Доброе утро, химеры ! (Летящая - 2) - Дмитрук Андрей Всеволодович (книги TXT) 📗
Пользуясь короткими часами высокого солнца, Куницын под прозрачным куполом базы вдохновенно лепил реконструкцию. Впрочем, о вдохновении Алексея Сидоровича знал только он сам. Гладкое, как у манекена, желтовато-серое безгубое лицо казалось совершенно неподвижным: темные контактные линзы в глазницах делали его слепым. Узкую спину Куницын безбожно скрючил над столом, застыл в неудобнейшей позе, и только пальцы на несуразно длинных руках ловко щипали пластилин. Уж на что хороша была Виола, внезапно с грохотом сбросившая скафандр в гермотамбуре, - щеки разгорелись от бега, глаза сияют, - но Алексей Сидорович даже головы не повернул.
- Вы знаете, только что одна химера кружилась вокруг моего шлема неужели хотела сближения?
- Самоуверенность красивой женщины, - с каким-то механическим скрежетом сказал Куницын, изящно отгибая концы лепестков. - Даже универсальные химеры и те хотят сближения с вами...
Виола гневно мотнула разлетевшимися волосами.
- Кажется, Рагнар говорит правду...
- Да, это с ним изредка бывает.
- Он говорит, что все его культуры в чашках Петри скисают, когда вы входите в лабораторию.
Ксенопалеонтолог только ручищей махнул и встал, по обыкновению зацепившись ногой за приваренную винтовую ножку кресла. Реконструкция была готова: не то цветок, покрытый чешуей, не то морская звезда лежала, обтекая красными лепестками куполок-подставку. Виола удивилась, поглядывая то на скульптурку, то на ее автора, сумрачно мывшего руки под краном.
- Неужели он так выглядел, наш бедный зверь?
- Через миллион лет вы, вероятно, тоже будете выглядеть хуже, чем сейчас.
- Нет, право, шеф, вы удивительно галантны, - расхохоталась девушка, тонким пальцем обводя веретенообразные лепестки. И вдруг сняла реконструкцию с подставки. - Вы позволите?
Услышав утвердительный ответ, она бережно сблизила края лепестков и согнула их концы внутрь. Лепестки соединились идеально, и "цветок" превратился в шарообразный плод.
- Ну, - тускло улыбнулся Куницын, привалясь спиной к вогнутой стене и засунув руки в карманы. - Не так уж вы бездарны, как мне казалось поначалу. Я грешным делом подумал, еще когда чертил схему, что это форменная развертка поверхности шара.
Он оттолкнулся от стены и, конечно же, налетел на стол.
- Вот эти броневые чешуи покрывают лепесток только с верхней стороны. Снизу, очевидно, были органы питания, передвижения... Ползал себе спокойно, пока не приходила опасность. А чуть что - свернулся, и поди его укуси. - Куницын забрал реконструкцию, развернул и посадил на куполок. Интересно бы найти того, кто мог его испугать.
- Мне почему-то кажется, что живых врагов у него не было, - вдруг твердо и серьезно сказала Виола. - Вся Химера продырявлена кратерами, как сыр. Когда все вулканы работали, шарикам только и оставалось, что кататься.
Безбровая, безгубая маска медленно сморщила нос, подняла углы рта: Алексей Сидорович радовался.
- Нет, положительно: общение со мной идет вам на пользу, Виола Вахтанговна! Пожалуй, все так и было. Ведь и нашего зверя когда-то залило лавой... - Углы ротовой щели сразу обвисли, словно Куницыну стоило больших трудов шевелить маской. - Идите к вашей Наиле, а я пока в честь наших открытий приготовлю лукуллов обед.
Постеснявшись спросить, что такое "лукуллов", Виола закрылась в гермотамбуре и стала надевать скафандр. Диковинное поведение Куницына, прозванного на базе человеком-невидимкой, очень раздражало ее в первые дни. Тогда и без того ныла душа от распоряжения Координатора экспедиций, воткнувшего ее, первооткрывательницу, в отряд "кротов" - палеонтологов. Увы, Виола не обучалась ксенопсихологии и потому была бы бесполезной в группе Прямого Контакта. Пришлось заняться изучением эволюции универсальных химер - темы важной, но не отвечавшей главному желанию Виолы.
Между тем Прямой Контакт с каждым месяцем казался все менее осуществимым. Виоле представлялось, что именно она могла бы сдвинуть дело с мертвой точки, она донимала Куницына своими проектами. А шеф группы только подтрунивал да пошучивал - весь разболтанный, стертым лицом и шарнирными движениями похожий на робота из старинных фантастических фильмов. Она смягчилась к шефу, только когда услышала от всезнающей Наили Шеировой, что Куницын побывал чуть ли не в двадцати звездных системах и несколько раз ему пересаживали искусственную кожу на лицо и тело...
Двояковыпуклым блестящим диском лежала основная база, разделенная на секторы лабораторий, в огромной тени крейсера "Перун". Базальтовое плато нагрелось, как подошва утюга, но уже вскипали тучи по ту сторону кольца окаймляющих безлесных гор, сизой пеной захлестывали перевалы, обещая вскоре затопить раскаленное небо. Высоко, чуть ли не до зенита, взгромоздились тучи за спиной ближнего вулкана, кряжистого, как старый пень с узловатыми корнями. Свинцовый клубящийся фон придавал дикую яркость красно-коричневой шкуре горы. В развилке "корней" - древних лавовых русел - дерзким белым грибом сидела отрядная база копателей. Туда и лежал путь Виолы, сначала вприпрыжку по прихотливым ступеням, прорезанным дождями в обрыве, а затем - осторожно вверх по неустойчивым глыбам осыпи.
На гребне выпрыгнула и замахала рукой фигурка в скафандре защитного цвета - так окрашивались все "кроты", в том числе и Виола. Шлемофон зазвенел пронзительным голосом Наили:
- Это ты, сестричка? (Всех, кроме Алексея Сидоровича, Наиля называла "братиками" и "сестричками".) Мы тут чего нашли!..
В бугристом лавовом панцире плазменная машина прогрызла множество глубоких рвов и стояла над свежевырытым тупиком, растопырясь наподобие краба. Теперь копошились во рву серо-зеленые "кроты", аккуратно счищали вибраторами породу со дна, похожего на вздыбленную темно-багровую мостовую. Так выглядели броневые чешуи - все, что осталось от чудовищного "цветка", миллион лет назад не успевшего свернуть лепестки и укатиться от вязкого огня.
Виоле помогли слезть в ров. Наиля, ухитрявшаяся даже в скафандре быть маленькой и вертлявой, рывком вывернула чешуйку, отмеченную мелом, большую и тяжелую, как надгробная плита.
