Другие правила - Большаков Валерий Петрович (книги регистрация онлайн бесплатно txt) 📗
Слышно было и видно, как киберуборщик сорвался с места и, с тоненьким гудком, смешно задирая паучьи ноги, прыгнул прямо в дрожащую струю энергии. Грохнуло так, что Габа непроизвольно зажмурился, но красно-лиловая вспышка ослепила даже сквозь сомкнутые веки. Робота разнесло на атомы, салютом искр рассеяло по всему модулю.
В ту же секунду освещение на Спу погасло, не засветились даже красные аварийные сигналы. Замерли компрессоры циркуляционной, умолкли компьютеры, защелкали, остывая, сетки термоэлементов в переборках. Ослаб, истончился и стих совершенно зудящий вой.
Еще догорали исковерканные, оплавленные пульты, но пожарные автоматы дело свое знали туго – понапускали тяжелые облака пирофага, и фотоны захлебнулись в чернилах тьмы.
– «Рюмку ликера, – выдохнул Габа, – кофе, сигару!»
Глава 13
МАРС, ГОРОД-ПОРТ «БОЛЬШОЙ СЫРТ»
Прошло еще целых два дня, прежде чем экипажу «Боры» разрешили финишировать. И все эти 48 часов, за вычетом короткого сна и торопливых завтраков, Антон практически не выходил из состояния рептильного восторга.
Сначала надо было где-то расселить эвакуантов с «Северного полюса» – полетели к Фобосу. По дороге сдали пленных пурпуров – в настоящий тюремный блок, на орбитальную базу «Беллона». Там пришлось задержаться. Инспектор Иволгин назначил пурпурным принудительное ментоскопирование, а Габа со станционщиками сами дали снять с себя свидетельские показания. Настоящий ментофильм получился!
Тхакур был самым главным в Боевой Группе пурпуров и подчинялся лично Локи, этому уроду-андроиду. У Тхакура было задание – спалить базу «Северный полюс», а потом так скорректировать орбиту гигантской СВЧ-антенны, чтобы под луч попадал экватор и каждые сутки можно было бы наносить удар по системе «Большой Сырт». Ну, или грозить лучевой атакой. Так что Жилин с Габой подоспели вовремя – еще немного и было б всем…
Инспектор Иволгин, лобастый крепкий парень очень серьезного вида, проболтался, что Василя Хлюстова, Лима Сяоке и Виталия Дворского – подельников Тхакура – изолируют на базе, а главаря Боевой Группы доставят под охраной на Цереру, в зональное управление СОП. Лайнер «Солярис» уже подошел. Погрузят пурпура – и «спокойной плазмы!» Опять придется отпуск переносить… «Почему, почему… А кому ж еще Тхакура конвоировать? Нас тут всего-то трое, для виду. Надо книжек взять в дорогу – это ж пока долетишь… Чокнуться можно». Антон Эдику Иволгину вежливо посочувствовал.
После обеда на посадочной палубе базы уже не оставалось свободных причалов – двум буксирам с сектейнерами пришлось подняться на малой тяге в зону ожидания. Пришвартовался бот с «Антенны-1», подвез все пять смен станционщиков – проведать Гомеса и иже с ним. Шуму от них было – немерено. Прибыл планетарный катер самого Фелиппе Гереро, директора системы «Большой Сырт». Этот жилистый, остролицый типчик лет пятидесяти Антону не понравился – скользкий он был какой-то, неприятный.
Пристыковался посадочный модуль с лайнера «Солярис» и забрал Иволгина с напарником – полицейские волокли за собой цилиндрический контейнер с Тхакуром Сингхом. Причалил продовольственный танкер – роботы цепочкой, как муравьи, потащили тюки, бурдюки, баки с условно-живым мясом, упаковки готовых обедов, ящики с термоконсервами…
На следующий день «Бора» совместилась с орбитой Фобоса и «села» – выпустила анкера, забурилась в грунт и притянулась. Сошли все, кроме Громыко – он должен был потом отвести «Бору» на ремонтную станцию.
Гуськом по магнитному трапу в гофрированной трубе-галерее спустились на базу и стали ждать бота. Сидели, как дачники, в зале ожидания – на минус девятом горизонте. Минут десять сидели. Затем начали потихоньку разбредаться. Осмелели. Облазили все ярусы – база «Фобос» представляла собой подземный комплекс, проплавленный в грунте и залитый сверху металлопластом. Искупались в шаровом бассейне – Антон чуть воды не наглотался. Перекусили в столовой на нижнем горизонте – сок из пластета лился медленно-медленно, как смола. Такая тут тяжесть – меньше одной тысячной «g»!
Заглянули в спортзал, разбились на команды и сыграли в мини-квиддич. Потом девчонки стали приставать к Жилину – пленяли, пленяли, ластились, ластились и добились-таки своего. Отпустил мастер «погулять». Приставил двух парней из местных – огромных, зубастых и донжуанистых – строго-настрого наказал сильно не прыгать (улететь можно запросто) и отпустил.
Коричневый Фобос не очень-то и волновал – так, отдельно взятая гора. Трещины, микрократеры с тарелку, черные ущелья, разрушенные гребни больших кратеров, острые скалы, выпуклая пустошь, заваленная камнями… Но под ноги никто и не глядел, все смотрели на Марс. Виджай, конечно, сразу стал вещать, как на телевизионном уроке по астрономии, – длина Вэллис Маринер… высота горы Аскреус… глубина речной долины Тиу… Ну что за натура! Никто его, правда, особо не слушал, а Гоша Черняк беззлобно посоветовал заткнуться и не совершать резких движений…
Марс был цвета охры. Он изгибался полумесяцем, да столь близко, что видимой оставалась, наверное, только треть планеты – полюса прятались за изгибом горизонта. Марс почти различимо шел на убыль – скоро Солнце скроется, и Фобос выйдет на ночную сторону планеты. А станет ее видно наполовину, рассеченную терминатором точно пополам – жди восхода, яркого, как взрыв. Все добровольцы были в серебристых вакуум-скафандрах. Они стояли, задрав головы в ртутно-блестящих спектролитовых шлемах, и свет Марса красил всех в алые и оранжевые тона…
Было пять часов утра, когда объявили посадку. Подали родимую «Кочу» и еще один шестиместный бот-планетарник. Чтобы перевезти всех, кораблям надо было три раза взлетать и садиться. Антон попал в первую двадцатку.
Бот быстро снижался; слой плазмы, в которую превращалась хиленькая атмосферка Марса, трущаяся о керамитовый корпус, светилась еле-еле. Всматриваясь в картинку на мониторе, Антон остро проживал каждую секунду финиша, каждый метр посадочной траектории. Все было в первый раз и не умещалось в памяти, насыщенное и яркое.
Прошла слабенькая вибрация, и бот мягко опустился на каменистое поле космодрома второго класса.
Подъехавший к месту посадки герметичный автобус-транспортер на шаровом шасси сначала обождал, пока бурые, дымящиеся комья радиоактивного шлака маленько остынут, и лишь потом подкатил под корму «Кочи». Осторожно, примериваясь, автобус стал точно посередине меж двух суставчатых лап-опор и состыковался с пассажирским люком. Что-то клацнуло в прозрачном кессоне, взасос зачвакали диафрагмы. Разошлись сегменты люка, и добровольцы, кто толкаясь, кто не спеша, спустились в салон.
Антону такая высадка не понравилась. Она его разочаровала. Антон еще на борту предвкушал, как неторопливо спустится по трапу… как ступит на пыльный грунт, потопчется, попрыгает, пройдется взад-вперед… И на тебе. Он задержался в маленьком кессончике (инженеры-водители неуважительно окрестили его «подстаканником») и обвел глазами пустыню. Пустыня была тускло-оранжевая, усеянная изъеденными каменными обломками, а у горизонта, на фоне гряды черных скал, отчетливо проступали три башни: вышка контрольной станции с люлькой диспетчерской на самой верхотуре; полосатая энергоантенна, мощная, как донжон, и Центральная метеобашня.
Фронтир, мелькнуло у Антона. Суровая и величественная земля… Или грунт? Как сказать? Каменистая, вспоротая оврагами и каньонами, изрытая кратерами, загроможденная скалами, безжизненная и безрадостная… Редко-редко где можно было заметить лиловый колючий шар кактуса или худосочные стволики марсианского саксаула, кривые и колючие, синие, будто от холода.
– Привет, земляне! – весело сказал водитель, свешиваясь из кабины наверху. И без того приземистый и коренастый, он выглядел еще шире, чем был, из-за своей куртки с электроподогревом. Черный намордник кислородной маски болтался у него на шее, а огромные черные очки были подняты на лоб, открывая скуластенькое лицо с пятнистым коричневым загаром и ранними морщинками – злое марсианское солнце кожу не щадило.
