Враг мой (Авторский сборник) - Лонгиер Барри Брукс (книги онлайн бесплатно серия TXT) 📗
Заммис немного подумал и согласился.
— Дядя, как по-твоему, Гоциг еще жив?
— Насколько мне известно, жив.
— Какой он?
Я стал припоминать рассказы Джерри о его родителе Гоциге.
— Он преподавал музыку, он очень сильный. Джерри... Шиген говорил, что его родитель пальцами гнет железные брусья. Кроме того, Гоциг держится с большим достоинством. Думаю, в эту минуту Гоцигу очень грустно. Ведь он, наверное, считает, что род Джерриба угас.
Заммис помрачнел, его желтые бровки сошлись воедино.
— Дядя, нам во что бы то ни стало надо попасть на Драко. Мы должны сообщить Гоцигу, что род продолжается.
— Попадем и сообщим.
Истончался зимний лед, были готовы и башмаки, и палатка, и рюкзаки. Мы завершали отделку новых утепленных костюмов. Поскольку Джерри давал мне Талман лишь на время, ныне золотой кубик висел на шее у Заммиса. Драконианин то и дело вытряхивал из кубика крохотную золотистую книжицу и читал ее часами.
— Дядя!
— Что?
— Почему дракониане говорят и пишут на одном языке, а люди на другом?
Я рассмеялся.
— Заммис, люди говорят и пишут на множестве языков. Английский — лишь один из них.
— Как же люди разговаривают между собой?
— Не всегда они разговаривают, — уточнил я. — А уж если разговаривают, то прибегают к услугам переводчиков — людей, владеющих обоими языками.
— Мы с тобой владеем и английским, и драконианским; можно ли теперь считать нас переводчиками?
— Пожалуй, можно, только для этого надо сыскать такого человека и такого драконианина, которым захотелось бы побеседовать между собой. Помни, идет война.
— Как же прекратится война, если они не побеседуют?
— Надо полагать, рано или поздно побеседуют.
Заммис улыбнулся.
— Пожалуй, я не прочь бы стать переводчиком и посодействовать прекращению войны. — Драконианин отложил шитье и разлегся на своем новом тюфяке. — Дядя, а как по-твоему, за лесом мы кого-нибудь отыщем?
— Надеюсь.
— Если отыщем, полетишь со мной на Драко?
— Я ведь обещал твоему родителю, что полечу.
— Нет, я имею в виду — потом. После того как я произнесу свою родословную, что ты станешь делать?
— Не знаю. — Я задумчиво воззрился на огонь. — Война может долго еще мешать нам вернуться на планету Драко.
— А что потом?
— Скорее всего опять военная служба.
Заммис приподнялся на локте.
— Опять станешь истребителем?
— Конечно. Это все, что я умею делать.
— И будешь убивать дракониан?
Тут уж я отложил шитье и пристально вгляделся в драконианина. С тех пор как мы с Джерри оттузили друг друга, многое изменилось — больше, чем я воображал. Я качнул головой.
— Нет. Наверное, я вообще не буду пилотом... военным. Может, подыщу работу в гражданской авиации. — Я пожал плечами. — А может, и выбирать-то не придется — начальство само за меня выберет.
Заммис сел и на какое-то время замер; потом встал, подошел к моему тюфяку и опустился рядом со мной на колени.
— Дядя, я не хочу с тобой расставаться.
— Не говори глупости. Ты попадешь к своим. Тебя будет окружать родня — отец твоего родителя Гоциг, братья Шигена, их дети... ты меня напрочь позабудешь.
— И ты меня?
Я заглянул в желтые глаза и погладил Заммиса по щеке.
— Нет. Я тебя не забуду. Но только учти, Заммис: ты драконианин, а я человек, следовательно, мы с тобой в разных лагерях Вселенной.
Заммис снял мою руку со своей щеки, растопырил мои пять пальцев и принялся их разглядывать.
— Что бы ни случилось, дядя, я никогда тебя не забуду.
Лед растаял, и вот на промозглом ветру, в слякоти, согнувшись под тяжестью рюкзаков, мы с драконианином стояли возле могилы. Заммис сравнялся ростом со мною, а значит, вымахал чуть повыше Джерри. У меня с души свалился камень: сапоги пришлись впору. Заммис подтянул рюкзак поудобнее, отвернулся от могилы к морю. Глянув в том же направлении, я увидел, как накатывают и разбиваются о скалы буруны, потом перевел взгляд на драконианина.
— О чем задумался?
Заммис смотрел себе под ноги, затем поднял глаза на меня.
— Дядя, раньше я об этом как-то не думал, но... я буду тосковать по здешним местам.
— Вздор! По здешним? — Я со смехом хлопнул драконианина по плечу. — С какой стати тебе по ним тосковать?
Заммис опять вгляделся в морскую даль.
— Здесь я многое узнал. Здесь ты меня многому научил, дядя. Здесь я прожил всю свою жизнь.
— Только зарю жизни, Заммис. Вся жизнь у тебя впереди. — Я мотнул головой в сторону могилы. — Попрощайся.
Заммис повернулся к могиле, постоял перед нею, затем, опустившись на колени, принялся раскидывать камни надгробия. Через несколько минут обнажилась трехпалая рука скелета. Заммис расплакался.
— Прости меня, дядя, но я не мог иначе. До сих пор эта могила была для меня всего-навсего грудой камней. Теперь она нечто гораздо большее. — Заммис уложил камни на место и встал.
Я жестом показал в сторону леса.
— Ступай вперед. Я тебя догоню.
— Есть, дядя.
Заммис зашагал к безлистым деревьям, я же устремил взгляд на могилу.
— Как тебе показался Заммис, Джерри? Он тебя перерос. Очевидно, змеятина ему на пользу. — Я присел на корточки у могилы, подобрал камешек и прибавил его к куче. — Значит, так. Одно из двух: либо мы попадем на Драко, либо погибнем при попытке к бегству. — Я встал и бросил взгляд на море. — Да, пожалуй, здесь я кое-чему научился. По-своему мне тоже будет недоставать здешних красот. — Я вновь повернулся к могиле и подтянул рюкзак повыше. — Эхдевва саахн, Джерриба Шиген. Пока, Джерри.
И пошел в лес — догонять Заммиса.
Для Заммиса следующие дни были полны чудес. Для меня же небо оставалось прежним, стыло-серым, а немногочисленные изменения во флоре и фауне не стоили доброго слова. Выйдя из леса, мы целый день одолевали пологий подъем и наконец очутились на широком просторе бесконечной равнины. Мы шли по колено в пурпурной траве, которая окрашивала нам башмаки. Ночи по-прежнему стояли чересчур холодные для переходов, и мы забирались на ночлег в палатку. Обработанная жиром палатка и костюмы вполне успешно защищали нас от чуть ли не беспрерывного дождя.
Мы находились в пути примерно две долгие файринские недели, когда увидели то, что ищем. Искомое взревело у нас над головой и скрылось за горизонтом, прежде чем мы успели хоть слово вымолвить. Я не сомневался, что замеченный нами летательный аппарат шел на посадку.
— Дядя! Нас увидели?
Я покачал головой.
— Нет. Вряд ли. Но они шли на посадку. Слышишь? Сядут где-то там, впереди.
— Дядя!
— Давай же ноги в руки! Чего тебе?
— Кто там на корабле — дракониане или же люди?
Я замер как вкопанный. Об этом я как-то не задумывался. Потом махнул рукой.
— Пошли. Это не важно. Так или иначе ты попадешь на Драко. Ты ведь не военнослужащий, значит, у нашей военщины не будет к тебе претензий, а если там дракониане, тогда тебе и вовсе карты в руки.
Мы продолжили свой поход.
— Но, дядя, если там дракониане, то что станется с тобой?
— Кто его знает. Наверно, в плен попаду. По утверждению дракониан, они соблюдают межпланетное соглашение о военнопленных, так что со мной ничего страшного не случится. — Держи карман шире, шепнул один участок моего мозга другому. Весь вопрос в том, что именно я предпочитаю: плен на Драко или же вечное прозябание на Файрине IV. Для себя я этот вопрос решил давным-давно. — Давай-ка прибавим шагу. Неизвестно ведь, долго ли туда добираться и сколько времени они пробудут там, где сели.
Ать-два, левой-правой. Если не считать немногочисленных кратких передышек, мы привалов не делали — даже с наступлением ночи. Согревала нас быстрая ходьба. Горизонт, естественно, не приближался. Чем больше мы к нему рвались, тем безнадежнее тупел мой рассудок. Наверное, миновало несколько суток, разум мой утратил всякую чувствительность, так же как и ступни, но вот сквозь пурпурную траву я провалился в какую-то яму. Мгновенно в глазах у меня потемнело, правую ногу пронзила боль. Я почувствовал, как накатывает забытье, и обрадовался его теплу, покою, миру.
