Опасность! - Дойл Артур Игнатиус Конан (читать книги онлайн регистрации TXT) 📗
Ждать пришлось недолго. Во втором часу дня я увидел в перископ густое облако дыма на юге. Через полтора часа, передо мной поднялась туша большого парохода. Он шёл к устью Темзы. Я приказал Ворналю стать к торпедному аппарату правого борта, зарядить все прочие на случай промаха и медленно пошёл вперёд. Пароход шёл быстро, но нам не составляло труда отрезать его. «Йота» стояла почти на курсе парохода, я мог оставаться под водой, без нужды всплывать и обнаруживать себя и неторопливо пошёл навстречу вражескому судну. Это был очень большой пароход, не менее пятнадцати тысяч тонн, чёрный, с красным днищем и двумя светло-жёлтыми трубами. Судно глубоко сидело в воде и явно несло большой груз. На носу парохода толпились люди; думаю, что многие из них впервые увидели метрополию. И какой приём ожидал их!
Пароход надвигался в клубах дыма из труб, от его носа расходились две кипящие белой пеной волны. До английского судна оставалось четверть мили. Время пришло. Я дал полный ход и поставил субмарину точно по курсу парохода. Расчёт оказался точен. Расстояние сократилось до ста ярдов; я дал сигнал, услышал лязг и свист выстрела, немедленно и резко опустил руль и пошёл на погружение. Пришёл страшный удар удалённого взрыва, и лодка дала сильнейший крен. «Йота» чуть ли не легла на борт, зашаталась, затряслась и, в конце концов, стала на ровный киль. Я остановил моторы, всплыл и открыл люк. Возбуждённый экипаж выбрался наружу посмотреть, что случилось.
Пароход оставался в двух сотнях ярдов от нас и явно получил смертельную рану. Он почти стоял на корме. До нас доносились крики, по палубам во множестве бегали люди. Теперь я увидел название судна: «Адела», порт приписки Лондон. После мы узнали, что пароход шёл из Новой Зеландии с грузом мороженой баранины. Странно, но её команда и не подумала о субмарине; все были уверены, что пароход подорвался на плавучей мине. Правый борт на четверть разнесло взрывом, судно быстро погружалось, но дисциплина на борту оставалась изумительной. Мы видели, что пароход спускает одну переполненную шлюпку за другой, спокойно и споро, как если бы это было повседневным, рутинным занятием. Одна из спасательных лодок оставалась у парохода: люди ожидали окончания погрузки. Кто-то бросил взгляд в мою сторону, увидел совсем близко от себя боевую рубку субмарины, начал кричать и показывать на нас; люди в других лодках встали, чтобы получше всё разглядеть. Я не предпринял ничего; пусть все удовлетворят любопытство и доподлинно узнают, что пароход потопила именно субмарина. Кто-то из экипажа шлюпки полез обратно на пароход: должно быть, передать радиограмму. Это ничего не значило; иначе я легко бы свалил его с борта винтовочным выстрелом. Я помахал рукой людям с парохода, они помахали мне в ответ. Война – большое дело, она оставляет место эмоциям и, в то же время, беспощадна.
Стоящий позади Ворналь внезапно и удивлённо вскрикнул, схватил меня за плечо и повернул в противоположную от тонущей «Аделы» сторону. Я увидел идущее по фарватеру судно огромное, чёрное, с чёрными трубами с флагом знаменитого пароходства P amp;O. До него оставалось не более мили, и я прикинул: даже если субмарину и заметили, у парохода не остаётся времени отвернуть и уйти – мы опередим и настигнем его. Мы пошли прямо на чёрное судно, не опускаясь под воду. С парохода заметили тонущую «Аделу», затем увидели маленькое, движущееся по воде чёрное пятно и вдруг поняли, что судну грозит беда. Несколько человек кинулись на нос и начали палить в нас из винтовок. Две пули отскочили от четырёхдюймовой брони. Попробуйте остановить атакующего быка бумажными катышками, и вы поймёте, что значит для «Йоты» ружейный огонь. Выстрел по «Аделе» стал для меня уроком и в этот раз я выпустил торпеду с безопасной дистанции в двести пятьдесят ярдов. Мы попали в центр судна, раздался ужасный взрыв, но на этот раз субмарина осталась вне зоны удара. Пароход затонул чуть ли не мгновенно. Я слышал, что с ним ушло на дно две сотни людей, в том числе семьдесят матросов-индийцев и сорок пассажиров: мне жаль их. Да, я сожалею, но вместе с тем радуюсь, что исполнил свой план – пустил на дно огромный плавучий амбар.
То был чёрный день для компании P amp;O. Позднее мы узнали, что нашей второй жертвой стал первоклассный пароход: «Молдавия», пятнадцать тысяч тонн водоизмещения. В половину третьего мы взорвали «Куско» – судно в восемь тысяч тонн того же пароходства с грузом зерна из восточных портов. Пароход должен был получить тревожные радиограммы: не могу понять, отчего он не отвернул от опасности. В тот же день мы утопили ещё два судна: «Афинянка» (пароходство Робсона) и «Кормрэнт»: ни на одном из двух не было беспроводных установок, и пароходы слепо шли на погибель. В деле с «Кормрэнтом» мне пришлось всплыть и выпустить под его ватерлинию шесть двенадцатифунтовых снарядов. Оба судна спустили шлюпки и, насколько я знаю, обошлось без жертв.
Больше судов не появилось, но я никого и не ожидал – тревожные сообщения успели разойтись во все концы. Но у нас не было причин для огорчения. «Йота» утопила пять судов общим водоизмещением в пятьдесят тысяч тонн и, должно быть, изрядно ощипала лондонские рынки. И Ллойд – бедный старина Ллойд – в какое безумное положение мы тебя поставили! Я воображал передовицы лондонских вечерних газет и воющий Флит-Стрит. Пришёл вечер, и мы увидели забавный результат действий «Йоты»: из Ширнесса, подобно рою разъярённых ос вылетали миноносцы. Они сновали по эстуарию туда и сюда; над морем, в красном закатном небе парили чёрные точки – аэропланы и гидропланы. Они носились как растревоженное вороньё. Миноносцы обшарили всё устье и, наконец, обнаружили нас. Какой-то парень с острым зрением и биноклем заметил перископ с борта эсминца и полным ходом пошёл на субмарину. Не сомневаюсь, что он был бы счастлив протаранить «Йоту» даже ценой собственной гибели, но это вовсе не входило в программу. Я погрузился и пошёл на В-Ю-В, всплывая при случае. В конце концов, мы подошли к берегам Кента, оставив преследователей далеко в стороне; погоня светила прожекторами у восточного горизонта. Мы провели ночь в покое: в тёмное время суток субмарина может не более третьеразрядного миноносца. К тому же, все сильно устали и нуждались в отдыхе. Не только механизмы стальные, но и машины из плоти нуждаются в уходе – не забывайте об этом, капитаны, за приказами смазать и почистить насосы, компрессоры и двигатели!
Я поднял над рубкой радиомачту и без всяких помех связался со Стефаном. Он не смог дойти до места назначения из-за поломки двигателя, но успел всё исправить и теперь лежал у Вентнора. Наутро он предполагал перекрыть подходы к Саутгемптону. На пути вниз по Каналу «Каппа» утопила большое индийское судно. Мы обменялись добрыми пожеланиями. Он, как и я, нуждался в отдыхе. Я встал в четыре утра, поднял всю команду, и мы тщательно подготовили лодку. Субмарина истратила четыре торпеды и несколько осела на корму; я выровнял крен, закачав в переднюю цистерну равное весом количество воды. Мы проверили воздушный компрессор правого борта и мотор одного из перископов: механизмы попали под удар взрывной волны первой торпеды. К рассвету, после упорного труда корабль был в полном порядке.
Я не сомневался, что после первых тревожных сигналов многие суда нашли убежище в портах Франции, выждали до ночи, пересекли море и поднялись по реке. Я мог бы атаковать их, но не хотел идти на риск – работа субмарины в темноте всегда рискованна. Но кто-то мог и ошибиться в расчётах времени; в самом деле, мы встретили опоздавшее судно напротив мыса Варден. День застал его в пути. Я чуть было не упустил добычу. Быстроходный пароход делал по две мили против нашей одной, но мы настигли его на отмели. Я атаковал с поверхности – иначе не хватало скорости, корабль заметил «Йоту» в самый последний момент и рванулся прочь; мы промахнулись первой торпедой, но попали второй. Бог мой, что за удар! Корма поднялась в воздух. Я остался рядом и наблюдал, как они тонут. Судно погрузилось за семь минут, мачты и трубы остались на поверхности, за них цеплялись уцелевшие люди. Это была «Вирджиния», пароходство Бибби, двенадцать тысяч тонн с тем же грузом: продовольствие из восточных портов. Поверхность моря покрылась плавающим зерном. «При таком ходе дела – сказал Ворналь – Джон Булль затянет пояс на одну, а то и на две новые дырки».
