Небесный полководец - Бретнор Реджинальд (чтение книг txt) 📗

— Ну, и каковы же ваши цели? — искренне заинтересовался я.

Просияв, Шоу обнял меня за плечи.

— Первая — освобождение Китая. Изгнание всех чужеземцев — русских, японцев, англичан, американцев, французов. Всех!

— Сомневаюсь, что вам это удастся. Но даже в случае успеха вам наверняка придется затянуть пояса: ведь стране нужны иностранные капиталы.

— Не скажите, не скажите. Иностранцы, особенно англичане, занимающиеся контрабандой опиума, — подрывают нашу экономику. Конечно, в одиночку тяжело будет поднимать ее, но мы справимся.

Я ничего не ответил. Генералом явно обуревали мессианские мечты — весьма похожие на мечты Шаран Канга. Однако Шоу считал себя сильнее, нежели был на самом деле. Я почувствовал жалость к этому человеку. Ведь как только в игру вступит Его Величества военно-воздушный флот, прекрасные грезы Шоу развеются как дым. Нападение на суда Великобритании — это гораздо опаснее, чем мелкие столкновения с местными властями.

Словно прочитав мои мысли, Шоу сказал:

— Пассажиры и команда «Лох-Итайва» будут отменными заложниками, мистер Бастейбл. Не думаю, что ваши боевые корабли атакуют нас немедленно.

— Возможно. А что вы намерены делать после освобождения Китая?

— Освободить весь мир, разумеется.

Я прыснул со смеху.

— А, понимаю!

Генерал загадочно улыбнулся.

— Известно ли вам, мистер Бастейбл, кто живет в Городе-на-Заре?

— Понятия не имею. Члены вашего будущего правительства?

— В том числе. А вообще Чин Чен Та-Чья — это город людей, объявленных вне закона Изгнанников из стран, где притесняют инакомыслящих. Это интернациональное поселение.

— Город преступников?

— Кое-кто считает так. — Мы шли широкими улицами, вдоль тротуаров которых росли ивы и тополя, зеленели лужайки и пестрели клумбы. Из открытого окна одного из зданий доносилась музыка — кто-то играл на скрипке. Шоу остановился, прислушался. Экипаж «Скитальца» столпился за нашими спинами. — Моцарт. Прекрасно, не правда ли?

— Замечательно. Фонограф?

— Человек. Профессор Хира, индийский физик. За свою точку зрения по национальному вопросу попал в тюрьму, но мои люди помогли ему бежать, и теперь он занимается научными изысканиями в одной из наших лабораторий. У нас много лабораторий, а наши ученые делают много открытий… Тираны ненавидят вольнодумцев, поэтому те приезжают в Город-на-Заре. Здесь есть ученые, философы, актеры, журналисты. Даже несколько политиков.

— И уйма солдат, — добавил я.

— Да, солдат хватает. А также оружия и боеприпасов, — ответил он, помрачнев, словно мое замечание задело его.

— И все без толку, — вдруг обернулся к нам Гевара. — Ибо ты хочешь подчинить себе слишком большую силу.

— Мне повезло, Руди, — отмахнулся Шоу. — Я уже подчинил ее. И должен ею воспользоваться.

— Против своих же друзей! Меня ждали в Брунее. Мы планировали восстание. Я — организатор, без меня оно провалится… Наверное, уже провалилось.

Я в недоумении уставился на него.

— Так вы знакомы?

— Очень хорошо, — процедил Гевара сквозь зубы. — Даже слишком хорошо.

— Стало быть, вы тоже социалист? — спросил я Шоу.

Тот пожал плечами.

— Я предпочитаю называть себя коммунистом… хотя название не играет роли. Вот что заботит Гевару — названия… Я же говорил, Руди, — англичане ждали тебя. Когда вы прибыли в Сайгон, американцы поняли: на борту «Скитальца» что-то не так. К тому же ваш связист послал им шифровку. Но ты меня не послушал. Смерть Джонсона и Барри на твоей совести!

— Ты не имел прав нападать на корабль! — закричал Гевара. — Никакого права!

— Если бы не я, вы бы сейчас сидели в британской каталажке!.. Или вообще были бы убиты!

— Хватит, — тихо сказал Корженевский. — Шоу поставил нас перед fait accompli [5]… Однако, генерал, мне бы хотелось, чтобы впредь ваши люди не поступали столь опрометчиво. Вы же знаете — бедняге Барри не стал бы стрелять…

— Но они-то этого не знали. Моя армия — демократическая армия.

— Если вы не будете держать ухо востро, солдаты попросту уничтожат вас, — продолжал Корженевский. — Ведь они подчиняются только потому, что считают вас самым свирепым бандитом Китая. Попытайтесь ужесточить дисциплину, и в один прекрасный день они перережут вам горло.

Кивнув, Шоу повел нас к низким бетонным зданиям в виде пагод.

— Армия мне нужна до поры, до времени. Как только мой воздушный флот будет готов…

— Флот! — фыркнул Гевара. — Два корабля!

— Скоро их станет больше, — уверенно заявил Шоу. — Много больше.

Мы вошли в одно из зданий; здесь было сумрачно и прохладно.

— Полагаться на войска, Руди, — это вчерашний день. Я делаю ставку на науку. Многие наши проекты близки к завершению. А если удастся Проект БРА, я вообще распущу армию.

— БРА? — Юна Персон нахмурилась. — Что это?

Шоу рассмеялся.

— Юна, вы — физик, уж вам-то я и подавно не скажу ни слова. По крайней мере, сейчас.

Гостеприимно улыбаясь, к нам приблизился европеец в белом костюме; у него было светлые волосы и морщинистое лицо.

— А, товарищ Спендер! — воскликнул генерал. — Вы не могли бы на время приютить этих людей?

— С радостью, товарищ Шоу. — Спендер подошел к голой стене и провел по ней рукой. В тот же миг на стене вспыхнуло множество огоньков — некоторые из них были красными, но большинство — голубыми. Какое-то время товарищ Спендер задумчиво смотрел на голубые огни, а потом повернулся к нам. — Свободна вся восьмая секция. Одну секунду, я приготовлю комнаты. — Он коснулся нескольких голубых огоньков, и они стали красными. — Все готово.

— Спасибо, товарищ Спендер.

Я недоумевал, что означает этот странный ритуал.

Шоу провел нас по коридору с большими окнами, выходящими во Дворик. Я увидел сверкающие фонтаны в новейших архитектурных стилях… Не могу сказать, что все они были в моем вкусе. Мы подошли к двери, на которой была нарисована огромная цифра «8», и Шоу, коснувшись ее, приказал:

— Откройся!

Дверная панель скользнула вверх и исчезла в потолке.

— К сожалению, мы не можем предоставить каждому отдельные апартаменты. Поэтому вам придется селиться по двое. В комнатах вы найдете все необходимое; связаться друг с другом можете по телефону. До встречи, господа.

Он вышел, дверь опустилась за его спиной. Я тут же положил на нее ладонь и скомандовал:

— Откройся!

Как я и ожидал, ничего не произошло. Дверь «узнавала» руку и голос Шоу! Определенно, это был город технических чудес!

Обсудив положение и проверив двери и окна, мы убедились, что сбежать отсюда не так-то просто.

— Будет лучше, если одну комнату разделим мы с вами, — заметил Гевара, похлопав меня по плечу. — А Юна и капитан Корженевский займут соседнюю.

— Что поделаешь… — недружелюбно ответил я.

В нашей комнате было две кровати, письменный стол, гардероб, комоды, полки с книгами, в том числе художественными, телефонный аппарат. На стене был прикреплен непонятный голубоватый прибор овальной формы. В окнах, выходящих в розовый сад, были пуленепробиваемые стекла, но фрамуги открывались достаточно широко, чтобы свежий воздух и запах цветов проникал вовнутрь. На кроватях лежали голубые пижамы.

Рудольфо Гевара прямо в одежде упал на застеленную кровать и мрачно ухмыльнулся.

— Ну, Бастейбл, вот вы и встретились с настоящими, закоренелыми революционерами. Согласитесь, рядом с ними я выгляжу бледновато.

— Все вы одним мирром мазаны, — вздохнул я, садясь на краешек постели и стаскивая тесные сапоги. — Просто Шоу еще безумнее, чем вы… и его безумие в тысячу раз опаснее. Вы, по крайней мере, осознаете, что ваши возможности не безграничны. Он же замахнулся на недосягаемое!

— Хотел бы я разделять вашу уверенность, — серьезно проговорил Гевара. — Однако… Город-на-Заре заметно разросся с тех пор, как я последний раз был здесь. И кто бы поверил, что Шоу может украсть такой огромный лайнер, как «Лох-Итайв»! Да и его научные открытия, судя по этим апартаментам, обогнали мир… — Он нахмурился. — Интересно, что такое Проект БРА?