносимого напряжения, спящее ядро искусственного интеллекта пробудилось. Этого не должно было случиться. Факт, что компьютер подвергся нападению, должен был сам по себе гарантировать продолжение сна, но фурия воспользовалась обходными путями. Оно проснулось в полном неведении о происходящем, в гуще неистовой битвы, и сделало то, что только и могло сделать, для чего было создано.
Оно распространилось в поисках второй половины своего «я», чтобы найти понимание и защиту с человеческой стороны, и Алисия вздрогнула, когда струйки чужой мысли просочились в нее.
Это было ужасно… и чудесно. Это вызвало невыразимое страдание, ужас перед безмерной мощью, предвещало гибель личности, которой она была. Это пронизывало ее, как кинжал, проникая в такие затаенные уголки, куда не заглядывала даже Тисифона. Она увидела себя с беспощадной ясностью, увидела всю мелочность и недостатки, слабости и самообман, как при вспышке молнии в ночном небе. И она не могла закрыть глаза, так как не ими смотрела на все это.
Но она видела и силу, мощь того, во что верила, ценности, надежды, стойкость. Она видела все, и за всем – «альфа-синт». Ей не удалось бы объяснить это никому другому. Это было… присутствие, наличие. Неистовое великолепие, рожденное не плотью, не духом, а электроникой и схемотехникой. Это было больше, чем человеческое, но и намного меньше. Ничего божественного. Слишком чистое, неоформленное – еще не реализованные возможности.
