В дебрях Даль-Гея - Тупицын Юрий Гаврилович (е книги TXT) 📗
— У меня к нему дело.
— Серьёзное?
— Очень серьёзное. — Лобов поколебался и добавил: — К тому же чисто мужское.
— Вот как? Ну что ж…
Тика сказала это как будто равнодушно, но в её голосе Лобову почудились странные нотки — не то угроза, не то сожаление.
Они перебрались на другой эскалатор. Вскоре он начал круто подниматься вверх и в конце концов лениво вынес их в глубокое узкое ущелье, образованное двумя рядами мрачных высоченных домов, стоящих почти вплотную друг к другу.
Несмотря на то что время уже приближалось к полудню, здесь царил полумрак, кое-где горели фонари, и не только у земли, но и вверху, на уровне десятого этажа. Как догадался Лобов, там проходил второй ярус этой мрачной улицы. Тика шагала быстро, каблучки её туфель ритмично постукивали по крупным плитам мостовой. Высоко над головой, точно неведомая река, синело небо. Прохожих было немного, и все они, как заметил Лобов, старались держаться середины мостовой. Мрачные стены, редкие окна и двери, иногда очень скромно оформленные витрины бесплатных столовых. И ни одного витого знака фарга. Иван ещё раз огляделся вокруг и спросил, догадываясь, куда они забрели:
— Это портовые кварталы?
— Портовые, — подтвердила Тика. — А говорите, что первый раз в Дальге.
— Интуиция, — рассеянно ответил Иван.
Пройдя ещё немного, Тика вдруг резко сбавила шаг, на её лице появилось странное выражение. Проследив за её взглядом, Лобов заметил группу мужчин, выхваченную из темноты снопом яркого света, падающего из открытой двери. Чуть позже Лобов услышал приглушённые звуки ритмичной музыки, будто по каплям льющиеся в тишину, заметил над открытой дверью вьющийся знак фарга и понял, что это бар, первый платный бар, попавшийся им в этих кварталах. Возле открытой двери в небрежных позах стояли четверо молодых людей, одетые в светлые куртки и в полосатые расклёшенные брюки. Они преувеличенно громко разговаривали, гоготали и, по всей видимости, отлично чувствовали себя в этом полутёмном мрачном ущелье.
Тика испытующе взглянула на Лобова.
Иван подумал, что разумнее всего обойти молодых людей стороной, однако Тика шла прямо на них с таким независимым и уверенным видом, что он решил положиться на её опыт и ничего не предпринимать — не зря же Стиг дал ему эту девицу в провожатые.
Когда до компании оставалось всего несколько шагов, парни разом примолкли и повернули головы в сторону Лобова и Тики. Против ожидания, лица у них были не весёлые и даже не оживлённые, а подчёркнуто равнодушные, даже сонные. Парни были совсем молодые, откормленные, но намётанный взгляд Лобова приметил, что фигуры у них сырые, с лишним жирком. Лишь один выделялся жилистой тренированной шеей.
Коротыш с жирной физиономией, стоящий у самых дверей, громко заржал, но как-то разом, словно сам испугался своего гогота, умолк. В самый последний момент Тика вдруг прибавила шагу и оказалась чуть впереди своего спутника. Этого оказалось достаточно, чтобы компания, расступившись, пропустила её и снова, словно ненароком, сомкнулась, преградив Лобову дорогу и представив ему для обозрения свои сонные физиономии. Иван остановился. Он уже догадывался, какое приключение его ожидало, но ему ещё не верилось, что эта девушка способна на такое вероломство. Сделав ещё несколько шагов, Тика остановилась, с независимым видом упёршись в бедро рукой.
— Ленд куда-нибудь спешит? — спросил жилистый, глядя сквозь Лобова пустыми глазами.
Иван молчал, оценивая ситуацию. Что это, проверка?
— Да, я куда-то спешу, — ответил он, выгадывая время.
— Он спешит, — сообщил жилистый всей остальной компании таким тоном, словно изрекая что-то дотоле неизвестное и очень занимательное.
Парень с жирной физиономией опять заржал и умолк, точно ему заткнули рот. Лобов взглянул на него с откровенным любопытством. Глаза у парня были голубые, выпуклые, в них светилось нахальное любопытство и ожидание чего-то забавного. Он смотрел на Лобова так, как будто тот был не человек, а музейный экспонат, выставленный на всеобщее обозрение. Иван с облегчением подумал, что вряд ли такого болвана стали бы посылать на серьёзное дело, но в то же время он почувствовал, как в нем закипает злость к этим карикатурам на людей. Он посмотрел на жилистого и спокойно повторил:
— Да, я спешу. И, как видите, меня ждут.
— Ждут? Вас? — почему-то удивился жилистый и с церемонной медлительностью обернулся к Тике. — Вы его ждёте, ленни?
— А вы разве не видите? — насмешливо ответила Тика, постукивая каблучком туфельки.
Жилистый так же медленно обернулся к компании.
— По-моему, этот вопрос надо обсудить более детально, доверительно сообщил он. — Я потолкую с милашкой, а вы займите разговором уважаемого ленда. Нельзя же допустить, чтобы он скучал.
Теперь уже захохотали все. Только жилистый, сохраняя полную серьёзность, церемонно поклонился Лобову и вихляющей походкой направился к Тике. Она ничуть не испугалась и лишь насмешливо крикнула Лобову:
— Долго вы ещё будете там торчать?
Комедия, которую с таким старанием разыгрывали перед ним, так разозлила Ивана, что у него возникло острое желание проучить этих кривляющихся балбесов, но мысль о том, что он не имеет права ставить под угрозу судьбу операции, заставила его сделать шаг в сторону.
— Не торопитесь, ленд. — На плечо Лобова легла чья-то рука.
Иван не глядя, резким движением сбросил её и, боковым зрением уловив движение справа, успел увернуться от размашистого удара другого парня. Медлить дальше было опасно. После неудачного удара парень подался вперёд, Лобов ткнул его левой рукой в солнечное сплетение, а затем ударом в челюсть сбил с ног ещё одного нападающего. Тот рухнул, точно ему подрубили колени. Жирнолицый, выставив перед собой полусогнутые руки, медленно пятился назад. У него сейчас было такое жалкое, перепуганное лицо, что Лобов опустил занесённую было для удара руку. Он не умел, да и не мог бить беззащитных. Но здесь, на этой тёмной улице, по отношению к людям, которые его окружали, подобное великодушие было ошибкой. Жирнолицый споткнулся о ступени у входа в бар и упал. А Лобов не успел повернуться, как его тело оплели сильные руки. Последовал умелый бросок, и Лобов полетел на мостовую.
Глава 6
Еду Алексею принёс коренастый и очень мрачный субъект. Поставив блюда на столик возле изголовья, он ушёл, так и не раскрыв рта. Его массивному телу было явно тесно в узкой камере, он то и дело натыкался широченными плечами на стены.
А минут тридцать спустя появился Сайн.
— Итак, — заговорил Сайн, ловко прибирая со стола грязную посуду, — аппетит у вас неважный. И напрасно. Или я сильно ошибаюсь, или в самом скором времени вам не мешало бы обрести отличную форму. Не так ли?
Кронин, придерживаясь выработанной тактики, молчал. Сайн пододвинул стул, сел возле Алексея, энергично потёр свои руки и сморщил в улыбке лицо.
— Как журнал? Не правда ли, в нем есть любопытные вещи?
— Даже очень, — подтвердил Алексей.
— Вот видите. Я с самого начала был уверен, что он вас заинтересует. Надеюсь, вы поступили с ним именно так, как я вам советовал?
Кронин заглянул в глаза собеседника и произнёс заготовленную фразу:
— А зачем же вас подводить?
— Ну, меня столько раз подводили, что я ничуть не удивился бы, если бы это случилось ещё раз. Но, я думаю, подвели бы вы не столько меня, сколько себя, а? — Сайн засмеялся, морща своё сухое личико, однако тут же посерьёзнел. — Скажу по секрету, я уже перестал бояться. Посудите сами, разве это жизнь? Стены, двери, комнаты, камеры, запоры, пароли. Разве может это понравиться человеку, который странствовал в своё время и хлебнул настоящего космоса?
Он зажмурился и покрутил головой.
— Не могу простить себе, что я связался тогда с партией лимонов. Да-да, все из-за этой золотистой кислятины. Но что поделаешь? Мне тогда так были нужны деньги. Сказать вам зачем?
Сайн склонился к Алексею и прошептал:
