Черное пламя - Вейнбаум Стенли (читаем книги бесплатно txt) 📗
— Расскажи мне, — хрипло попросил он, — о ее ереси. Могут ли ее дети, к примеру, стать дикими? Или превратиться в это чудовище — амфиморфа?
Ян Орм улыбнулся.
— Никоим образом! Метаморфы Паната, как я сказал тебе — люди. Они ничем не отличаются от обычных людей. Они совершенно как мы — хорошие и плохие, умные и глупые. Многие из них удивительно красивы. У них своеобразная красота.
— Но откуда они взялись? Откуда они пришли?
— Ты помнишь упоминание о Мартине Сейре? Он был помощником Повелителя, прадядя Эвани на тридцать поколений назад.
— Изобретатель бессмертия? Помню.
Но Коннор не сказал Орму, что впервые он услышал о Мартине Сейре и Повелителе от удивительно прекрасной лесной феи, которая, казалось, обладала всей мудростью веков.
— Да, — сказал Ян. — И ты, должно быть, слышал, что были многочисленные попытки достигнуть бессмертия в первом веке Просвещения. И неудачи. Некоторые из них до сих пор населяют мир. Так вот, метаморфы — это те самые неудачи.
— Понятно, — медленно пробормотал Коннор.
— Это мутации, искусственные мутации, — пояснил Ян. — Когда стало известно об изобретении Мартина Сейра, тысячи решили последовать его примеру. Было известно, что он работал с жестким облучением, но что до сих пор осталось загадкой, было ли оно таким же жестким, как космическое излучение, или мягким, как сильная доза х-лучей. Тем не менее, множество шарлатанов утверждало, что могут дать бессмертие, и они наплодили тысячи мутантов. Это была мания, волна безумия. Лаборатории жуликов росли как грибы.
Было четыре вида ошибок. Не обладавшие секретом Сейра делали все четыре. Люди, которые получали слишком большую дозу облучения — умирали. Те, которые подвергались слишком слабому действию лучей становились стерильными. Те, которые получали нужную дозу, но слишком долго по времени, сами не изменялись, но у них родились дети — амфиморфы. Те, кто подвергался облучению, слишком короткому по времени воздействию, родили детей с кровью Паната.
Ты можешь представить этот ужас? В мире, только-только начинавшем приходить в себя от варварства, еще неорганизованном, некоторые существа выжили. Амфиморфы начали появляться рядом с морским побережьем в озерах и реках; а в лесах и на холмах — Дети Природы с кровью Паната, все больше и больше дичали.
— Но почему они не были уничтожены? — спросил Коннор. — Вы ведь уничтожили преступников. Почему позволили жить этим существам. Почему не уничтожить их всех?
— Ты бы смог совершить это?
— Нет, — страстно сказал Коннор. — Это будет убийство, не больше, не меньше. Даже убийство этих водоплавающих… Они разумны?
— В некотором роде. Амфиморфы — существа, вернувшиеся в состояние амфибии, в котором они пребывали в эмбриональном состоянии. Другие — Панаты — странные существа. За исключением клаустрофобии, боязни закрытых помещений — домов или одежды, они такие же умные, как и большинство из нас. И они относительно безобидны.
Коннор подавил в себе вздох облегчения.
— Значит, они не создают сложностей окружающим?
— Нет, здесь были осложнения, — сказал Ян, мрачно. — Их женщины часто очень красивы, словно мраморные фигуры нимф, сохранившиеся в Европе. Было множество историй, как с Эвани. Во многих из них есть несколько капель крови метаморфа. Но она проявляется сильнее всего в первом поколении, порождая гибриды — ужасные существа, которых невозможно приучить к цивилизации и часто несчастных в дикой жизни. Изредка рождаются гении. Дед Эвани был одним из них.
— Что он совершил?
— Он был известен, как Монмерси, Анадоминист, получеловек-полуметаморф. Кроме того, у него был мощный интеллект. Он был достаточно силен, чтобы руководить революцией против Повелителя. И люди, и метаморфы последовали за ним. Он даже умудрился управлять группой амфиморфов, которые сотнями проникли в систему городского водообеспечения и в канализацию.
— И что случилось с революцией?
— Она быстро была подавлена, — с горечью произнес Ян. — Что может сделать неорганизованная армия с ножами и луками против Колец и ионных лучей Урбсов?
— А Монмерси?
— Он был казнен — редкое наказание. Но Повелитель оценил опасность, которую представляют дикие метаморфы. Вторая попытка может быть удачной. Вот почему Эвани так сильно ненавидит Урбс.
— Эвани! — воскликнул Коннор. — Скажи мне, почему ее отец женился на…
— Создал мутацию? Эван Сейр, подобно Эвани, был доктором. Он женился на Мерии, дочери Монмерси, живущей в горном регионе под названием Озарки. Он нашел ее настолько больной, что она уже собиралась покончить с собой. Эван Сейр стал заботиться о ней и влюбился в нее. Он привез ее в свой дом и женился на ней, но вскоре она начала слабеть из-за отсутствия больших лесов и солнечного света.
Она умерла, когда родилась Эвани. Но она умерла бы в любом случае.
Ян Орм замолчал и тяжело вздохнул.
— Сейчас ты понимаешь, почему Эвани боится собственной крови? Почему она избегает молодых людей, которые собираются завоевать ее дружбу? Она боится спящей в себе природы метаморфа, но она беспокоится зря, она слишком человек. Она даже пыталась избавиться от меня, но я отказался уйти. Я понял.
— Теперь понял и я, — сказал Коннор задумчиво. — И я собираюсь жениться на ней.
Орм сухо улыбнулся.
— А если она думает по-другому?
— Тогда я должен убедить ее.
Ян покачал головой в изумлении.
— Может быть, тебе это удастся, — сказал он с ноткой огорчения в голосе. — В тебе есть что-то динамичное. Ты в чем-то похож на бессмертных из Урбс.
Когда они дошли до деревни, Коннор расстался с Яном Ормом и начал подниматься по крутому холму Эвани, перебирая в памяти любопытные вещи, о которых услышал, и анализируя собственные чувства. Любил ли он действительно бронзоволосую Эвани? Вопрос этот никогда не стоял так остро, до тех пор, пока Ян не рассказал ему всего. Теперь Том был убежден, что он любит ее. Согласившись с этим, имеет ли он право просить у нее выйти замуж за пришельца из прошлого, ожившую мумию?
Какой вред мог принести сон длиной в тысячу лет? Может ли он внезапно проснуться и обнаружить, что на нем остался отпечаток прожитых лет? Ссохнется ли он, или рассыплется, как мумия, когда с нее сняты бандажи? Правда, никогда ранее он не чувствовал себя более крепким и сильным. И был ли он таким уж чудовищем в мире бессмертных, сатиров и водоплавающих полулюдей?
