Одиссея Грина - Фармер Филип Хосе (читать книги онлайн бесплатно регистрация txt) 📗
Грин перегнулся через борт и обследовал повреждения, вызванные падением с трехфутовой высоты. Одно из колес отвалилось, ось была погнута. Покачав головой, он сказал друзьям по несчастью:
— Этот ветроход свое отходил. Пойдем пешком. Найдем вторую посудину.
23
Две недели спустя яхта скользила по равнине при попутном ветре со скоростью миль двадцать в час. Было уже далеко за полдень и все, кроме рулевых, Эмры и Майрена, обедали. Они лакомились поджаренным мясом хубера, которого Грин подстрелил с палубы, а зажарен он был тут же, под навесом на полубаке. Недостатка в пище не было, несмотря на то, что яхта не была загружена продуктами. К счастью, дикари, во владении которых яхта была прежде, не потрудились забрать с нее несколько пистолей, бочонок пороха и мешочек дроби из кладовки. С таким огневым припасом Грин добывал достаточно оленей и хуберов, чтобы все были сыты. Эмра разнообразила их мясную диету травой, которая благодаря ее кулинарному искусству превращалась в довольно приличный салат. По временам, когда они приближались к зарослям деревьев, Грин останавливал яхту. Тогда они отправлялись собирать ягоды и корни, которые можно было отбить в кашицу, смешать с водой, замесить и запечь. В результате получалось что-то вроде хлеба.
Однажды травяной кот выскочил из-за дерева и бросился на Инзакс. Грин и Майрен выстрелили одновременно, сразив его в десяти ярдах от девочки. Травяные коты — похожие на гепардов существа с длинными сильными ногами, приспособленными для быстрого бега, были опасны для путешественников, лишь когда они покидали яхту. Коты могли бы запрыгивать и на яхту прямо на ходу, но никогда того не делали. Иногда они сопровождали ветроход мили две, а потом с презрительным видом сворачивали в сторону.
Грин мог бы то же самое сказать о диких собаках. По размерам они не уступали травяным котам и бегали стаями от шести до двенадцати тварей. Зловещего вида, в шкурах с черно-серыми пятнами, с торчащими по-волчьи ушами и могучими челюстями, они, бывало, подбегали к самым колесам, завывая и обнажая свои страшные желтые клыки. Затем одной из них приходила в голову идея запрыгнуть на ветроход и попробовать, каковы ездоки на вкус. Обычно она так и делала, легко перелетая над поручнями. Обитатели яхты на лету встречали ее хорошо отработанным тычком копья или смертоносным ударом сабли. Правда, иногда путники промахивались, и ей удавалось приземлиться на палубу. Тогда приходилось снова бить зверюгу копьем и саблями, уже с большим успехом. Тело ее снова перелетало через борт и возвращалось к своим товарищам, многие из которых тогда останавливались и пировали над ним. Те, которые настойчиво продолжали преследование, тоже пытали счастья, прыгали на яхту, скалили зубы и рычали, стараясь запугать свою жертву до полного паралича и, бывало, достигали цели.
Никто не погиб от зубов диких собак, но почти у каждого были шрамы от них. Только Леди Удача умудрялась оставаться невредимой. Каждый раз, когда она слышала их отдаленный лай, она забиралась на мачту и не спускалась вниз, пока собаки не отставали.
В этот день их никто не тревожил. Все расслабились, болтали и с удовольствием жевали не слишком вкусное, но питательное мясо хубера. Майрен стоял на передней палубе, возился с секстаном. Секстан тоже нашли в кладовой вместе с несколькими картами Ксердимура. Хотя карты были составлены на языке, никому на борту не известном, Майрен мог их сравнить по памяти с каргами, оставленными на «Птице Счастья». Он зачеркнул чужие названия и надписал свои на килкрзанском языке. Сделал он это по настоянию Грина, который не доверял способностям Майрена как переводчика и хотел читать карты сам. И не только это. Он заставил толстого купца обучить его и Эмру обращению с неуклюжим и сложным, но довольно точным секстаном.
Через несколько дней после того как Грин и его жена начали изучать навигационный инструмент, случилось происшествие, которое заставило Грина предпринять дополнительные меры для своей безопасности. Они с Майреном стояли на корме с пистолетами наготове, а Эмра тем временем направляла яхту к стайке хуберов. Они собирались применить обычный прием охоты: гнать стадо, пока какое-нибудь животное не выдохнется, чтобы его можно было легко подстрелить. Как только они приблизились к стремительно бегущему скакуну, Грин поднял свой пистолет. И тут он заметил, что Майрен тоже прицелился, но почему-то отступил назад. Переживая за каждый напрасно потраченный заряд дефицитном боеприпаса, Грин повернул голову — сказать Майрену, чтобы тот не стрелял, если он, Грин, не промахнется, — и увидел, что дуло смотрит точно ему в голову. Он отдернул ее, ожидая, что она сейчас разлетится вдребезги, прежде чем он успеет что-нибудь сказать. Но Майрен, увидев его реакцию, опустил ствол и удивленно спросил, в чем дело. Грин не ответил. Вместо этого он взял у него из руки оружие и молча отнес в кладовую. Ни он, ни купец позднее не упоминали об этом инциденте. Майрен даже не спрашивал, почему ему не позволяют принимать участие в охотничьих вылазках с огнестрельным оружием. Это убедило Грина в том, что Майрен всерьез намеревался покончить с ним, а потом объявить, что это произошло случайно.
Чтобы уберечься от дальнейших «случайностей», Грин сказал Эмре, чтобы она, если он однажды ночью упадет за борт, отправила следом за ним другом мужчину. Он не назвал имени, но упомянул пол, так что Майрен оставался единственным кандидатом, и не было сомнений, кто имелся в виду. Майрен после этого оставался таким же общительным, все время улыбался и шутил, но Грин временами замечал его нахмуренные брови и слишком задумчивое выражение на лице. При этом купец поглаживал то кинжал, то мешочек с драгоценностями, который хранил за пазухой. Грин имел основания предполагать, что он что-то приготовил на тот день, когда они прибудут в Эсторию.
И вот теперь, через две недели после того, как они покинули остров, Майрен делал обсервацию, а Грин ждал, когда он закончит, чтобы проверить его. Если его вычисления верны, они должны были находиться в двухстах милях к востоку от Эстории. Если им удастся сохранить среднюю скорость 25 миль в час, они смогут добраться до ветролома часов за восемь.
Толстый купец последний раз взглянул в окуляр своем инструмента и пошел в рубку, где у него хранились карты и таблицы. Грин взял у него секстан, сам провел обсервацию и сверил данные с теми, что получил Майрен.
— Выходит, — произнес Грин, показывая кончиком грифеля на небольшое малиновое пятнышко на карте, — мы должны через четыре часа увидеть этот остров.
— Да, — ответил Майрен. — Это старый ориентир. Он находится здесь, в сотне миль от Эстории, еще со времен моего прадедушки. Когда-то он был бродячим островом, но много лет назад перестал двигаться и с тех пор остается на одном месте. В этом нет ничего необычного. Каждый капитан знает, что эти неподвижные острова разбросаны по всему Ксердимуру. Время от времени мы наносим на карты новые красные отметки, когда удается остановить еще один бродячий остров. — Он помолчал, потом добавил фразу, от которой у Грина сердце забилось сильнее: — Необычно то, что этот остров остановился не сам собой. Его остановило колдовство эсторианцев, и с тех пор он удерживается на месте с помощью магии.
— Что ты имеешь в виду? — страстно спросил Грин.
Круглый глаз Майрена равнодушно взглянул на него.
— О чем ты спрашиваешь? Я имею в виду только то, что сказал, ничего больше.
— Я спрашиваю, какую магию они применили, чтобы остановить остров?
— Ну, они поставили несколько странных башен на его пути, а когда остров двинулся из ловушки назад, они установили еще несколько и преградили ему выход. Эти башни можно быстро передвигать, они катаются на хорошо смазанных колесах. Когда круг замкнут, остров не может сдвинуться с места. С тех пор он и не движется.
— Интересно… А откуда эсторианцы узнали, как останавливать острова? И если у них это так удачно получается, то почему они не останавливают остальные острова?
