Запретное знание. Прыжок в мечту. - Дональдсон Стивен Ридер (лучшие книги без регистрации txt) 📗
Какое влияние на ребенка окажет зонный имплантат?
Сделает ненормальным? Как повлияют на него гормоны и эндорфины отца?
А ее, хоть и поддельная, развращенность? Развратит ребенка?
Проклятье!
Неожиданно безразличие Мори куда-то пропало, растаяло, как свеча. Спокойствия как не бывало. Испугавшись собственных мыслей, Мори взяла себя в руки, призвав на помощь рассудок. Какого черта она беспокоится о том, как зонный имплантат повлияет на эмбрион? Ведь она собирается сделать аборт. Не так ли? Рано или поздно, но она снова пойдет в лазарет. Да или нет? Сгусток враждебной плоти в ее утробе – лишнее напоминание о том, что ее изнасиловали. Точно так же, как и насилие, этот сгусток по-прежнему лишает ее права выбора. Чем быстрее она сделает аборт, тем лучше.
Черт возьми, пусть будет так.
Хотя как быть с тем, что Мори уже выбрала имя ребенку? Подспудно она назвала его Дэйвисом Хайлендом. В честь своего отца.
Проклятье!
На глаза вновь навернулись слезы. Как жалко себя! Неожиданно Мори вскочила с койки и стала ходить по каюте, словно загнанная в клетку. Как она смеет думать о том, чтобы оставить отпрыска Энгуса Термопайла жить? Неужели она пала столь низко, что позволит семени насильника благополучно развиваться в ее чреве?
Нет, конечно, нет! Она отправится в лазарет, как только Ник устанет и заснет.
А когда она сделает аборт, то вновь станет одинокой. Комок протоплазмы внутри нее – все, что у нее осталось. Когда она убьет и его, она лишится всего.
Ребенок – мужского пола. Внук ее отца. Все же, есть причина, но которой он должен остаться жить. Причина, не обусловленная ненавистью ко всему окружающему, причина, идущая вразрез с установками Энгуса на то, что Мори обречена на одиночество и беззащитность, обречена вечно блуждать в потемках, ведомая непредсказуемым зонным имплантатом и собственным упрямством.
Если Мори сохранит Дэйвиса, она не будет одинока. у нее снова появится семья, появится тот, кто принадлежит ей, о ком она будет заботиться. И наплевать, кто его отец, наплевать на прошлое его предков.
С другой стороны, сохранение ребенка означает капитуляцию перед Энгусом Термопайлом.
Но именно это и произошло, когда Мори пообещала не выдавать Энгуса в обмен на пульт управления зонным имплантатом. Она предпочла оставить Энгуса Термопайла безнаказанным, вместо того чтобы бороться с последствиями его преступлений против своей личности без пульта управления. Ответ на вопрос о том, насколько она унижена, подавлена и одинока, дан давным-давно.
Правда, остался еще один вопрос, хотя и не столь важный.
Эмбрион угрожал жизни самой Мори, угрожал ее ценности в глазах Ника. Но насколько ей дорога жизнь?
Стоит ли она того, чтобы пойти на убийство?
И сможет ли Мори выдержать одиночество?
Находясь в тисках своего прошлого, потеряв покой, Мори растерянно ходила по каюте из угла в угол. То состояние опьянения, охватившее ее, когда она приняла решение сделать аборт, больше не возвращалось.
Мори все еще расхаживала по каюте, когда раздался сигнал звукового предупреждения. Ник, как Мори и ожидала. Она едва успела нырнуть в койку и включить пульт управления имплантатом, когда дверь открылась. Когда Ник вошел, по-видимому, полный желания, страсть уже переполняла Мори.
Вдруг она заметила, что Ник выглядит не так, как всегда. В его шрамах по-прежнему пульсировала кровь, однако ухмылки как не бывало, эйфория спала. Синяки на лице придавали его облику какую-то потрепанность и неуверенность. Казалось, его терзают сомнения.
Нет, не сомнения в безопасности «Мечты капитана» – в таких случаях взгляд Ника становился жестче, а решимость лишь увеличивалась. Нет, похоже, он сомневается в себе.
Поскольку Ник появился в ее каюте, Мори решила, что его сомнения как-то связаны с ней.
Когда дверь закрылась, Ник глухо спросил:
– Зачем ты это делаешь?
Мори была не готова к подобному вопросу. Она вообще едва ли могла думать. Умственное напряжение вызывало в ней острую боль.
– Делаю что?
– Зачем ты заставляешь меня ждать пять секунд у двери?
Ответ на этот вопрос Мори придумала уже давно. Хриплым от желания голосом она ответила:
– Не хочу, чтобы ты застал меня за каким-нибудь, – при этом Мори выразительно посмотрела в сторону санбокса, – неприглядным занятием.
Казалось, ответ Ника удовлетворил. Он приблизился к Мори. Его пальцы нервно сжимались и разжимались. Если бы не действие имплантата, Мори впору было испугаться.
Неожиданно Ник нагнулся, схватил Мори за запястья и вытряхнул из койки. Его глаза горели.
– Тебе известно, откуда у меня эти шрамы? Слышала историю?
Мори покачала головой. Пожалуй, она слишком рано активизировала имплантат. Теперь Мори беспомощна. Стон сорвался с ее губ.
– Это сделала женщина. Она была пиратом, а я был еще ребенком. При прочих обстоятельствах она бы посмеялась надо мной и была бы такова. Но она использовала меня в своих целях, уговорив ограбить корабль. Я ей поверил. Тогда я ничего не знал о коварстве женщин. Я думал, она воспринимает меня всерьез… Однако когда корабль оказался в ее руках, я стал ей не нужен. Именно тогда она решила надо мной поиздеваться. Безжалостно расправившись со всеми на корабле, она оставила меня в живых. Сначала она исполосовала мне лицо. Потом бросила меня на том корабле медленно умирать. Тогда я понял, какое коварство в ней таится. Возможно, она решила, что я наложу на себя руки или сойду с ума прежде, чем умру от жажды… Ты смеешься надо мной?
Мори устремила на Ника затуманившийся взгляд. Ей следовало, по крайней мере, изобразить страх или негодование, однако не утихающее желание делало выражение ее лица глупым.
– Почему ты осталась с этим проклятым Термопайлом? – Ник до боли сжал запястья Мори. Глаза его горели. – Зачем ты оказалась на моем корабле? Хочешь меня предать?
Наконец, Мори поняла, в чем дело. Ник испугался, что начинает попадать к ней в зависимость. Обычно он использовал женщин, а когда те надоедали ему, избавлялся от них. Или делал членами своей команды, если они могли принести пользу. Но он никогда не откровенничал с ними; ему это было не надо.
До этих пор.
Теперь Ник начал понимать, какое влияние приобретала над ним Мори, и испугался.
– Отвечай, – приказал он, стиснув зубы, – или я переломаю тебе руки.
– Возьми меня, – прошептала она с завораживающей страстью. – Проверь, смеюсь ли я. И сравни. Ты ведь только что рассказал, как это делается.
Сдавленный стон вырвался из груди Ника. Отпустив Мори, он одним ударом откинул ее в койку. В глазах у нее потемнело. Скинув ботинки и раздевшись, Ник пластом повалился на Мори.
Словно отвечая на насилие Ника, она отдалась ему с горячим неистовством.
Получай меня, ублюдок!
Мори слишком сильно ненавидела Ника, чтобы смеяться над ним.
Когда Ник устал и заснул, Мори вынула пульт управления и набрала комбинацию кнопок, отвечающую за уменьшение боли, устранение чувства отвращения, а также за облегчение перехода в обычное состояние. Затем она выбралась из койки, оделась, сунула пульт в карман и направилась в лазарет.
По пути она никого не встретила. Впрочем, ей было все равно.
Войдя в лазарет, она заперла за собой дверь. Затем она дала команду кибернетическим системам удалить синяк под глазом, привести в порядок опухшее лицо, кровоточащие губы и покрытое синяками тело.
Однако аборт Мори делать не стала. Она даже не уничтожила результаты анализов, вновь установивших факт беременности. Единственное, что она стерла из медфайла, касалось указания возраста эмбриона, а также наличия в ее мозгу электрода.
Затем Мори возвратилась в каюту. Дрожа всем телом от последствий перехода в нормальное состояние, она стянула с себя одежду и вошла в санбокс. Мори терла себя под струей воды до тех пор, пока кожа не порозовела. После этого она вернулась в койку.
