Миры Роджера Желязны. Том 4 - Желязны Роджер Джозеф (книги полностью .txt) 📗
Дождь потерял прежнюю силу, а ветер утратил большую часть своей неистовости. Молнии перестали сверкать, земля больше не вздрагивала. Лава уже не лилась из вулкана, и лишь светился оранжевым светом кратер на вершине конуса.
Глядя на все это, я внезапно ощутил холод и понял, что промок до нитки. Наша схватка была прервана в самом зародыше, приток энергии прекратился Лично мне это было на руку — судя по всему, вода в озере стала прохладнее и чище, серая громада острова уже не казалась такой неприступной.
Ха!
На миг сквозь пелену облаков пробилось солнце, и я увидел радугу. Она изогнулась сверкающей аркой в промытом бурей воздухе, заключив Ахерон, остров и дымящийся конус вулкана в рамку, похожую на блестящую окантовку картины, отчего все стало казаться некой нереальной миниатюрой.
Я спустился с холма и вернулся туда, откуда пришел. Нужно было строить плот
Глава 7
Стоило мне только посетовать на то, что моя природная трусость уже давно не дает о себе знать — в прошлом она не раз спасала мне жизнь, — как у меня вдруг задрожали коленки. Я был напуган до смерти.
Я живу на свете уже слишком долго, и с каждым днем вероятность того, что меня скоро прикончат, неумолимо возрастает. Например, отношение ко мне страховой компании отражается на размере страховой премии, хотя и не влияет непосредственно на величину ежегодных взносов. Согласно донесениям моих шпионов, по классификации страховщиков я отношусь к тому же разряду, что и больные неизлечимой ксенопатией. Это придает уверенности, поскольку они, вероятно, правы.
И вот впервые за долгие годы я пустился в рискованную авантюру. Я чувствовал, что несколько потерял форму, но не слишком жалел об этом. Если Грин-Грин и заметил, что у меня дрожат руки, то никак не отреагировал. В этих руках я держал его жизнь, что само по себе наводило на мрачные мысли. Сейчас он мог убить меня в любой момент — если вы хорошенько пораскинете мозгами, то увидите, что я прав, — и знал об этом. И я знал. А он знал, что я знаю. А…
Однако Грин-Грин сдерживал себя, поскольку без моей помощи он не мог покинуть Иллирию. Следовательно, его корабль остался на острове. А если в распоряжении Шендона имеется корабль, то он наверняка отправится разыскивать нас с воздуха, что бы там ни болтали о честном единоборстве наши иллюзорные покровители. Значит, лучше будет работать под защитой деревьев, а в путь следует пуститься под покровом ночи. Поэтому я решил перейти подальше в лесные дебри. Грин-Грин нашел эту мысль превосходной.
Когда мы к вечеру связали плот, облака несколько поредели, но не более. Хотя дождь лил не переставая, стало чуть светлее, поскольку в небе взошли две ослепительно белые луны — Флопсус и Каттонталлус.
Вечером с острова поднялось огромное серебристое насекомое, втрое больше «Модели Т» и ужасно уродливое, словно личинка комара. Оно раз шесть облетело озеро, сначала расширяя витки спирали, затем сужая их.
Мы укрылись в тени ветвей раскидистого дуба и оставались там до тех пор, пока аппарат не вернулся на остров. Все это время я сжимал в ладони свой древний амулет. Старина-кролик и сейчас не подвел меня.
Мы закончили постройку плота за пару часов до заката и остаток дня провели, сидя у деревьев.
— Плачу пенни за идею, — сказал я.
— Что такое пенни?
— Древняя монета, некогда имевшая хождение на моей родной планете. Впрочем, поразмыслив, я снимаю свое предложение. Теперь пенни, должно быть, стоит бешеные деньги.
— Странно как-то звучит — купить мысль. Это что, в древности было в порядке вещей у твоего народа?
— Это было связано с развитием торговли, — ответил я. — У всего на свете есть своя цена.
— Очень интересная концепция. И мне понятно, почему люди, вроде тебя, свято верят в это. Ты заплатил бы мне, чтобы я не вынашивал плана мести в отношении тебя?
— Нет.
— Почему?
— Ты взял бы деньги, но не оставил бы своих замыслов, надеясь внушить мне чувство ложной безопасности.
— Я не себя имел в виду. Тебе известно, что я богат и, кроме того, пейанец не откажется от вендетты ни за что на свете… Нет, я подумал о Майке Шендоне. Он твой соплеменник и, быть может, тоже полагает, что все продается и покупается. Насколько мне известно, вражда между вами началась из-за того, что он, как всегда нуждаясь в средствах, решил поживиться за твой счет. А теперь он тебя ненавидит — ведь ты посадил его в тюрьму, а потом прикончил. Но он человек, а ваша раса ставит деньги превыше всего. Быть может, если ты заплатишь ему достаточно много, он забудет о мести и уберется с дороги?
Откупиться от Шендона? До сих пор эта мысль как-то не приходила мне в голову. Я прилетел на Иллирию, чтобы сразиться с пейанцем. Но пока я ему нужен, он не опасен. Теперь врагом номер один стал землянин, следовательно, такая возможность не исключена. Мы вряд ли самый корыстный народ в Галактике, но многие расы в этом аспекте и в самом деле превосходим. Да и неприятности Шендона в первую очередь были связаны с любовью пожить на широкую ногу. События на Иллирии развивались стремительно и совершенно непредсказуемо, мне просто не успел прийти в голову такой способ разрешения конфликта.
С другой стороны, я вспомнил перечень его расходов, что был представлен на суде, — деньги Шендона утекали, как вода из решета. Допустим, я дам ему полмиллиона в универсальных кредитках. Любой другой положил бы денежки в банк и жил бы себе на проценты. Он же их промотает за пару лет, и у меня снова возникнут проблемы. Шендон решит, что раз это сработало однажды, почему бы не попробовать еще разок. И все начнется сначала. Скорее всего, он не станет резать курицу, которая несет золотые яйца. Но такой вариант меня не устраивал, да и кто знает, что взбредет ему в голову.
И все же, если бы он пошел на соглашение, пожалуй, я попробовал бы откупиться от Шендона на какое-то время. Позже я подобрал бы команду наемных убийц, и они быстренько вывели бы его из игры.
Но если им это не удастся…
Тогда он тут же вцепится в меня мертвой хваткой, и снова встанет вопрос — он или я.
Я обдумал предложение Грин-Грина со всех сторон и в конце концов принял решение.
У Шендона был пистолет, однако он хотел убить меня голыми руками…
— Ничего не выйдет, — сказал я. — Он не пойдет на сделку.
— Гм-м… Не думай, что я хотел оскорбить тебя. Просто я не до конца понимаю вас, землян.
— Ты не один такой.
Я смотрел, как угасает день и стена туч смыкается над нами. Вскоре наступит время подтащить плот к воде и пуститься в плавание по утихомирившимся водам озера. Лунный свет нам не помеха.
— Грин-Грин, — сказал я, — в тебе я узнаю себя, поскольку теперь во мне больше от пейанца, чем от землянина. Хотя я не думаю, что дело действительно только в этом, ведь все мои нынешние поступки — следствие того, что было заложено во мне давным-давно. Я, как и ты, могу убивать и не продам своей мести, разверзнись передо мной хоть врата ада.
— Я знаю, — кивнул он, — и уважаю тебя за это.
— Я вот что хочу сказать: когда все кончится — при условии, что мы с тобой оба до этого доживем, — ты мог бы стать моим другом. Я даже мог бы попросить остальных Имя-носящих, чтобы они дали согласие на твое посвящение. Я был бы рад видеть среди нас высшего жреца Странтри, носящего Имя Кирвара Четырехликого, Отца Всех Цветов, да прославится его Имя.
— Ты пытаешься узнать мою цену, землянин?
— Нет, я предлагаю от чистого сердца. Впрочем, думай, как знаешь. И все же ты не нанес мне обиды…
— Несмотря на то что пытался убить тебя?
— Из-за ложной мысли. Меня это не волнует.
— Ты знаешь, что я могу прикончить тебя, как только захочу?
— Я знаю, что ты так думаешь.
— А мне казалось, что я надежно спрятал эту мысль.
— Это дедукция, а не телепатия.
— Ты действительно во многом походишь на пейанцев, — чуть погодя признался Грин-Грин. — Я обещаю не пытаться свести с тобой счеты, пока мы не покончим с Шендоном.
