В погоне за метеором - Верн Жюль Габриэль (читаемые книги читать TXT) 📗

Крики затихли и, наконец, совсем замерли вдали.

Мистер Джон Прот, который до сих пор, стоя на пороге своего дома, развлекался видом бурной толпы, вспомнил, что наступило время завтрака, и сделал движение, собираясь войти к себе в дом.

Но в эту самую минуту его задержали какой-то джентльмен и дама, которые, обойдя площадь по краю, приблизились к нему.

— Одно только слово, господин судья! — произнес джентльмен.

— Рад служить вам! — учтиво ответил мистер Джон Прот.

— Два месяца тому назад, господин судья, — снова заговорил джентльмен,

— мы явились к вам с просьбой оформить наш брак…

— И я был очень рад, — заявил мистер Прот, — что это событие дало мне возможность познакомиться с вами.

— А сегодня, господин судья, — продолжал, мистер, Стенфорт, — мы явились к вам, чтобы развестись.

Судья Прот, как человек многоопытный, понял, что добиться примирения ему в данный момент не удастся.

— Тем не менее я радуюсь возможности возобновить с вами знакомство, — заявил он, не растерявшись.

Джентльмен и дама поклонились.

— Не угодно ли вам будет зайти? — предложил судья.

— Разве это так уж необходимо? — спросил мистер Сэт Стенфорт, точно так же, как и два месяца назад.

И совершенно так же, как и два месяца назад, мистер Прот спокойно ответил:

— Ни в какой мере.

Трудно встретить человека более покладистого.

Правда, хотя развод, как правило, производится в условиях не столь необычных, все же его не так трудно добиться в любом из крупных штатов Федерации.

Ничего, кажется, нет проще, чем порвать брачные узы в этой удивительной стране, именуемой Америкой; это даже легче, чем вступить в брак. В некоторых штатах достаточно указать какой-нибудь фиктивный адрес, чтобы избавиться от необходимости лично присутствовать при процедуре развода. Специальные агентства принимают на себя труд подобрать свидетелей и добыть подставных участников. Эти агентства имеют в своем распоряжении особых вербовщиков, некоторые из которых пользуются широкой известностью.

Мистеру и миссис Стенфорт не пришлось прибегать к таким сложным мерам. Они успели уже в Ричмонде — месте их постоянного жительства — предпринять все нужные шаги и выполнить необходимые формальности, Если они оказались сейчас в Уостоне, то просто в силу каприза, — им хотелось расторгнуть свой брак именно там, где их связали узами этого брака.

— Документы все в порядке? — спросил судья.

— Вот мои документы! — произнесла миссис Стенфорт.

— Вот мои! — сказал мистер Стенфорт.

Мистер Прот взял в руки документы и удостоверился, что они составлены по всем правилам закона.

— А вот и бланк акта о разводе, уже готовый и отпечатанный, — сказал судья, покончив с проверкой. — Остается только вставить имена и расписаться. Но не знаю, удобно ли будет здесь…

— Разрешите мне предложить вам это усовершенствованное вечное перо, — перебил его мистер Стенфорт.

— И вот эту картонку: она вполне заменит столик, — добавила миссис Стенфорт, взяв из рук горничной плоскую картонку и подавая ее судье.

— У вас на все готов ответ, — одобрительно заметил судья и принялся заполнять бланки.

Покончив с этим, он протянул перо миссис Стенфорт.

Не произнеся ни слова, не колеблясь, недрогнувшей рукой миссис Стенфорт расписалась: «Аркадия Уокер».

И мистер Сэт Стенфорт с тем же хладнокровием поставил под ее подписью свою.

Затем оба, как и два месяца назад, подали судье по пятисотдолларовой бумажке.

— За ваши труды, — как и тогда, сказал мистер Сэт Стенфорт.

— В пользу бедных! — проговорила Аркадия Уокер.

Не теряя времени, они поклонились судье, распрощались друг с другом и разошлись, даже не обернувшись, — он по направлению к предместью Уилкокс, она — в противоположную сторону.

Когда они исчезли из виду, мистер Прот вошел к себе в дом, где давно уже его дожидался завтрак.

— Знаете, Кэт, что мне следовало бы написать на моей вывеске? — спросил он свою старую служанку, подвязывая салфетку.

— Нет, сэр.

— Мне следовало бы написать: «Здесь венчаются, не сходя с лошади, и разводятся стоя».

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ,

Лучше даже и не пытаться описать глубокое горе семьи Гьюдельсон и отчаяние Фрэнсиса Гордона. Нечего и сомневаться в том, что Фрэнсис, не задумываясь, порвал бы всякие отношения со своим дядей, обошелся бы и без его согласия, не считаясь ни с его гневом, ни с неизбежными последствиями такого разрыва. Но то, что он мог позволить себе по отношению к мистеру Дину Форсайту, было немыслимо по отношению к доктору Гьюдельсону. Напрасно пыталась миссис Гьюдельсон добиться согласия своего мужа и заставить его снова вернуться к своему первоначальному решению: ни мольбы ее, ни упреки не могли воздействовать на упрямого доктора. Даже Лу, сама крошка Лу, была бесцеремонно выставлена, невзирая на ее просьбы, ласки и горькие слезы.

Но теперь и эти попытки становились невозможными, — ведь ее отец и дядя Фрэнсиса, окончательно поддавшись безумию, умчались в дальние края.

А между тем каким бесцельным был отъезд обоих соперников! Каким ненужным был развод, поводом к которому для Сэта Стенфорта и Аркадии Уокер послужили утверждения обоих астрономов! Если б эти четверо людей дали себе всего лишь одни лишние сутки на размышление, их поведение было бы совсем иным.

Как раз ка следующее утро уостонские, да и не только уостонские, газеты напечатали статью за подписью директора Бостонской обсерватории И.Б.К.Лоуэнталя, в корне менявшую положение. Не слишком-то лестной была эта статья для двух уостонских знаменитостей! Приводим ее ниже in extenso [12].

«Сообщение, сделанное несколько дней тому назад двумя астрономами-любителями из города Уостона, вызвало сильнейшее волнение публики. Мы должны внести некоторую ясность в затронутый вопрос.

Да будет нам прежде всего дозволено выразить сожаление, что сообщения, вызывающие столь бурные отклики, делаются с налета и без консультации с настоящими учеными. В таких ученых у нас недостатка нет. Их научная работа, на которую им дают право полученные ими дипломы и свидетельства, протекает в целом ряде официальных обсерваторий.

Разумеется, честь и слава тому, кто первым заметил небесное тело, услужливо пересекающее поле зрения телескопа, повернутого к небу. Но все же такая благоприятная случайность не может сразу превратить рядовых любителей в профессиональных математиков. Если некоторые люди, не считаясь с этой простой истиной, делают попытку подступить к проблемам, разрешение которых требует специальных знаний, они легко могут допустить ошибки, вроде той, которую мы считаем своим долгом разъяснить.

Совершенно верно, что болид, которым заинтересован сейчас весь мир, претерпел какую-то пертурбацию. Но господа Форсайт и Гьюдельсон совершили недопустимую оплошность, удовлетворившись одним-единственным наблюдением, и на основе таких совершенно недостаточных данных произвели расчеты, — кстати сказать, неправильные. Учитывая даже одно только изменение, которое они отметили вечером 11 или утром 12 мая, нельзя не прийти к результатам, резко отличающимся от их выводов. Но дело не только в этом. Изменения в курсе болида не начались и не кончились ни 11, ни 12 мая. Первые признаки отклонения относятся к 10 мая, и дальнейшие нарушения курса продолжаются до сих пор.

Эта пертурбация или, вернее, эти последовательные пертурбации привели, с одной стороны, к тому, что болид приблизился к поверхности Земли, а с другой — вызвали отклонение его траектории. К 17 мая расстояние болида от поверхности Земли сократилось примерно на семьдесят восемь километров, а отклонение траектории равнялось приблизительно пятидесяти пяти дуговым минутам.