Встреча с хичи. Анналы хичи - Пол Фредерик (читать бесплатно полные книги .TXT, .FB2) 📗
Робин не очень хорошо объясняет, чего именно боялись хичи. Они заключили, что сокращение вселенной приведет к тому, что она снова сожмется в один атом, потом произойдет новый Большой взрыв и начнется новая вселенная. Далее они заключили, что в таком случае физические законы, действующие в этой вселенной, могут измениться.
Но их больше всего пугала мысль о существах, которые считают, что им будет лучше во вселенной с другими физическими законами.
Все в заговоре против меня, даже моя любимая жена, даже моя верная информационная программа. В те короткие периоды, когда они позволяли мне не спать, мне предлагался широкий выбор.
– Вы можете отправиться в больницу на исследование, – сказал Альберт, посасывая рассудительно свою трубку.
– Или можешь остаться и спать до тех пор, пока тебе не станет лучше, – сказала Эсси.
– Ага, – сказал я, – я так и думал! Вы держите меня без сознания. Прошло, наверно, уже несколько дней, как вы опоили меня и позволили разрезать. – Эсси избегала моего взгляда. Я благородно заявил: – Я тебя не виню, но, видишь ли, мне обязательно нужно взглянуть на эту штуку, которую обнаружил Уолтерс! Неужели непонятно?
Она по-прежнему не смотрела мне в глаза. Вместо этого посмотрела на голограмму Альберта Эйнштейна.
– Он сегодня энергичен. Получше присматривай за этим хулиганом.
Изображение Альберта кашлянуло.
– Миссис Броудхед, медицинская программа не советует излишне вмешиваться на этом этапе.
– О боже! Если он не будет спать, он будет нас мучить днем и ночью! Все решено. Завтра ты отправляешься в больницу, Робин. – И все это время ее рука лежала у меня на затылке, поглаживала, ласкала: слова могут лгать, но в прикосновении невозможно скрыть любовь.
Поэтому я сказал:
– Я пойду тебе навстречу. Отправлюсь в клинику, но если пройду полную проверку физического состояния, ты больше не будешь возражать против моего выхода в космос.
Эсси молчала, взвешивая мои слова, но Альберт взглянул на меня.
– Мне кажется, это ошибка, Робин.
– Для того и существует человек, чтобы совершать ошибки. Что у нас на обед?
Видите ли, я рассчитал, что если продемонстрирую хороший аппетит, они примут это за добрый знак. Может, так и получилось. Я рассчитал также, что мой новый корабль не будет готов еще несколько недель, так что особенно торопиться некуда: я не собирался лететь в тесном вонючем пятиместнике, когда у меня скоро будет готова собственная космическая яхта. Но вот что я не рассчитал: я забыл, как ненавистны мне больницы.
Когда меня осматривает Альберт, он болометрически измеряет температуру, сканирует глаза и кожу в поисках признаков разрыва кровеносных сосудов, пропускает через мой торс гиперзвук, чтобы взглянуть на мои внутренние органы, и исследует то, что я оставляю в туалете, – биохимическое равновесие и состав бактерий. Альберт называет эти процедуры ненасильственными. Я – вежливыми.
Диагностические процедуры в больнице не заботятся о вежливости. Они весьма болезненны. Поверхность моей кожи обезболили, прежде чем углубляться внутрь. Там внутри не так уж много нервных окончаний, так что беспокоиться не о чем. Я ощущал только толчки, рывки и щекот. Но очень много, и к тому же я знал, что происходит. Светопроводы толщиной в волос заглядывали в мой живот. Пипетки, острые как иглы, брали образцы моих жидкостей и тканей. Изучались швы, оценивались рубцы. Все это заняло меньше часа, но мне показалось, что прошло много времени; и, честно говоря, я предпочел бы заниматься чем-нибудь другим.
Потом мне разрешили одеться и сесть в удобное кресло в присутствии настоящего живого врача. Позволили даже Эсси присутствовать при этом, но я не дал ей раскрыть рта. Начал первым:
– Что скажете, док? Когда я смогу отправляться в космос? Не в ракете. В петле Лофстрома, а от нее вреда не больше, чем от лифта. Видите ли, петля просто тащит вас по магнитной ленте…
Доктор поднял руку. Пухлый седовласый Санта-Клаус, с аккуратной, коротко подстриженной белой бородкой и яркими голубыми глазами.
– Я знаю, что такое петля Лофстрома.
– Хорошо, я рад этому. Ну?
– Ну, – сказал он, – обычно после такой операции, как у вас, мы советуем избегать подобных перегрузок в течение трех-четырех недель, но…
– О нет! Док, нет! – сказал я. – Пожалуйста! Я не хочу болтаться здесь целый месяц!
Он посмотрел на меня, потом на Эсси. Она не смотрела ему в глаза. Он улыбнулся.
– Мистер Броудхед, – сказал он, – я думаю, вам следует знать две вещи. Во-первых, часто желательно держать выздоравливающего пациента все время без сознания. Электрическая стимуляция мышц, массаж, хорошая диета, соответствующая медицинская помощь – все это не дает ухудшить функциональные способности организма, а для нервной системы весьма плодотворно. И для всего остального тоже.
– Да, да, – не очень заинтересованно согласился я. – А второе?
– Во-вторых, вас оперировали сорок три дня назад. Вы можете делать что угодно. Включая поездку в петле.
Было время, когда дорога к звездам начиналась в Гвиане, или на Байконуре, или на Мысе. Приходилось сжигать на миллион долларов жидкого водорода, чтобы выйти на орбиту, прежде чем переберешься на корабль, способный лететь действительно далеко. Теперь у нас на экваторе размещены петли Лофстрома, огромные паутинные сооружения, которые не видны, пока не окажешься совсем рядом с ними – ну, ближе двадцати километров; тут расположены стартовые и посадочные площадки спутников. Я с удовольствием и гордостью смотрел на петлю, когда мы кружили и снижались для посадки. Рядом со мной хмурилась и что-то бормотала Эсси, она работала над каким-то проектом – новая компьютерная программа, а может, план пенсионного обеспечения ее работников Большого Чона; не могу сказать, что именно, потому что делала она это на русском языке. На портативной консоли прямо передо мной Альберт демонстрировал мой новый корабль, медленно поворачивая изображение и называя данные о его вместимости, дополнительных устройствах, массе и удобствах. Так как я вложил немало миллионов и своего времени в эту игрушку, я был заинтересован, но не настолько, чтобы забыть о предстоящем. «Позже, Альберт», – приказал я, и он послушно отключился. Я повернул голову, чтобы видеть петлю. Мы зашли на посадку. На ленте я видел капсулы, они двигались по трем полосам, набирали скорость, приближаясь к вертикальной части петли, и исчезали в голубизне. Прекрасно! Никакого химического топлива, никакого сгорания, повреждений озонового слоя. Нет даже затраты энергии, как при посадке аппарата хичи; кое-что мы делаем даже лучше, чем хичи!
В прошлом недостаточно было выйти на орбиту; приходилось совершать длительный Хоманновский перелет на астероид Врата. При этом бываешь испуган до предела: все знают, что изыскатели Врат либо богатеют, либо погибают; к тому же ты испытываешь космическую болезнь, проводишь в тесноте недели и месяцы, прежде чем доберешься до астероида; а главное – ты все поставил на карту, всем рискнул, лишь бы оплатить полет. А теперь нас на низкой околоземной орбите ждет чартерный трехместник хичи. Мы можем пересесть в него в своих летних рубашках и быть на пути к далеким звездам еще до того, как переварим последний земной обед. Да, можем, потому что у нас достаточно для этого денег и решимости.
Было время, когда выход в космическую пустоту был чем-то вроде игры в русскую рулетку. Единственная разница в том, что счастливый жребий мог обогатить вас – как это произошло со мной. Но чаще вас ждала смерть.
– Сейчас гораздо лучше, – вздохнула Эсси, когда мы выбрались из самолета и остановились, мигая на горячем южноамериканском солнце. – Где эта проклятая машина из проклятого блохастого отеля?
Я ничего не сказал о том, что она читает мои мысли. За время брака я к этому привык. Это не телепатия: всякий человек подумал бы то же самое, если бы занимался тем, чем все время занимаемся мы.
