Шуттовская рота - Асприн Роберт Линн (книги онлайн бесплатно txt) 📗
Хотя Армстронг и Рембрант отрицательно относились к этому мероприятию и уже высказали это своему командиру, но и они были охвачены какой-то смутной тревогой. Шутт объяснил им, что управление ротой лежит на их полной ответственности. Теперь он сам принял на себя часть этой ответственности, но, разумеется, не мог быть повинен в том, что происходило здесь до его появления. Короче говоря, несмотря на кажущееся единство, которое декларировалось на всех встречах, где обсуждались отдельные легионеры, оба лейтенанта полагали именно себя виновными в теперешнем состоянии роты. И, несмотря на то, что они не сильно переживали по поводу ответственности, они все-таки были обеспокоены осознанием этой вины, когда наблюдали полное фиаско задуманных учений.
А много ли раз вообще водили роту через подобные препятствия? Возможно, если бы они в своих попытках улучшить боеспособность легионеров настаивали на ежедневной физической подготовке, сегодняшнее представление было бы не столь удручающим. Разумеется, они понимали, что если бы раньше попытались реализовывать такую программу, то наверняка получили бы при первой же возможности случайный выстрел в спину (такую возможность все еще не стоило сбрасывать со счетов, и это заставило их испытать серьезное беспокойство, когда Шутт предложил раздать для сегодняшней проверки оружие и боекомплекты). Но факт оставался фактом – они даже и не пытались что-то сделать.
Ну, ладно, прошлое – в прошлом, и теперь лейтенантам уже не оставалось ничего иного, кроме как с мрачным видом наблюдать провал этих учений. Пытаясь хоть как-то смягчить охватывающее их смятение, они старались следить за активностью лишь отдельных солдат.
Супермалявка, скорее маленькая девчонка-сорванец, чем легионер, приближалась к трехметровой дощатой стене. Это было суровое препятствие, одно из тех, что пугало даже самых крепких легионеров. Вероятно поэтому в обход него вела заметная, хорошо протоптанная дорожка, специально для тех, кто полностью потерял присутствие духа, чтобы они могли обойти это препятствие, лишившее их остатка сил, после нескольких неудачных попыток справиться с ним. Нечего и говорить, что основная масса легионеров после первых попыток преодолеть доски выбрала именно этот маршрут, а многие вообще не делали никаких попыток. Но Супермалявка повела себя иначе.
Основательно разогнавшись, она буквально швырнула себя на деревянную преграду, но лишь врезалась в нее где-то на половине высоты, с ударом, звук которого был отчетливо слышен наблюдателям на холме. Это была отчаянная, но бесполезная попытка. Похоже, не оставалось ничего другого, кроме как последовать примеру других и пойти в обход. Но, как оказалось, Супермалявка думала иначе.
Отряхнувшись от пыли, она остановилась лишь для того, чтобы поправить снаряжение, затем разбежалась и снова бросилась на препятствие, с еще большей яростью, чем при первой попытке… но с тем же результатом. Вновь звук удара долетел до холма, где стояли наблюдатели. И вновь…
Перед барьером начали собираться другие легионеры, но Супермалявка продолжала настойчивые атаки на стену. Лейтенанты, лица которых выражали недоумение, непроизвольно вздрагивали при каждом ударе, и даже бесчувственная Бренди покачивала головой, поражаясь стойкости маленького легионера. Однако реакция Шутта была совершенно иной и, как всегда, неожиданной.
Мягким широким шагом командир спустился с холма и прежде, чем остальные заметили его движение, направился прямо к препятствию. Выбрав темп ходьбы таким, чтобы оказаться у стены в тот самый момент, когда Супермалявка разогналась, он, словно безликий механизм, подтолкнул ее рукой вверх, перебрасывая через стену в момент ее очередного прыжка. Хотя, вне всякого сомнения, и удивленная такой помощью, она, даже не оглянувшись, бросилась дальше, к следующему препятствию, на радостях не обратив внимания, чья именно рука подтолкнула ее к успеху.
– Если уж это неудачник, – рявкнул сам себе Шутт, – то я не умею делать ставки!
Старший сержант настороженно перекинулась взглядом со стоявшими рядом легионерами, ожидая неприятного разговора. На их счастье, когда командир продолжил, он говорил уже более спокойным тоном.
– Ну, хорошо, старший сержант, – сказал он. – Мне кажется, мы видели уже достаточно. Зовите всех сюда. Пора провести небольшую лекцию.
Бренди, казалось, только этого и ждала. Хотя она все еще весьма скептически относилась к тем переменам, которые задумал Шутт, в тайне ей очень нравилось новое наручное переговорное устройство и она была рада любой возможности воспользоваться им. Нажав кончиком пальца кнопку общей связи, старший сержант обратилась к роте через громкоговоритель.
– Отставить упражнения! Повторяю: отставить! Всем собраться на холме! Я имею в виду немедленно! ШАГОМ МАРШ!
Несколько негромких одобрительных возгласов, донеслось с полосы препятствий, когда прозвучал приказ. Легионеры, прервав свои мученья, с трудом потащились в сторону холма, опустив взгляды к земле. Выглядели они неважно, каждый из них знал это, и все молча ожидали головомойку, которая должна была вот-вот начаться.
Хотя Бренди и была уверена, что на лице у нее написано мрачное раздражение, внутренне она почти ликовала. Определенно, сегодняшняя игра более чем оправдала ее слабую надежду, что Шутт будет продолжать преследовать циников. Сейчас она была совсем не против послушать, как он будет распекать этот сброд, который так стойко защищает.
– Мне не хочется говорить вам, что это было весьма жалкое зрелище, – заявил командир, как только к общей группе подтянулись последние легионеры. – Но я бы с интересом выслушал любого, у кого есть смелость или нахальство объяснить, что именно было не так?
– Мы были как стадо коров на льду!
Прозвучал из дальних рядов обязательный в таких случаях голос, выражая общее мнение. Но Шутт, казалось, его не придерживался.
– И кто же это сказал? – спросил он, вглядываясь туда, откуда прозвучал голос.
Под его взглядом масса легионеров расступилась, оставляя лишь одного, темноволосого, с лицом, напоминающим крысиное, индивида.
– Надо полагать, я… сэр, – заметил он, испытывая явное неудобство.
– Рвач, не так ли? – спросил командир, вспоминая легионера, который дежурил на связи несколько дней назад.
– Так точно, сэр!
– Да, это уж точно, и в самом деле рвач, – раздался чей-то громкий шепот, и из толпы послышались раскаты еле сдерживаемого хохота, в то время как одиноко стоявший легионер пребывал в раздражении и замешательстве.
Но Шутт не обратил на это внимания.
– Ну что ж, Рвач, мне очень нравится, что кто-то может высказать свои мысли… только должен заметить, что ты ошибаешься, чертовски ошибаешься.
Легионеры умолкли, выказывая явное замешательство, кроме старшего сержанта, которая была откровенно раздосадована тем, что услышала дальше.
– Плохо было уже то, что, как вот и сейчас, вы стоите там, внизу, а мы, – он жестом указал на четверку наблюдателей, – находимся здесь, на этом холме! Я уже говорил вам раньше, что работа командиров состоит в том, чтобы вместе с вами найти способ сделать из вас умелых солдат, а не стоять здесь и качать головами, глядя, как вы топчетесь и барахтаетесь, сбитые с толку абсолютно бестолковой подготовкой. Более того, мне, наверное, даже следовало бы извиниться перед вами за то, что я пропустил вас через первый круг этих испытаний. Обещаю вам, что это вы в последний раз в одиночку столкнулись с подобными упражнениями.
Рота притихла, будто пораженная громом, когда Шутт спустился вниз с холма и присоединился к легионерам. Остальные наблюдатели с неохотой последовали его примеру. Целая гамма чувств отразилась на их лицах – от простого смущения, до откровенной брезгливости, – но поделать они не могли ничего, кроме как идти следом за командиром.
– Так, теперь уже лучше, – сказал Шутт, показывая, чтобы первые ряды присели, давая возможность задним видеть и слышать его. – Как я уже говорил вам, мы – один отряд. Все мы. Первая ошибка состоит в том, что вы пытались проделать эти упражнения каждый самостоятельно. Однако здесь есть такие препятствия, что справедливо, впрочем, и для многого другого, что нам еще предстоит, которые заведомо непосильны для многих из вас. Но действуя вместе, как единый отряд, помогая друг другу, можно добиться многого, и уверяю вас, что не будет ничего, с чем бы мы не смогли справиться. Ничего! Примите это за истину. Выжгите в ваших умах и сердцах, что мы можем все, что захотим. Тогда останется только прорабатывать детали в каждом конкретном случае.
