Оборона тупика - Жуков Максим (книги онлайн без регистрации txt) 📗
– Ну свалили вместе с бабками, что такого?
– Толя, есть еще много всего, и это все вместе не может быть совпадением. Кто-то что-то готовит.
– Что ты имеешь в виду?
– Я полагаю, что все пройдет не так, как мы задумали. Надо срочно что-то предпринять.
– Знаешь, особенно умным быть тоже вредно. По-моему, ты перегибаешь палку. Тебе сейчас надо больше думать над нашими действиями в ближайшее время. Общественный настрой не такой уж благоприятный, и…
– Вот и это тоже непонятно, откуда взялось. Толя, ты сам рассуди: сколько всего в один ряд!
– Боже мой! – воскликнул собеседник на том конце. – Да кто может хоть что-нибудь сделать? Где они? Их, как Ипполита, даже под столом нету!
– Толя, неужели ты полагаешь, что они попрут в открытую?
– Перестань, успокойся. Все схвачено. С этой страной все кончено. Она никому больше не доставит неприятностей, в том числе нам.
– Но чем-то же должны объясняться все эти факты!
– Х-м-м… Знаешь, у меня тут встреча через пять минут. Давай завтра. Приходи, расскажешь еще раз. Только предварительно позвони, хорошо?
– Хорошо.
– Ну бывай, – услышал он в трубке, и связь прервалась.
«У него просто мания величия. Проклятие! Толя мне не поверил…» Он еще раз подошел к монитору. Лондонский рейс получал багаж. Дочь свою он опять не увидел. «Совсем слепой стал». Прогуливаясь по залу ожидания, он дошел до табло прилета, когда зазвонил мобильный телефон, который он так и продолжал держать в руке.
– Алло? – ответил он на вызов. «Черт, я же скремблер не отключил. Сейчас вместо голоса дочери услышу лишь бульканье». Однако никакого бульканья не последовало. После секундной паузы он услышал незнакомый мужской голос:
– Йохан?
У него разом все оборвалось внутри. Так его еще никто и никогда не называл, разве что было подозрение на одну книжонку да одну песенку… Однако он сразу понял, что это именно его имеют в виду под этим дурацким прозвищем.
– Кто это?
– Это мы. Ты ведь ждал нас. Напрасно ты сейчас звонил…
– Кто это?!
– Не оглядывайся, не нервируй охрану.
– Черт! Как вы прошли сквозь скремблер?
– Дура ты, старый мерин! – беззлобно констатировал голос. – Мы можем тебе в голову влезть быстрее, чем ты почешешься. Стой спокойно. Слушай. Твоя дочь у нас.
– Что?!
– Да не ори ты! Совсем не ценишь ни свою, ни ее жизнь.
– Что вам надо? – у него стали подкашиваться ноги. Хорошо, что рядом были свободные сиденья. Он сел.
– Хорошее решение, – сразу одобрил голос, – вот так сидишь и болтаешь с кем-то…
– Что вам нужно?
– Попытайся догадаться с трех раз. Ты, как всегда, оказался проницательным, Йохан. Мы готовимся, и готовимся серьезно. Неужели ты думал, что твою гениальную персону мы обойдем стороной? Ты теперь понял, почему шепелявый так нервничает?
– Почему я должен вам верить?!
– Не кричи. На тебя люди оглядываются. Говори тихо. В чем верить?
– В том, что моя дочь у вас. В том, что если она у вас, то вы не убьете ее в любом случае.
– У тебя есть выбор?
– Я хочу поговорить с дочерью, – он попытался придать своему голосу решительность.
– Нет проблем, – неожиданно быстро согласился его собеседник, – отрубайся, отключай скремблер и жди. Мы перезвоним минут через пять.
Связь прервалась без гудков, без характерных шумов и щелчков. Просто пискнул его мобильник, извещая его о том, что соединение прервано. Он остался сидеть, отключил скремблер и стал ждать. Очень скоро мобильник зазвонил снова.
– Алло?
– Папа? – услышал он в трубке знакомый голос, от звука которого все перевернулось внутри.
– Да, дочка, да. У тебя все хорошо?
– Да, папа. Но мне сказали, что я долго тебя не увижу. Что происходит?
– Я разберусь с этим, милая. Где ты?
– Сейчас – не знаю. Но я прилетела в Шереметьево, а потом… Папа, почему мы долго не сможем увидеться?
– Все будет хорошо, милая. Не делай ничего. Не сопротивляйся…
– Я не сопротивляюсь. Папа…
– Ну вот, – в трубке снова раздался прежний голос, – убедился. Теперь слушай меня внимательно, Йохан. Тебе надо перестать беспокоиться и беспокоить остальных. Никому ничего не говори о своих выводах и наблюдениях. Ничего, понял? Более того, расслабляй всех, даже создавай чемоданное настроение. Собеседника своего… Не называй имен! Так вот, собеседника своего завтра тоже расслабь. Сам придумаешь, как сказать, что не то имел в виду. Будь в центре событий. Мы должны знать все, что знаешь ты. Заметишь, что кто-то что-то заподозрил, сообщай нам.
– Как?
– Мы будем регулярно с тобой связываться. И еще будешь иногда делать кое-что, когда мы скажем. Не дай тебе бог обратиться в органы или, укрывшись за высокими стенами, попробовать с кем-либо поговорить о твоей проблеме. Понял?
– Да. Я могу увидеть дочь?
– Конечно, но не завтра. Скоро все решится, Йохан. Если будешь себя хорошо вести, не только твоя дочь, но и ты останешься в живых. Для всех твоя дочь пока еще в Лондоне. Ты хорошо все понял?
– Я очень мало поговорил с дочерью…
– Она будет регулярно тебе звонить.
– Я не это имел в виду. Речевой синтезатор мог запросто…
– Какой ты умный, Йохан, – проворковал голос, – доказательство ты получишь завтра. Если будешь делать промахи, то будешь получать доказательства регулярно. Ну а если совсем сплохуешь, то сам понимаешь…
– Что?! Какое доказательство?..
– Завтра у тебя будет левый мизинец твоей дочери.
– Что?! Нет, не надо, я ведь ничего…
– Это только пока, Йохан. Кроме того, ты ведь должен понять, что мы решительно настроены, правда?
– Не надо! Я прошу! Она ведь ребенок!
– А ты, Йохан, подонок. Откуда мы знаем, за какие части тела тебя держат те, на кого ты работаешь, а? Так что ты сам виноват.
– Мне не нужно доказательств. Не надо резать…
– А нам нужна уверенность, что ты будешь серьезно настроен. Решение принято. По этому мизинцу, по крови, ты сможешь определить, чей это пальчик. Веди себя хорошо, Йохан. Как там этот гад сказал: «Бывай»? Бывай, Йохан.
Связь прервалась. Он с размаху бросил мобильник об пол и крепко выругался. Оба охранника тут же направились к нему. Подошел к нему и милиционер, однако узнал его в лицо, криво улыбнулся и пошел дальше.
– Черт! – он бросился на пол в поисках SIM-карты. Найдя ее среди обломков телефона, он встал и положил ее себе в карман. Охранники подошли и теперь вопросительно смотрели на него. – Поехали. Эта хулиганка осталась в Лондоне. Дай мне свой телефон. Что ты смотришь? Быстро! Завтра куплю себе новый и отдам тебе твой. Черт!..
Они втроем двинулись к выходу из здания аэропорта.
Она вздохнула, забрала у него чашку и ушла на кухню. Вернувшись с новой чашкой горячего молока, она обнаружила отца за просмотром выпуска новостей. Он взял из ее рук чашку. Она стала вытирать пол.
– Спасибо, – сказал он, – объявили, что после новостей будет выступать Сэмюэль Олдридж. Тебе было бы полезно это послушать.
Она пожала плечами, ушла на кухню отжать тряпку и ополоснуть руки. Потом вернулась, снова забралась на диван и пристроила голову на его плече. Диктор анонсировал встречу с Олдриджем и, сказав: «Я Майкл Дейтон. Оставайтесь с нами», – ушел из кадра. Пошла реклама. Рекламировали обычные вещи и услуги: кредиты и персональные фьючерсы на электроэнергию и газ, газовые и дизельные отопители, одежду. Мелькнула реклама американского автомобиля, затем несколько роликов были посвящены велосипедам. После гамбургских событий с экранов напрочь исчезла реклама русской инженерно-спасательной службы.
– Господи, ну и реклама пошла в наши дни! – воскликнул он.
– Не расстраивайся папа, – тихо проговорила она, – все это было и в прошлой жизни. Забудь.
Он знал, что она хотела его успокоить. Потрясающе, как в свои девятнадцать лет она стала его мудрой, доброй и терпеливой хранительницей, которая тем не менее никогда не оставляла ему ни шанса на его точку зрения, на его убеждения. Как член семьи, она была ласкова и преданна, но остальные ее человеческие качества определялись юным возрастом, протестом против старшего поколения, какими-то почти детскими наивными порывами. Отсюда ее вечная оппозиция его мнению, отсюда эта вскружившая головы всему молодому поколению мода на Россию и эта нетерпимость. А может быть, это просто подростковое и скоро пройдет?
