«Рубин» прерывает молчание - Петецкий Богдан (читать книги онлайн бесплатно серию книг txt) 📗
— Как с вами обращаемся?! — разозлился я на его слова. — Но ведь кто-то вроде тебя даже сможет понять, что мы должны тут сделать свои дела… касающиеся только исключительно нас. Мы вас не трогали. Кстати говоря, все не так, как ты думаешь… и пусть тебе хватит того, что мы не знаем вашего города.
Не по нашей вине оказался тут человек, которого мы хотим оттуда извлечь. И он сам тоже не имел ни малейшего намерения оказываться у вас на дороге… так получилось. Разные вещи случаются с людьми, которые летят к звездам. Может ты слышал об этом?
— Но что я имею с этим общего? — выговорил он. — Какое вы имеете право… простите, — испугался он. — Я не хотел…
— Говори нормально, черт побери! — гаркнул я.
— Ну… — он заколебался на мгновение, а потом начал говорить очень быстро. Выбрасывал из себя слова, словно в нем прорвалась какая-то громоздящаяся там плотина. Предложения, выговариваемые высоким прерывистым голосом, сливались в отчаянный многотонный вой.
— Именно, право, — «рыдал» он. — Никто не имеет право принуждать говорить. Вы не подумали об этом? Теперь мне будет плохо. Это недостойно человека, этот тесный ящик наполненный острыми предметами, духота… ведь мы же хотели как можно скорее быть дома! В своем доме! А ты еще говоришь, что вы не желаете нам ничего плохого… — он замолчал, перепуганный. Резко отступил и быстро присел, словно закрываясь от удара.
Я окаменел. Добрую минуту никак не мог собрать мысли. Это уже превосходило всякое воображение.
— Ты же мог не говорить, если теперь тебе должно быть плохо, — прошипел я наконец. — Не бойся, ты не причинишь своему городу и его жителям никаких хлопот. Почти никаких. В конце концов, если это должно было так дорого обойтись, ты мог молчать. Я знаю таких, у которых ни одно из слов не вышло бы из горла…
— Как это? — спросил он со стонущим упреком, — ведь он, — кивнул головой в сторону трансера, — приказал нам говорить! А перед этим угрожал оружием… Страх, принуждение, насилие… как звери! Да, — запел он, — звери!!! Мы знаем, что о вас думать!
Я был сыт по горло. Руки у меня сами сжались в кулаки. Я подумал, что покажу этому щегольку, что такое насилие. Что его…
Я остановился. Нет. Так правильнее. Они у себя. У себя, что означает очень далеко от Земли. И тут останутся. Я машинально шевельнул головой, словно почувствовал тяжесть кислородных баллонов. В конце концов я успел привыкнуть. Нормальная экипировка не на худших, если бы кто-нибудь спросил.
— Послушай, парень, — я старался владеть голосом, — я мог бы сказать, что чуток неприятностей еще никому не повредил. А тебе поможет, как никому другому. Но я не прилетел сюда, чтобы заниматься вашими характерами. Еще день-два и мы исчезнем. Пусть тебе кажется, что нас тут нет. Тебе удастся это без труда, так как ты и без того живешь как во сне… глупом, конечно, но ведь никто не отвечает за свои сны. И договоримся, что нас нет. Не существует…
Являемся комарами из твоего сна. Скоро вернешься и все будет как прежде. Вернешься к своему дому над рекой и какой-нибудь Ваанне, к «солнечникам» с двадцатью метровым парусом и будешь потихоньку размышлять, что же сделать, чтобы было еще приятней. А может, и нет. Да, размышления — это не для тебя. А сейчас…
Меня прервало громкое мурлыканье Моты и глухой стук. Я обернулся и увидел их обоих позади себя. Разговор отложили, видимо на потом. Но не бездельничали. Ваан был в сером рабочем комбинезоне. Выражение «был в нем» как никогда точно передавало суть дела. Он вызывал в памяти высохшее ядро, торчащее в старой ссохшейся, но тем не менее все еще слишком большой скорлупе.
Мота подошел ближе и повернулся кругом, как женщина, которая надела новое платье.
— Идет мне это? — спросил он.
— Очень, — объявил я с убежденностью. — Но старайся не дышать.
Ответ был к месту. Поблескивающая полупрозрачными чешуйками блуза обтягивала его широкий торс, как эластичный бинт, наложенный не обязательно опытной, но зато не лишенной силы рукой.
— Теперь ты, — буркнул он. — Ну! — обратился он к моему плаксе, — небольшой маскарад.
— Еще одна неприятность, — сказал я, — сбрасывая комбинезон.
Я стоял в одних плавках, держа перед собой клубок странного материала. Я осмотрел его со всех сторон, напрасно разыскивая какую-нибудь застежку. Я наткнулся на округлый, словно бы надутый ворот, но его задачей было плотнее охватывать шею. О том, что бы просунуть туда голову, нечего было и думать. В конце концов я высмотрел ручку, напоминавшую старомодный замок-молнию. Я дернул, и блуза внезапно напыжилась словно бы мелкими острыми раковинами. Это был не тот путь. В нетерпении я дернул сильнее. Треснуло, и блуза расползлась сразу на три части. Присматриваясь к их краям, в какой-то момент я машинально приложил их друг к другу. Они прилипли, как намагниченные, слившись в монолитный материал. Я понял, что блузу можно расстегивать или скорее раздирать в любом месте, а потом достаточно соединить отдельные части, чтобы все вернулось в нормальное состояние.
Я тотчас воспользовался этим открытием. Уже одетый, я снова попробовал потянуть за ту ручку, которую в первый момент принял за замок. Я услышал тихое шипенье как бы выходящего воздуха и заметил, что все чешуйки становятся дыбом, открывая кожу. Таким образом, вместо куртки на мне была не слишком густая сетка из открытых раковин. Я передвинул ручку в прежнее положение, и раковины тотчас же закрылись, издав тот же самый звук, что и перед этим.
Я развлекался этим странным замком с минуту, не пробуя понять, как это было устроено. Этот костюм, как говорится, продуваемый и плотный одновременно, несомненно был сделан очень изобретательно, однако показался мне немного черезчур хитрым и что-то слишком удобным.
Я еще раз разорвал блузу и надел пояс с излучателем, энергетическими узлами и аппаратурой связи. Ничего не вышло. Он раздул чешуйчатую ткань так, что это должно было привлечь внимание даже наименее наблюдательных жителей города.
Впрочем, когда я там уже окажусь, Мота и так не сможет говорить со мной. Не только из-за легкости пеленгации радиоволн, но и динамик, который мог зазвучать в самый неподходящий момент, тоже следовало принять во внимание. Глупостью бы было затыкать себе уши наушниками. Хватит, если в случае неблагоприятного поворота дел я сам успею предупредить его. Возьму один микрофон, установленный на коронке зуба, как это делается на Земле во время проведения сложных технических операций, когда руки должны быть свободны, а внешние условия не позволяют применять шлем.
Я вернулся в вездеход и удобно расположился в переднем кресле. Мота подумал немного, потом показал нашим Новым места сзади. Сам он сел около меня. Я понял, что он сыт по горло ездой в закрытой кабине. Я проверил телеуправление трансера и на секунду закрыл глаза.
— Не спи сейчас, — тотчас же услышал я, — может быть позднее, над рекой…
— Не сплю, — ответил я, не раскрывая глаз. — Едем?
Он не ответил. До меня дошел далекий шум: я подумал, что трансер начинает двигаться с места, и, возможно, что завтра в это же место и время все будут уже позади.
Проснулся я внезапно, словно под впечатлением какого-то толчка или звука. И в первую секунду я не очень-то понимал: где нахожусь. С левой стороны, едва на расстоянии вытянутой руки передвигалась какая-то бесцветная масса. Я услышал странные отзвуки, словно хлопанье, и быстро поискал взглядом Моту. Он сидел на свое место и не смотрел в мою сторону. Внезапно я почувствовал на лице холодные капли и опомнился.
Вездеход двигался по руслу мелкого ручья. С левой стороны, прямо из воды выростала вертикальная глинистая стена, высотой по меньшей мере десять метров. С правой тянулся ряд страусовых деревьев, на этот раз растущих плотно друг около друга. Кое-где они соприкасались не только своими кронами, но и стволами, образуя какой-то нескладный и плотный плетень. Дорога эта была, как говорится, замаскированная. Я подумал, что Наан и его пугливый компаньон первое задание выполнили на «пять», и почувствовал новый приступ раздвижения. Я оглянулся. Они сидели, как и прежде, по возможности в наиудобнейщих позах, какие им позволили связанные руки.
