Поход семерых - Дубинин Антон (книги бесплатно полные версии .txt) 📗
Потом они подняли нагого Роберта наверх и положили на траву. Увидев мертвого издали, сидевшая в тени Клара вскочила и скрылась между стволов. Аллен принес свою одежду – рюкзак Роберта остался у убивших его, – но она была явно мала. Тогда Марк достал запасные штаны, а чистую рубашку дал Йосеф.
Роберта положили на алую Йосефову ризу, расстеленную на земле. Аллен сосредоточенно причесал его своим гребешком, и тот лежал важно, как спящий король, и казалось, чуть улыбался разбитыми губами. Разгладив складки на рубашке брата, Аллен пошел помогать Марку копать могилу.
Лопата была одна, и та саперная. Принадлежала она запасливому бывшему солдату, и Аллен, помнится, долго отговаривал друга брать с собой в поход эту «лишнюю тяжесть». Копали они по очереди, мягкая почва легко поддавалась – только изредка лопата натыкалась на корни, которые Марк перерубал топором. Вскоре к ним присоединился Гай. Один из троих копал, а остальные двое помогали ему, выкидывая землю и камешки руками и обрубая корни. Работали в молчании.
– Достаточно, – сказал Йосеф, заглядывая через край глубокой ямы. – Пойдемте поедим, это нужно сделать, а потом я отпою покойного. С Робертом все будет хорошо.
Марк дернулся и отвернулся; у Гая опять побежали по щекам теплые струи. Аллен безучастно выбрался из ямы и молча направился к костру.
Йосеф, как всегда перед едой, тихо сказал молитву, но перекреститься не смог. Правая рука его покоилась на тряпичной перевязи, а левой он принялся неловко орудовать ложкой, рассыпая половину каши по траве. Кажется, еда здорово пригорела, но вряд ли кто-нибудь из них твердо осознавал, что именно он ест. После завтрака, залпом выпив чай, Йосеф напомнил Кларе принять сироп алоэ из бутылочки и попросил кого-нибудь помочь ему надеть облачение. Помочь вызвался Гай, и они некоторое время мучились, продевая раненую руку в рукав белой альбы. Один раз Йосеф не сдержался и зашипел от боли, но наконец дело было сделано. Ризы он надевать не стал, только положил на плечи фиолетовое узкое полотнище – столу. Правая рука его совсем не двигалась, и даже малейшее напряжение мышц отзывалось болью по всей длине. Превозмогая себя, Йосеф подошел к Марии и попросил у нее чего-нибудь обезболивающего. Та вспыхнула, поразительно для своей синеватой бледности, и принесла ему целую пригоршню таблеток.
День выдался на редкость теплый и солнечный, птицы голосили вовсю.
– Клара, ты не могла бы попробовать спеть «Libera me Domine» и «Реквием»? – спросил священник, и девушка отрицательно покачала головой. Правда, через несколько минут, когда Марк и Аллен поднесли покойника к краю могилы, она внезапно сказала:
– Я попробую.
Все посмотрели на нее, уже забыв, о чем шла речь, но Йосеф благодарно кивнул:
– Спасибо.
Все встали возле тела кругом, сжимая зажженные свечи. Их дневное пламя казалось совсем прозрачным в солнечном свете. В головах мертвого стоял Йосеф, в левой руке держа распятие. Правая беспомощно свисала вдоль тела – перевязи он почему-то не надел. Клара начала петь, сначала запинающимся, чуть слышным голосом, но потом он окреп и набрал силу:
Она пела латинский погребальный гимн, и Аллен, когда-то учивший латынь в университете, понимал отдельные слова и сочетания слов. Однако пой она и на родном языке, он, верно, различил бы смысл не лучше. Ноги его подкосились, и он упал на колени возле брата, не отрывая взгляда от его лица. Голос Клары дрогнул от слез, но она не прервала пения.
Плакали, кажется, все, кроме Аллена и Йосефа. На щеках у Марии и Гая застыли светлые дорожки.
– Амен, – тихо закончил священник. Песнопение закончилось, начался обряд.
– …Пошли, Господи, вечный свет сыну Твоему, убиенному Роберту, рыцарю христианскому, и со святыми Твоими упокой его, ибо Ты милостив. Вечный покой даруй ему, Господи; и вечным светом осияй его со святыми Твоими, ибо Ты благ, и вовеки милость Твоя. Слава Отцу, и Сыну, и Святому Духу, и ныне, и присно, и во веки веков, аминь.
– Аминь, – откликнулся нестройный хор. Аллен поцеловал брата в лоб. Роберта завернули в алую ризу. На груди его лежала большая алая роза… Нет, это просто все еще свежая кровь из раны проступила на Йосефовой рубашке. Говорят, из раны выступает кровь, когда к мертвому приближается убийца. Или просто рана была растревожена, когда Роберта одевали… Как ты думаешь, Аллен Персиваль Августин?..
Аллен и Марк опустили мертвого в яму. Йосеф первым взял горсть освященной им самим земли и бросил – левой рукой. Потом – Клара. Когда земля коснулась тела, девушка открыла рот, будто желая что-то сказать, но вместо этого в голос разрыдалась. Марк взялся за лопату, и земля полетела в могилу комьями. Гай случайно встретился мокрыми глазами с Алленом и оцепенел: Аллен улыбался .
– Ребята, послушайте, – сказал Марк. Он сидел на бревне и обтесывал топором основание большого деревянного креста, который они сделали с Гаем. – Я вам хочу кое-что сказать.
– Да, Марк?
– Следите за нашим славным ры… за Алленом. С ним все очень неладно.
– Я спросила, как он, и он сказал – нормально, – неуверенно отозвалась Клара. – Кажется, он здорово держится…
– Не верьте, – резко перебил Марк. – Я знаю такие дела… в самом деле знаю. В нашей роте был один… У него, правда, не брата убили, а друга. Лучшего. Все тоже говорили, что он здорово держится. Он три дня всем улыбался и отвечал: да, порядок, да, нормально. А на четвертый – удавился в сортире. – Марк помолчал. – Самое скверное, что он сухой. Это значит, что у него внутри все сгорает. С ума он сходит, вот что.
– Сухой? – непонимающе переспросила Клара.
– То есть не плачет. Заметили, что он ни слезинки не проронил?
– Слушай, а что можно сделать? Я тут встретила его взгляд и просто обожглась. Как будто он нас всех ненавидит за то, что мы – не Роберт… Мы что-нибудь должны сделать, ты не знаешь? – Голос Марии был совсем тихим. Она тоже уже не плакала, но только потому, что не осталось слез.
– Во-первых, не оставлять его одного. Ни на миг. Вот куда он, чума побери, сейчас подевался? – Марк нервно оглядел поляну.
Гай вскочил:
– Я приведу. Он пошел вон туда, я думал, по нужде… – Он быстро скрылся между стволов.
– Может, еще что-нибудь? – жалобно спросила Клара. – Может, есть какие-нибудь… армейские способы?
– Есть один. – Марк отложил окончательно доделанный крест и поднялся. – Попробую-ка я его крепко напоить.
Крест был водружен на могилу, и теперь Аллен сидел возле креста. Он сидел молча, совершенно спокойно, беспрекословно согласившись на уговоры никуда не уходить от лагеря. На самом деле он ушел очень далеко – внутрь своей головы. Теперь там прокручивался длинный звуковой фильм, главным героем которого являлся его брат Роберт.
…Большой спортзал Магнаборгской военной академии был набит до отказа: шел финальный бой на звание чемпиона столицы по владению мечом. Первый участник – сэр Герберт Гарольд, мастер, орден «Солнечный крест». Против него – сэр Роберт Рой, младший мастер ордена «Белое копье».
Гарольд был больше и тяжелей, зато Роберт – куда подвижнее. Щит в руке его двигался, как крыло бабочки, а противник надвигался подобно осадной башне. Предыдущую сходку выиграл он, и теперь «солнечные кресты» подбадривали его воодушевленными воплями. Рыцари «Копья» напряженно молчали. Аллен так сильно закусил губу, что сам охнул от боли.
Удар! Удар! Удар! Сериями, гад, работает… Ну же, Роберт, держись! Держись, Роберт! Это нечестно, ведь он меньше, а доспехи по весу одинаковые, конечно же, этот громила его теснит… Ох, удар пришелся по лодыжке! Судьями он не засчитывается, но не в том дело, это же самое уязвимое место, оно прикрыто только тонкой кожаной поножью… Братик, ведь я тебе говорил – давай купим латные ноги! Да на какую холеру мне был нужен этот меч? Я бы и деревяшкой пока обошелся… Дурацкий великан Гарольд, он отрубил моему брату полноги!..
