А.Беляев Собрание сочинений том 2 - Беляев Александр Романович (бесплатная регистрация книга .txt, .fb2) 📗
Этим докладом министры были несколько смущены. Если бы не государственная монополия! Но брать на правительство ответственность за какую-то грозящую опасность… Однако практические интересы восторжествовали. С телеграммой Бройера решено было не считаться.
Кригман, которому удалось узнать об этой телеграмме, сказал Роденштоку:
— Правительство отнимает у нас «хлеб». Ну что ж! Свой капитал мы успели вернуть, хоть и с небольшими процентами. Если теперь и выйдет что неприятное с этим «хлебом», нас не будут обвинять в отравлении.
Глава 7
НЕНУЖНОЕ БОГАТСТВО
Весна принесла Гансу огорчение: от него ушла экономка, вышедшая замуж за рыбака соседней деревни. Старику трудно было привыкать к жизни холостяка: самому прибирать комнаты, готовить обед, мыть белье. Он ходил по деревне и приглашал к себе в услужение вдов и сирот. Но никто не шел. Женщины, как и мужчины, давно отвыкли от труда. Несмотря на опустошения, произведенные кабачками и рулетками, никто еще не нуждался так, чтобы идти работать у других. Старик должен был примириться со своей участью. Чтобы не готовить себе обед, он опять начал питаться «тестом», которое до сих пор берег на вырост и продажу.
В теплое весеннее утро он открыл буфет, чтобы взять ложкой тесто из банки. К своему удивлению, он увидел, что тесто подросло больше обыкновенного и даже свесилось через край банки, тогда как обычно оно едва доходило до края. Он побежал в погреб, где у него хранились запасы, которые он откладывал в расчете на будущую продажу. Там тесто вело себя обычно, почти не увеличиваясь.
Старик удивился и обрадовался.
«Должно быть, это от тепла оно так быстро пухнет», — решил он. Ганс вычерпнул полбанки и с аппетитом поел теста. Посидел на солнышке, покурил трубочку и в двенадцать часов дня улегся отдохнуть. Проснувшись в два часа, он опять полюбопытствовал заглянуть в буфет. Банка опять была полна до краев.
«Вот так штука! Если бы теперь приехали скупщики, можно было бы поторговать», — думал он, огорчаясь затишьем в торговле тестом.
Вечером он отправился в дом рыбака, который имел большую семью. Поговорил о том о сем и как бы между прочим спросил:
— А не понадобится ли вам тесто?
Рыбак неопределенно пожал плечами:
— У нас почти что хватает своего. Кило, пожалуй, купил бы.
— А сколько дадите?
— Пару марок дам.
Ганс даже обиделся. И, поговорив о ранней весне, распрощался и ушел.
— Пару марок! — ворчал старик, возвращаясь к себе. — Платили люди тысячами, а тут — пару. И куда они запропастились? Не поймешь этих городских. То чуть с руками не оторвут, то и не показываются…
Огорченный неудачей, Ганс рано лег спать.
А когда наутро он проснулся и открыл буфет, то невольно отпрянул в изумлении. Тесто не только вылезло из банки, но и заполнило всю полку.
— Ну и прет! — воскликнул старик. — Этак действительно придется мне по две марки продавать.
Он обошел всю деревню, предлагая тесто. Но ему везде говорили:
— Не нуждаемся.
Через несколько дней уже все были сыты по горло. Правда, неожиданные холода задержали рост теста, но в каждой семье его было вполне достаточно для дневного питания. Отяжелел и Ганс. Если бы не заботы, он располнел бы еще больше. Его мучила мысль, что этакие богатства пропадают даром. Он не мог допустить мысли, чтобы выбросить тесто на улицу. И он пожирал его сам, с появившимся вдруг неистощимым старческим аппетитом. Наконец он почувствовал, что уже не может есть так много. Он еле таскал растолстевшие, как бревна, ноги. Его мучила одышка. С трудом доплелся он до соседнего дома. Муж и двое детей сидели у калитки. Жена выглядывала из открытого окна.
— Добрый день, — любезно сказал Ганс. — Скучно мне одному сидеть. Не изволите ли вы прийти ко мне откушать теста?
Рыбак измерил расстояние между домами. Оно было не более тридцати шагов.
— Далеко идти, — апатично сказал он.
— Ну что там, далеко! Я же дошел, а я старше вас.
— Нет, спасибо, да я уже и сыт. Сегодня раз пять принимался за еду.
— Очень жаль.
И, опустившись рядом с рыбаком на скамью, Ганс откровенно сказал:
— Я уже не то что в гости, а как бы в виде помощи вас прошу. Уж очень быстро расти стало тесто. Три полки в буфете заняло. Ем, ем, а оно все растет. Пособили бы!
Жене рыбака как будто стало жалко Ганса.
— Надо пособить бедному человеку, — сказала она мужу, — в беду всякий попасть может. Нас много, мы еще справляемся, а он один да старый.
— Ну и иди, — равнодушно отозвался муж, — а я не хочу, лень.
Жена рыбака пошла с Гансом, который не переставал благодарить ее.
— Да уж ладно, долг платежом красен. Когда-то, когда у нас теста не было, вы пожалели нашу бедность и с большой скидкой тесто продали.
— Как же, как же, — засуетился Ганс, — нам надо помогать друг другу. Вот, кушайте, пожалуйста, на здоровье.
Женщина зачерпнула ложкой теста и, превозмогая себя, съела большой кусок.
— Вот спасибо вам, выручили старика. Еще кусочек.
Гостья поднесла ко рту вторую ложку, но вдруг быстро отвела ее в сторону и сказала тихо, с каким-то испугом:
— Не могу, с души воротит.
— Ну хоть маленький кусочек, будьте настолько добры, не откажите в просьбе старику.
Ганс клянчил, как будто он умирал с голоду и выпрашивал милостыню.
— Говорю вам, что не могу, чего пристал? — уже грубо ответила женщина. — Не прогневайся.
И она вышла из комнаты.
Ганс кланялся ей вслед и говорил:
— Ну что ж, не смею настаивать. И на том спасибо.
Ночью ему долго не спалось. Он высчитывал, сколько у него было бы денег, если бы он продал все тесто по тысяче марок за кило. Заснул он только под утро, но скоро был разбужен каким-то треском, раздавшимся в комнате. Ганс вскочил с кровати и осмотрелся. В серых сумерках утра он увидел, что разросшееся тесто выдавило дверку буфета и вытекло на пол.
Ганс был охвачен ужасом. Впервые он подумал о той опасности, которой угрожает тесто.
«Что же это будет? — подумал он. — Ведь этак тесто выживет меня из дому».
Он не спал остаток ночи. Ему мерещилось, что тесто, как серый змей, подползает к кровати и душит его… Рано утром он пошел к большой дороге, по которой проходили иногда безработные, бродяги и нищие.
Ему удалось заполучить троих дюжих, но изголодавшихся парней обещанием хорошо накормить их.
Парни, видимо, никогда не ели теста. Они вначале отнеслись к предложенному блюду недоверчиво. Но когда Ганс показал им пример, они попробовали, одобрили и с жадностью набросились на тесто. Оно как будто таяло во рту, и съесть его, не обременяя желудок, можно было много. Желудки же у них были объемистые, а аппетит и того больше. В какие-нибудь двадцать минут гости опустошили две полки теста.
Ганс повеселел.
— Ну что? Хорошо?
— Не худо! — отвечали они, полузакрывая замаслившиеся от сытости глазки.
— То-то. Я человек добрый, сам голодал, знаю, что такое голод. Надо помогать ближнему. Человек я одинокий, есть лишний хлеб — отчего не накормить голодного?
— Спасибо.
— Не за что. Приходите завтра. Если хотите, каждый день приходите. Товарищей с собой приводите. Я добрый, я всех накормлю.
— Спасибо, придем.
Парни ушли. Ганс повеселел еще больше.
— Вот так-то лучше.
Тесто уже не казалось ему страшным змеем, выползающим из буфета и готовым проглотить его.
— Этакие парни сами всякого змея проглотят!
Он с нетерпением ожидал их на следующее утро, но они не пришли. День был теплый. Тесто снова наполнило весь буфет и выползло на пол. Ночью старика опять душили кошмары. Ему казалось, что тесто подползает к нему, лезет все выше и выше, поднимает серые руки… Он просыпался, обливаясь потом. Наконец он заснул и спал, вероятно, очень долго. Его разбудил чей-то крик.
— Хозяин, а хозяин!
Ганс открыл глаза и увидел, что солнце уже довольно высоко поднялось на небе. Ганс подошел к окну и распахнул его. У окна стояли трое. Двух из них он узнал: это были безработные, евшие у него тесто. Третий был нищий в заплатанной одежде.
