Эхопраксия - Уоттс Питер (чтение книг TXT) 📗

— Не моя тема, на самом деле, — признал Брюкс. — Я больше по…

— Вот! — каркнула Сенгупта и приостановила запись.

Сначала он не мог понять, что она имеет в виду. Мужчина за кафедрой, застывший посреди движения, махнул рукой в сторону матрицы из портретов, маячивших за его спиной на экране. Обыкновенная, моментально замыливающая глаз групповая диорама, заразившая академические презентации по всему миру: «Я бы хотел воспользоваться возможностью и поблагодарить всех тех замечательных людей, которые помогали мне в исследовании, потому что я никогда — слышите, суки, — никогда не поставлю их в соавторы».

А потом Брюкс присмотрелся, и у него слегка заныло в желудке.

Там были не сотрудники, а объекты исследования.

Он чуть ли не по пунктам мог перечислить все признаки вампиризма: бледность, лицевая аллометрия, углы скул и мандибул. И глаза: боже, эти глаза. Изображение, пропущенное через три поколения, копия с дубликата изначальной картинки, часть лиц деградировала до кучки темных пикселей, но даже при этом от одного взгляда на них по позвоночнику бежали холодные мурашки.

Дай время — и Брюкс мог все спокойно разложить по полочкам. Но спинной мозг все равно сжимал яйца за миллисекунды до того, как серое вещество говорило в чем дело.

«Зловещая долина на стероидах», — подумал Дэн.

Только сейчас он заметил текст, сверкавший перед кафедрой — миниатюрную инфу по докладу: «Паглиньо Р. Д., Гарвард. „Доказательства эвристической обработки изображений в сетчатке вампиров“».

Сенгупта побарабанила пальцами, скормила таракану наводку:

— Второй ряд третья колонка.

Лицо Валери. О да.

— Специально делают так чтобы их было сложно отследить, — пожаловалась Ракши. — Постоянно меняют идентификационные коды перевозят с места на место. Постоянно «закрытая информация» и «ошибка файла» и «не можем позволить фронту освобождения вампиров узнать где наши псарни» но теперь я ее достала у меня есть первый кусок пазла.

Вампирша Валери. Лабораторная крыса Валери. Пустынный демон Валери, повелительница умертвий, выжигающая все на своем пути армия в одном лице. И Ракши ее достала.

— Удачи, — сказал Брюкс.

Но пилот уже вызвала очередное окошко, список имен и филиалов. Похоже, докладчики и участники. Некоторые были отмечены флажками. Брюкс прищурился, ища связь между подсвеченными именами.

Вот оно! Постоянное учреждение: институт Саймона Фрезера.

— У нее есть друзья, — почти про себя пробормотала Сенгупта. — И похоже она от них сбежала. Уверена они хотят ее вернуть.

Джим Мур танцевал.

Не было площадки или партнерши, даже зрителей — рока Брюкс не вскарабкался в Центральный узел. На командной палубе царила непривычная тишина: никакого топота, щелчков языком или стаккатных раскатистых ругательств, которые изрыгала Сенгупта, когда система или интерфейс видели что-то не так, как она. Мур был совсем один в захламленном помещении, прыгал с кучи грузовых кубов, отскакивал от случайной поверхности и приземлялся на палубу буквально на долю секунды, приняв идеальный полуприсед, прежде чем снова взвиться в воздух. Одна его рука была крепко прижата к груди, другая била невидимого парт…

«Противника», — понял Брюкс. Эти удары раскрытой ладонью по воздуху и пятка, которая с хрустом врезалась в подвернувшуюся переборку, — боевые движения. Правда, Дэн понятия не имел, сражается полковник с виртуальным партнером в КонСенсусе или представляет его по старинке.

Танцующий воин зацепился за свободную петлю грузовой паутины, свисавшую с решетки, оперся ногами о переборку: Мур стал похож на человеческий трипод, распластанный на стене трехногим пауком. Теперь Брюкс смог ясно разглядеть его лицо: полковник даже не запыхался.

— Хорошо двигаешься, — заметил Дэн.

Солдат посмотрел сквозь него и безмолвно поднял ногу, медленно вращаясь в петле, как мельница на слабом ветру.

— Э…

— Тише.

Брюкс подпрыгнул, когда на его плечо опустилась рука.

— На твоем месте я бы его не будила, — тихо сказала Лианна.

— Он спит? — Дэн снова взглянул на потолок.

Мур вращался все быстрее: голову наклонил вперед ноги расставил в стороны, петля все сильнее затягивалась между человеком и металлом. В следующее мгновение полковник снова оказался в воздухе.

— Разумеется. — После утвердительного кивка дреды синтета еле заметно покачивались на голове, — Не поняла, ты сам разве бодрствуешь, когда тренируешься? Тебе не скучно?

Дэн не знал, что ей кажется более невероятным: мысль, что он экипирован некой формой лунатизма, или еще более смешная картина отработки ударов.

— Зачем вообще этим заниматься? Доза агониста АМФ-зависимой киназы — и будешь словно камень, даже если целый день валяешься в постели и жрешь конфеты.

— Может, он не хочет полагаться на имплантаты, которые легко взломать. Или от эндорфинов ему лучше спится. Да и старые привычки умирают с трудом.

Мур проплыл над их головами, пронзив воздух. Брюкс невольно пригнулся.

Лианна захихикала:

— Не беспокойся, он нас прекрасно видит, — и сразу уточнила: — Что-то в нем видит, в любом случае.

Оттолкнувшись ногой, она скользнула к лестнице по левому борту:

— Лучше не трать время на этого неудачника: он, как проснется, опять нырнет в файлы с «Тезея». — Лианна дернула подбородком, — Мне тоже надо убить время. Пойдем поиграем лучше.

— То есть…

Но она уже извернулась, как рыба, и нырнула в ось. Дэн последовал за ней в зону с гравитацией, на камбуз, где лежала зеленая бутылка Мура, а он сам прицепил свой фетиш-капюшон к переборке между двумя полосами мятного астродерна.

— Во что поиграть-то? — спросил он, нагнав Лианну — В догонялки?

Она схватила маску со стены и кинула ему, а сама с глухим звуком одним ловким движением шлепнулась в подвернувшийся гамак.

— Во что хочешь. В «Битву богов». Бокс с обменом телами — тоже веселая штука. Еще есть симы Кардашёва [16], я в них профи, но обещаю, что дам тебе фору.

Он повертел «Интерлопер Аксессориз» в руках, фронтальные сверхпроводники уставились на него парой изумленных глаз.

— Ты помнишь, что, по сути, это игровой капюшон, да?

— Я не играю.

Лианна посмотрела на него так, словно Брюкс заявил что он — гортензия.

— Почему нет-то?

Разумеется, сказать ей он не мог.

— Это не реальность.

— В том и смысл, — объяснила она с удивительным терпением. — Вот почему это называют играми.

— Я не чувствую, что они реальны.

— Ничего подобного.

— Я не чувствую, понимаешь?

— Ничего подобного.

— Я не…

— Не хочу особо настаивать, старомодник, но ничего подобного.

— Не надо рассказывать мне о том, как я чувствую, Ли.

— Да ведь это те же самые нейроны! Один и тот же сигнал бежит по одним и тем же проводам, и мозг не видит разницы между электроном, пришедшим с сетчатки, и тем, который вкололи где-то на полпути. Никакой.

— Я не чувствую, что они реальны, — настаивал Брюкс. — Понимаешь? И я не буду играть с тобой в «Кошачьи звездные порновойны».

— Блин, ну просто попробуй, а?

— Поиграй с ИскИном, у него все равно получится лучше, чем у меня.

— Это не то же…

— Ага!

Лианна, удрученная, потупилась:

— Вот черт! Напоролась на собственный аргумент.

— Уязвлена тараканом, не меньше. Как себя чувствуешь?

— Будто сама разбила себе нос, — призналась она. Какое-то время оба молчали.

— Ну разочек! Для меня!

— Я не играю.