Голубой Восход (СИ) - Викторович Андрей (бесплатная регистрация книга txt) 📗
– Фто откыть? – удивилась зелёнокожая.
– Рот открыть! Рот! – повысил голос, борясь с искушением передразнить её. Женщина испуганно моргнула и машинально приоткрыла ротик, показав мне чуть припухший от укуса язычок.
– Всё нормально, чуть-чуть прикусили и всё. До свадьбы заживёт.
– Чьей фвадьбы? – с неподдельным ужасом уставилась на меня инопланетная дамочка. Значение слова «свадьба» она явно знала! А значит, для неё не являлось секретом и то, что пары создаются для продолжения рода, так как она вжалась спиной в кресло, когда я протянул руку, чтобы отстегнуть удерживающие её ремни.
– Не переживайте, – довольно заявил я, разглядывая испуганное лицо женщины, – это опять поговорка. После чего нажатием одной кнопки освободил свою спутницу от ремней, которые, звякнув пряжками, втянулись в кресло.
Из кресла она выпорхнула в одно мгновение, и, не отрывая от меня встревоженных глаз, сделала пару изящных шагов в сторону люка, ведущего наружу. Я подождал, когда она протянет руку к панели управления дверью, и, не скрывая усмешки, произнёс:
– Я Вам очень не рекомендую открывать дверь именно сейчас.
– Я не собираюсь следовать Вашим рекомендациям, – надменно заявила дамочка, бросив на меня презрительный взгляд, – или Вы собираетесь лишить меня свободы передвижения?
«О, как задвинула! – удивился я про себя. – Да иди ты на все четыре стороны, верста высокомерная!» Но вслух спокойно ответил:
– Нет, леди, никто ни в чём не собирается Вас ограничивать. Если хотите, то можете вон тем красным рычагом принудительно открыть дверь, и, если Вы не цените свою жизнь, ну или, по крайней мере, своё симпатичное личико… можете идти.
Рука инопланетянки замерла возле рычага. Как же, ей опять стало страшно: смерть этой расе ненавистна, как, впрочем, и любой другой. Но этой особенно! Они, можно сказать, почти бессмертны, никто так толком и не смог узнать продолжительность их жизни: тысячу лет, две тысячи, три! Контактировать с ними земляне начали всего лет двести назад. А у меня здесь пусть и не явная, но всё же угроза её бесконечной жизни. Зелёнокожая, не глядя на меня, медленно опустила руку и уже вполне нормальным голосом, без ноток презрения, спросила:
– А… что… не так? Почему нельзя выходить?
Я не спешил отвечать, подождёт! Не торопясь, подошёл к бару, встроенному в одну из настенных панелей, налил в высокий бокал брусничного морса, вернулся к своему креслу, не торопясь, уселся, и, отхлебнув напиток, протянул бокал в сторону инопланетянки.
– Не желаете? Брусника! Хорошая, знаете ли, штука, полезная, у вас дома такой ягоды точно нет, я узнавал.
Инопланетянка несколько раз глубоко вздохнула, прикрыв глаза, а потом, явно сдерживаясь, повторила:
– Так почему же нельзя выходить? Что может угрожать?
Ладно, не буду больше её томить.
– Видите ли, леди, – противным, менторским тоном начал я, – когда корабль входит в плотные слои атмосферы, его обшивка очень сильно нагревается, а так как наше судно имеет огромную массу, то, находясь возле него, можно просто сгореть. В вашем случае, как только Вы высунете голову наружу, Вы мгновенно потеряете свои шикарные волосы вместе с кожей. Поэтому несколько часов надо подождать.
Женщина ещё некоторое время постояла возле люка, а потом тоже подошла к буфету, не удостоив меня даже взглядом. Ну а по-хорошему-то, могла бы и поблагодарить, я ей, можно сказать, жизнь спас!
Время тянулось медленно. Моя спутница облюбовала кресло штурмана, которое находилось немного в стороне от кресел пилотов, и оттуда демонстративно меня игнорировала. Я до одурения напился всевозможных напитков, проглотил обезболивающую капсулу, чтобы боль не сковывала тело при каждом движении. Надо будет потом заскочить в медицинский отсек и просканировать собственную персону на предмет возможных повреждений. Через пару часов активировал два зонда, на носу и на корме судна, и одновременно отстрелил их. Зонды отделились от корабля с лёгким хлопком.
– Что это? – сразу же встрепенулась моя спутница. – Вы слышали? Что это было?
– Не переживайте, всё в порядке, я просто выпустил исследовательские дроны, – с удовольствием ответил я, не вдаваясь в дальнейшие объяснения, и демонстративно уставился на пульт управления, делая вид, что что-то на нём высматриваю.
Женщина всегда остаётся женщиной! Вот и эту мои объяснения совершенно не устроили. Я демонстративно молчал, а ей просто необходимо было знать больше; и что я там разглядываю на экранах, ей тоже было интересно. Она помучилась ещё немного, но, в конце концов, спросила:
– А что это такое? Зачем это?
– Это два специальных приспособления, которые приземлятся в двухстах метрах от корабля. С их помощью я узнаю, пригодна ли для нашего существования атмосфера, и из чего состоят верхние слои почвы, по крайней мере, в этом месте, – я ещё некоторое время глазел на пульт, а потом продолжил, – ну вот, данные уже начали поступать!.. Дышать мы с вами здесь, слава богу, сможем!
И я, откинувшись в кресле, с улыбкой посмотрел на женщину, которая, приоткрыв ротик от любопытства, наклонилась в мою сторону. Всё-таки женщины – создания умные и сообразительные. Она поняла, что я специально провоцирую её. Поняла и покраснела. Вернее, её личико светло-изумрудного цвета потемнело, и она гордо отвернулась от меня.
Нам повезло: планета была земного типа, атмосфера почти такая же, только кислорода немного больше. Оно и неудивительно. Сплошной лес да холмы, покрытые лесом. По крайней мере, на расстоянии двух тысяч километров от места посадки именно так. Налюбовавшись шикарной картинкой бесконечного буйства разноцветной растительности с высоты птичьего полёта, я дал команду дронам возвращаться и по откинутому аварийному трапу спустился из кабины корабля на обожжённую землю. Пожар, возникший от раскалённой обшивки корабля, уничтожил всё живое на расстоянии примерно тридцати метров от него, однако дальше не распространился из-за обилия в долине, куда мы плюхнулись, мелких ручейков и речушек.
Моя спутница категорически отказалась жить в корабле, несмотря на наличие в нём всевозможных удобств цивилизации. Впрочем, её стремление быть поближе к природе вполне понятно, она, как-никак, была родом тоже с лесной планеты, на которой занимаются только сельским хозяйством, и прожила там, хрен его знает сколько лет! Единственное, на чем я настоял, чтобы она находилась в походной кевларовой палатке, на всякий случай, от греха подальше.
Мне кажется, что она мне уступила только потому, что её привлекла особенность материала, из которого была выполнена палатка. Снаружи это была непроницаемая поверхность, как хамелеон меняющая цвет под окружающую обстановку, поэтому практически незаметную. Зато изнутри стены были прозрачны, и находившемуся в палатке было видно всё, что делается снаружи. Первое время это, конечно, приносит некоторые неудобства, но к этому очень быстро привыкаешь, по себе знаю. Ну и самое, на мой взгляд, главное – это прочность материала: его не возьмёт ни одно известное огнестрельное или холодное оружие! Я, конечно, не имею в виду огнестрельное солидных калибров или современное боевое оружие, которое такую преграду, в общем-то, даже не заметит. Но от зверя или от каких других мелких неприятностей убережёт на раз!
Женщины ни возле палатки, ни в палатке не было. Опять ушла в свой любимый лес, который начинался метрах в трёхстах от корабля и со всех сторон окружал вытянутую долину, в которой мы приземлились. Пистолет, который я дал своей спутнице и предложил постоянно носить с собой, лежал на столике. Она всё-таки не стала брать оружие, я её, конечно, попытался уговорить, но получил презрительный ответ, что в лесу ей ничего не угрожает и угрожать не может. Чёрт их знает! Возможно, конечно, это и так, – не люди они! Нам их понять, не дано! Я послонялся возле жилища инопланетянки, но окончательно поняв, что делать нечего, уселся на стул, стоящий под навесом, и уставился в сторону леса.
Об этой, обнаруженной совсем недавно, расе мы не знали ничего, в прямом смысле этого слова. Ничего! И не потому, что не хотели знать, а потому, что они не позволяли никому о себе ничего узнавать! Когда на их планету случайно натолкнулись китайские исследователи, они не смогли удержать это в тайне, проговорились, и к ней зачастили корабли других земных конгломератов: Американской федерации, Российской империи, и толерантного до идиотизма Европейского образования.
