Электрическое тело пою! - Брэдбери Рэй Дуглас (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .TXT) 📗
— В Африке, — сказал я.
Он промолчал. Бровью не повел. Не дрогнули губы.
— Неподалеку от Найроби, — сказал я.
Он медленно кивнул. Повторил:
— В Африке, неподалеку от Найроби.
Я ждал.
— И если поедем — попадем туда, а дальше что? — спросил он.
— Я вас там оставлю.
— А потом?
— Вы там останетесь.
— А потом?
— Это все.
— Все?
— Навсегда, — сказал я.
Старик глубоко вздохнул, провел ладонью по краю дверцы.
— И эта машина где-то на полпути обратится в самолет? — спросил он.
— Не знаю, — сказал я.
— Где-то на полпути вы станете моим пилотом?
— Может быть. Никогда раньше на ней не ездил.
— Но хотите попробовать?
Я кивнул.
— А почему? — спросил он, нагнулся и посмотрел мне прямо в глаза, в упор, грозным, спокойным, яростно-пристальным взглядом. — Почему?
Старик, подумал я, не могу я тебе ответить. Не спрашивай. Он отодвинулся — почувствовал, что перехватил.
— Я этого не говорил, — сказал он.
— Вы этого не говорили, — повторил я.
— И когда вы пойдете на вынужденную посадку, — сказал он, — вы на этот раз приземлитесь немного по-другому?
— Да, по-другому.
— Немного пожестче?
— Погляжу, что тут можно сделать.
— И меня швырнет за борт, а больше никто не пострадает?
— По всей вероятности.
Он поднял глаза, поглядел на горный склон, никакой могилы там не было. Я тоже посмотрел на эту гору. И наверно, он догадался, что однажды могилу там вырыли.
Он оглянулся на дорогу, на горы и на море, которого не видно было за горами, и на материк, что лежал за морем.
— Хороший день вы вспомнили.
— Самый лучший.
— И хороший час, и хороший миг.
— Право, лучше не сыскать.
— Об этом стоит подумать.
Рука его лежала на дверце машины — не опираясь, нет — испытующе: пробовала, ощупывала, трепетная, нерешительная. Но глаза смотрели прямо в сияние африканского полдня.
— Да.
— Да? — переспросил я.
— Идет, — сказал он. — Ловлю вас на слове, подвезите меня.
Я выждал мгновение — только раз успело ударить сердце, — дотянулся и распахнул дверцу.
Он молча поднялся в машину, сел рядом со мной, бесшумно, не хлопнув, закрыл дверцу. Он сидел рядом, очень старый, очень усталый. Я ждал.
— Поехали, — сказал он.
Я включил зажигание и мягко взял с места.
— Развернитесь, — сказал он.
Я развернул машину в обратную сторону.
— Это правда такая машина, как надо? — спросил он.
— Правда. Такая самая.
Он поглядел на луг, на горы, на дом в отдалении.
Я ждал, мотор работал вхолостую.
— Я кое о чем вас попрошу, — начал он, — когда приедем на место, не забудете?
— Постараюсь.
— Там есть гора, — сказал он, и умолк, и сидел молча, с его сомкнутых губ не слетело больше ни слова.
Но я докончил за него. Есть в Африке гора по имени Килиманджаро, подумал я. И на западном ее склоне нашли однажды иссохший, мерзлый труп леопарда. Что понадобилось леопарду на такой высоте, никто объяснить не может.
На этом склоне мы тебя и положим, думал я, на склоне Килиманджаро, по соседству с леопардом, и напишем твое имя, а под ним еще: никто не знал, что он делал здесь, так высоко, но он здесь. И напишем даты рожденья и смерти, и уйдем вниз, к жарким летним травам, и пусть могилу эту знают лишь темнокожие воины, да белые охотники, да быстроногие окапи.
Заслонив глаза от солнца, старик из-под ладони смотрел, как вьется в предгорьях дорога. Потом кивнул:
— Поехали.
— Да, Папа, — сказал я.
И мы двинулись, не торопясь, я за рулем, старик рядом со мной, спустились с косогора, поднялись на новую вершину. И тут выкатилось солнце, и ветер дохнул жаром. Машина мчалась, точно лев в высокой траве. Мелькали, уносились назад реки и ручьи. Вот бы нам остановиться на час, думал я, побродить по колено в воде, половить рыбу, а потом изжарить ее, полежать на берегу и потолковать, а может, помолчать. Но если остановимся, вдруг не удастся продолжить путь? И я дал полный газ. Мотор взревел неистовым рыком какого-то чудо-зверя. Старик улыбнулся.
— Отличный будет день! — крикнул он.
— Отличный.
Позади дорога, думал я, как там на ней сейчас, ведь сейчас мы исчезаем? Вот исчезли, нас там больше нет? И дорога пуста. И Солнечная долина безмятежна в солнечных лучах. Как там сейчас, когда нас там больше нет?
Я еще поддал газу, машина рванулась: девяносто миль в час.
Мы оба заорали, как мальчишки.
Уж не знаю, что было дальше.
— Ей-богу, — сказал под конец старик, — знаете, мне кажется… мы летим?
Поджог по-ирландски
The Terrible Conflagration Up at the Place 1969 год
Переводчики: Л. Терехина, А. Молокин
С полчаса они торчали в сторожке у привратника. Бутылка доброго вина переходила из рук в руки. Наконец привратника отнесли в постель. В шесть вечера они крадучись пробирались по тропинке к огромному дому со светящимся мягким светом окном.
— Вот оно, это место, — сказал Риордан.
— Что ты имеешь в виду, черт побери? — гаркнул Кэйси и мягко добавил: — Мы смотрим на него всю жизнь.
— Конечно, — сказал Келли. — Но при этом Горе-Злосчастье все время было с нами, а теперь это место выглядит совсем по-другому. Безобидная елочная игрушка, упавшая в снег.
Именно таким и показался этот дом каждому из четырнадцати подбирающихся к нему мужчин. Этот огромный загородный дом — целая усадьба: театр, подмостки и декорации для мистерии, раскинувшиеся в весенней ночи на отлогих склонах.
— Ты не забыл спички? — спросил Келли.
— Забыл? За кого ты меня принимаешь.
— Взял ли, вот и все, что спросил.
Кейси стал искать. Вывернув карманы костюма, он выругался и сказал:
— Не взял. Вот черт… Ладно, там у них найдутся спички. Займем несколько штук. Пошли.
По дороге Тимолти споткнулся и упал.
— Ради Бога, Тимолти, — взмолился Нолан. — Ну где романтизм? И это в разгар Великого Пасхального Мятежа! Ведь нужно сделать все так, чтобы через несколько лет было о чем рассказывать в трактире. А твое плюханье задницей в сугроб никак не соответствует переживаемому нами моменту, моменту Мятежа, верно ведь?
Тимолти, вылезая из сугроба, представил себе эту картину и кивнул:
— Я буду следить за своими манерами.
— Молчите вы! Вот мы и на месте, — шикнул на них Риордан.
— Иисусе! Да перестань ты говорить такие вещи, вроде «вот это место», «вот мы и здесь»! — воскликнул Кэйси. — Видим мы этот чертов дом. И что мы делаем дальше?
— Уничтожим его? — предложил Мэрфи.
— Ты не только глуп, но еще и несносен, — сказал Кэйси. — Конечно, мы его уничтожим, но не с бухты-барахты… Сначала — наметки и планы.
— Там, в таверне Хики, все казалось довольно простым, — подал голос Мэрфи. — Мы хотели просто заявиться сюда и стереть этот дом с лица земли. Когда я вижу, что моя жена толстеет и толстеет, так, что уже меня перетолстела, мне просто необходимо что-нибудь разнести.
— По-моему, — сказал Тимолти, делая глоток из бутылки, — мы идем, стучим в дверь и спрашиваем разрешения.
— Разрешения! — хмыкнул Мэрфи. — Тошно будет смотреть, как ты драпаешь, только пятки засверкают. Мы…
Внезапно дверь широко распахнулась, отбросив его назад. В ночь вышел мужчина.
— Послушайте, — раздался мягкий голос, — нельзя ли потише. Хозяйка усадьбы отдыхает перед тем, как мы отправимся в Дублин на рождество и…
Мужчины, попав в полосу яркого света, падающего из двери, сощурились и отступили, приподнимая шапки.
— Это вы, лорд Килготтен?
— Да, — ответил мужчина, стоящий в дверном проеме.
— Мы постараемся говорить тише, — сказал Тимолти, улыбаясь, сама любезность.
— Просим прощения, ваша светлость.
— Мы будем говорить тише, ваша светлость. — Кэйси хлопнул себя по лбу.