Волшебник в Хаосе - Сташеф (Сташефф) Кристофер Зухер (бесплатные полные книги .txt) 📗
— Ты прав. Вот он уже и затосковал по ней.
— Думаю, ему есть о чем тосковать, — отозвался Гар. — Если вспомнить, каким взглядом она его проводила.
— Пожалуй, — задумчиво проговорил Корт. — Если, конечно, она не одаривает таким взглядом каждого мужчину...
Гар удивленно поднял брови.
— Ты думаешь, что Магда из тех ветрениц, что готовы вскружить голову первому встречному?
— А почему бы нет? — ответил Корт. — Разве не понятно, что она так привязана к своим иоменам, что ради их благополучия готова окрутить любого чужестранца, если тот способен оказать ей хоть какую-нибудь реальную помощь.
— Может быть, и так, — согласился Гар, — но, судя по тому, как Магда смотрела ему вслед, на душе у нее было столь же тяжело, что и у него.
— Наверное, ты прав, — в свою очередь согласился Корт. — Хотелось бы, чтобы все так и было.
Секунду помолчав, он пожал плечами.
— На самом деле, это не важно, хотя у нее-то больше оснований для того, чтобы выйти за него замуж. Ведь она знает, что бесплодна.
— Что? Она не способна иметь детей? — удивленно посмотрел на него Гар. — Откуда тебе это известно?
— А разве об этом трудно догадаться? Она была замужем около года, но когда муж скончался, детей он ей не оставил.
— Да, но за год супружества они сумели провести вместе не более тридцати ночей. Так что все вполне объяснимо — она просто не успела зачать от него, — с ироничной улыбкой произнес Гар.
— Пожалуй, верно, — согласился Корт, — однако у них тут свои обычаи.
— Хочешь сказать, что вот уже несколько столетий тысячи женщин, которые могли бы иметь семьи, традиционно лишались права на семейную жизнь только потому, что им не посчастливилось зачать ребенка от своего первого мужа?
— Пожалуй, ты прав, ведь даже шлюхи рожают детей, — согласился Корт, — хотя подобное случается и нечасто.
— Нечасто потому, что шлюхи умеют предохраняться, лейтенант! Бедные женщины! Ты что же, хочешь сказать, что если мужчина умирает, а его жена не успевает забеременеть, то она обязательно должна сделаться потаскухой?
— Как правило, да. — Корт удивленно посмотрел на великана-чужестранца, удивляясь тому, какое впечатление произвели на него эти слова. — Конечно. И среди них часто оказываются хорошенькие, а то и настоящие красавицы. Эти становятся наложницами громил и феодалов. У женщин благородного происхождения, вроде Магды, могут быть отцы или братья, которые пожелают взять их обратно в свой дом.
— А разве женщина в этих краях не имеет права наследовать имущество мужа?
— Да разве такое возможно? — пожал плечами Корт. — Соседние громилы тут же все у нее отобрали бы. А если она не в состоянии дать им отпор на поле боя, ее бы просто-напросто захватили в плен и заставили служить новому хозяину.
— И что же, нет никакого закона, который бы воздал по заслугам таким негодяям? — гневно воскликнул Гар. — Вот до чего доводит анархия!
— Красивая женщина, конечно, могла бы убедить мужчину возглавить ее войско, чтобы дать отпор агрессору, — предположил Корт. — Вот поэтому, наверное, леди Магда и сумела подобрать ключик к сердцу Дирка.
Гар отрицательно покачал головой.
— Если бы причина крылась именно в этом, то она скорее бы стала увиваться за лейтенантом, а не за сержантом, да и вряд ли с такой легкостью отпустила бы его. Она попыталась бы уговорить его остаться, переманить на свою сторону.
— Правильно, — согласился Корт. — И все-таки бесплодная женщина — не вполне подходящая жена для мужчины, который хочет иметь наследников.
— Я не вполне уверен, что Дирку нужны наследники, — сказал Гар, вспомнив горькие слова своего товарища о природе человеческой жизни. — Он вряд ли когда-нибудь серьезно задумывался об этом.
— Покинуть этот мир, не оставив следа?! Не оставить детей, продолжающих линию твоей жизни?! — воскликнул Корт. — Да ты сдурел, дружище! Если тебе действительно небезразлична судьба твоего товарища, ты должен непременно отговорить его от такого промаха, ведь с ее стороны это брак по расчету!
— А ты что же, не любишь женщин? — хмуро поинтересовался Гар.
Корт резко повернулся к нему. Лицо его приняло угрюмое выражение.
— Скажем так, я успел убедиться в их вероломстве!
— Похоже, что совсем недавно, это видно по твоей запальчивости, — произнес Гар дружелюбным тоном. — Либо поэтому, либо дело в том, что тебя уже не раз обманывали!
— Нет, всего один раз, но и этого вполне достаточно. Я просто не позволю обмануть себя вторично!..
— Значит, твоя душевная рана еще не успела зарубцеваться, — вполне миролюбиво заключил Гар.
Корт кивнул.
— Я знаю, что пока еще рано говорить об этом, лейтенант, — продолжал Гар, — однако должен напомнить, что один гусь в стае лебедей не делает уродливой сразу всю стаю.
Корт угрюмо посмотрел на него.
— Что ты этим хочешь сказать?
— Что одна женщина, которая еще слишком молода, чтобы хорошо разбираться в собственных чувствах, вовсе не доказательство того, что кроме нее никогда не найти другой женщины, причем зрелой и искренней, — сказал Гар. — Стыдно лишать себя радости только из опасения, что она может случайно причинить тебе боль.
Глаза Корта сузились.
— А ты сам? Я что-то не заметил, чтобы ты проявил особый интерес к этой красотке!
— Ты угадал, лейтенант, — кивнул Гар. — Я за свою жизнь многое перевидал, да и горя хлебнул немало. Мой путь не всегда был усыпан одними только розами. Но я не настолько разуверился в самом себе и не утратил надежду, что когда-нибудь встречу такую женщину, которая заставит меня забыть все мои печали. Такую, что заставит меня думать только о той радости, которую будет мне дарить одно ее присутствие.
— Все это сказки, — усмехнулся Корт. — Обычные бабушкины сказки. Их рассказывают маленьким мальчикам для того, чтобы, когда они вырастут, им захотелось жениться. Должна же быть от мужчин какая-то польза — например, кормить жену и детей.
Гар вздохнул и посмотрел своему собеседнику прямо в глаза.
— Это кажется нам сказками потому, что сейчас наши души переполняет печаль. А лучше бы вспомнить о том, что женщина имеет полное право принять собственное решение — ведь к правам и обязанностям и женщины, и мы, мужчины, относимся одинаково. А еще потому, что несчастная любовь может обернуться настоящей трагедией. Такое случается, если судьба связала тебя с той женщиной, которую ты не любишь и которая со временем начинает презирать тебя.
Корт почувствовал, как в нем начинает закипать гнев, в то же время понимая, что чужестранец прав.
— Почему же ты до сих пор не женат? Если ты столь высокого мнения о женщинах? — требовательно поинтересовался он.
— Я все еще надеюсь встретить ту самую, единственную женщину, о которой всегда мечтал, лейтенант. Ту, которую я полюблю, ту, которая ответит мне взаимностью. Я жду ее и считаю, что лучше еще немного подождать, чем связать свою жизнь с другой, не той, женщиной.
Корт почувствовал, что начинает понимать великана-чужестранца и разделяет его чувства.
Гнев оставил его, уступив место спокойствию. Он внимательно посмотрел на своего нового сержанта.
— Но ведь ты можешь и не встретить свою избранницу, а, сержант? Что, если ты никогда не встретишь ее?
— Тогда я буду радоваться простым радостям жизни, — пожал плечами Гар. — Радоваться новым знакомствам, радоваться тому, что смогу помогать хорошим людям. Получать удовольствие, наблюдая затем, как играют дети. Восхищаться красотой восхода солнца в ясный зимний день.
— И только?
Гар снова пожал плечами.
— Лучше маленькие радости жизни, чем тягостное существование в браке с женщиной, близость с которой уже не в радость, когда твоя жизнь превращается в постоянную пытку, в ежедневный ад.
— А как насчет гулянок? — требовательно спросил Корт. — Очень многие мужчины считают свою жизнь удачной, если им удается гульнуть как следует.
— Я уже выяснил для себя, что плотские удовольствия не всегда могут подарить истинную радость, — ответил Гар. — Или подарить счастье, длящееся дольше, чем само скоротечное удовольствие. Мне бы не хотелось потратить остаток жизни на бессмысленную погоню за наслаждениями только ради того, чтобы забыть былые печали. Знавал я таких мужчин, которые только этим и занимались. Они быстро уставали от чувственных удовольствий, пресыщались ими, впадали в тоску и пускались на поиски новых, еще более экзотических, острых ощущений. Поскольку удовольствия быстро теряли для них свою привлекательность, они, как безумные, пускались, что называется, во все тяжкие. Некоторые доходили до того, что наивысшей радостью стали считать физическую боль... Но все это не для меня. Мне более по душе другие, тихие и скромные радости, которые постепенно делают людей по-настоящему счастливыми.
