Ночь черного хрусталя - Михайлов Владимир Дмитриевич (книги онлайн полные .TXT) 📗

Он спешил уйти подальше, прикидывая на ходу, как побыстрее и побезопаснее выбраться отсюда, чтобы попасть, наконец, в Научный центр, найти там одного человека и выжать из него все, что можно, а потом найти другого, уже в городе, и с ним сделать то же. Несколько раз Милов свернул почти наугад: надо было сойти с туристской тропы. Сейчас ход расширился, дви­гаться можно было почти бегом, лишь немного пригибаясь. Воздух был сырой и затхлый – значит, другого выхода поблизости не было. Хо­рошо: никто не успеет забежать и устроить заса­ду впереди. Подумав так, Милов усмехнулся и еще ускорил шаг. И, словно в отместку за ух­мылку, кто-то или что-то долбануло его по лбу с такой жестокой силой, что он не устоял на ногах – рухнул и, кажется, отключился.

Ненадолго, впрочем. Милов пришел в себя то ли от невыносимой, дергающей и стучащей боли в виске, но может быть, и от слабого, осторож­ного шороха, что послышался. Милов с силой притиснул висок к холодному, мокрому песку, чтобы умерить боль. Никуда не денешься: звуки были звуками шагов, и они приближались осто­рожно, но упорно.

«Значит, решились все-таки, пакостники, – подумал он с неожиданным спокойствием, – пошли на добивание… Ну, в такой непроглядности в меня еще попасть надо. Правда, и мне по звуку трудно будет их упредить: здесь много­кратное отражение. Ладно, пусть они начинают, а я тогда – по вспышкам… А куда девался тот, что меня сшиб? Весьма странно… Может, спе­шил к выходу, и я ему просто мешал? Постой, а где выход? Там, где мои ноги. А эти приближаются с другой стороны – выходит, успели-таки забежать…»

Шаги приближались все медленнее, охотни­ки, видимо, не хотели рисковать.

«Что же они – даже фонариками не запас­лись, дурачье, неужели думали, что я по турист­ским ходам побегу? – с некоторым пренебреже­нием подумал Милов. – А ведь готовились, на­верное, всерьез… Или просто боятся?..»

Тут шаги и вовсе замерли. Милов старался дышать как можно реже, тише, отбойный моло­ток в черепе перестал частить. Потом он услы­шал совсем рядом едва различимый шепот и очень удивился: разговаривали по-английски, а не по-намурски и не по-фромски – то были два местных языка.

– Нет, мне помнится, тут можно пройти, на­до только опасаться сталактитов, они тут мощ­ные, их не вырубали, это дикий ход.

«Странный акцент, – подумал Милов. – Местный, надо полагать. В местных языках я – с грехом пополам… Так вот, значит, на что я налетел; было бы идти поосторожнее, как это я оплошал… О чем это они там?»

– Жаль, мне бы хоть фонарик захватить, но кто мог знать?

– Как тихо… Может быть, мне почудилось и никто не стонал?

«Второй – явно из Штатов», – решил Ми­лов.

– Нет, не почудилось, стон был. А куда мы здесь выйдем?

– Помнится, этот ход ведет к реке, но дол­жен быть еще один выход, поближе – мы с женой тут бывали когда-то, но далеко не забреда­ли, боялись.

– А может быть, лучше вернуться? Я ду­маю, там уже все успокоилось… – Это был уже не шепот, а негромкий голос, и Милов едва не присвистнул от удивления: голос принадлежал женщине. – На худой конец, будем со своими, если даже что-то еще и не так. Ну, в конце кон­цов, что нам грозит?

«Нет, – подумал Милов, – это не мои друзья-приятели. Это случайный народ. Любов­ники, может быть – искали уединения и заблу­дились. Пора объявиться – не то они, от безвы­ходности, начнут делать что-нибудь нескром­ное…»

Он подтянул ноги к животу, изготовленный было к бою пистолет водворил на место. Бес­шумно привстал – и снова ткнулся головой в сталактит, в самое острие, и невольно зашипел.

– Кто там? – вскрикнула женщина испу­ганно. Сразу же зашуршало: мужчина шагнул вперед, дыхание его сделалось шумным. Он мог сейчас, пожалуй, и напасть, не рассуждая, – просто чтобы подавить страх в себе самом.

– Эй, приятель, – по-английски окликнул его Милов, негромко, словно сидел за столиком в кафе и мимо прошел официант. – Осторожно, не запачкайте об меня обувь.

Тот снова остановился.

– Что вы тут делаете? – через мгновение осторожно спросил он.

– Принимаю солнечные ванны, – ответил Милов, чувствуя, как возвращается к нему уве­ренность. – Предупреждаю: я занял лучшее место и не собираюсь уступить его просто так.

Тот усмехнулся – просто потому, что того требовало чувство собственного достоинства.

– Меня радует ваш юмор, – ответил он. – Но не окажете ли вы любезность говорить серьезно? Тут, собственно, нет ничего смешно­го…

– Кончайте болтовню! – неприязненно сказала женщина; судя по звуку ее голоса, она отступила шага на три-четы­ре – на случай, ес­ли завяжется схватка, наверное. – Не знаю, может быть, пещеры – ваше постоянное обита­лище, но нам не хотелось бы медлить.

– Вы совершенно правы, – согласился Милов; он тянул время, чтобы совсем уже опра­виться от удара. – Можно простудиться. Да и воздух, откровенно говоря… Хотя, должен ска­зать, снаружи он тоже не заслуживает доброго слова.

– Дайте нам пройти! – потребовала жен­щина.

– Обождите секунду, – примирительно сказал Милов, – я попытаюсь встать.

– Ах, вы лежите, – сказал мужчина. – Вот почему я затруднялся понять, где вы нахо­дитесь.

– Вам плохо? Или вы ранены? – спросила женщина и шагнула вперед.

– Стойте там! – на всякий случай задер­жал ее Милов.

Она обиженно хмыкнула, но остановилась, говоря:

– Надеюсь, ваш утренний туалет не затя­нется? Кофе в постель здесь не подают. Может быть, конечно, дома у вас горничная… Вы из по­селка?

– Дома у меня гарем, – сказал Милов и, упираясь ладонями в шершавые стенки хода, стал подниматься.

– Боюсь, что господин не из поселка, – сказал мужчина своей спутнице так, словно Ми­лов далеко и не слышит их. – Я там знаю всех, и персонал тоже. – Он повысил голос: – Не могли бы вы сказать, кто вы и как оказались здесь?

Милов ощупал пальцами голову.

– Ничего, – вслух сказал он самому себе. – Кажется, обошлось без телесных поврежде­ний, связанных с длительным расстройством здо­ровья.

– А может быть, он из этих? Поджидал нас? – предположил мужчина. Видимо, темнота придавала ему смелости; вообще-то, судя по ма­нере говорить, он не принадлежал к забиякам.

– Встали? – нетерпеливо спросила женщи­на. – Поздравляю. А теперь, пожалуйста, про­пустите нас, если вам не нужна помощь.

– Боюсь, что она потребуется вам, – отве­тил Милов. – Если не ошибаюсь, вы хотите воспользоваться ближним выходом? Не советую: там ждут меня, но могут открыть огонь, даже не спросив, кто идет. Нервные люди.

– Вы… контрабандист? – нерешительно спросил мужчина. – Извините за такое предпо­ложение, – тут же заспешил он, – но в этих местах…

Он умолк.

– В этих местах?.. – повторил Милов.

– Ну, я, собственно, не знаю, я живу в го­роде. Но говорят… – Он снова не закончил фразы.

– Нет, – сказал Милов, – все не столь романтично. Я турист-одиночка, много слышал об этих пещерах, но возле входа меня хотели ог­рабить, и, кажется, даже убить. Оставалось лишь улизнуть сюда, где потемнее.

– Это необычно, – задумчиво проговорил горожанин. – О грабителях у нас давным-давно не слыхивали. Знаете, – оживился он, – ско­рее, это были… ну, те самые, что в поселке. Вы не знаете разве, что произошло вот только что, вечером, в Сайенс-виллидж?

– Никогда не бывал там.

– Перестаньте, Граве, – сказала женщина.

– Господин хочет сохранить инкогнито. Во вся­ком случае, английский – не его родной язык.

– Я из России, – сказал Милов вежливо. – Турист.

– Все равно: сейчас все мы сидим в одном и том же джеме по уши. Итак, мистер русский, вы полагаете, тут нам не выйти?

– Милов, – представился турист. – Да­ниил Милов, к вашим услугам, мэ'м.

– Очень приятно, Дан. Меня зовут Евой. А это господин Граве. Его воспитание не позволя­ет, чтобы его называли по имени.

– Что делать, – сказал Граве, – мы, намуры, консервативны и, признаться, даже гор­димся этим. Но скажите, господин Милф, о заса­де вы говорили серьезно?