Цилиндр ван Троффа - Зайдель Януш А. (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗
– Как видишь, на Земле нас осталось немного, – вскоре продолжил он. – Через сорок лет, а может и раньше, не останется вовсе… Тогда, по той самой программе, сюда вернутся лунаки.
– А если… – засомневался я. – Будет ли хорошо, если именно они дадут начало новому человечеству? Их моральные качества кажутся мне довольно сомнительными, после того, что они сделали…
– Не надо судить их опрометчиво, космак. На это можно взглянуть иначе. Они же оставили людям обреченным на вымирание без потомства целую цивилизацию, все, что создали здесь, на Земле. Это же была элита человечества! Они никому не причинили непосредственного вреда. Воспрепятствовали аду перенаселения. Обеспечили всех едой, жильем, энергией, одеждой и развлечениями в границах возможностей современной для них цивилизации! Они не стали причиной чьей-либо преждевременной смерти, только остановили размножение. Не сделай они этого, мир погибал бы от перенаселения. А сами? Ведь ни один из них там, на Луне, не прожил дольше тех, кто остался здесь. Сегодняшние лунаки – их потомки. Значит, тот, кто отрекся от своего удобного земного жилища в наземном городе и добровольно заточил себя в подземелья Луны, не заслуживает называться героем? Подумай об этом, космак, прежде чем судить их!
– Ты их защищаешь?…
– Я попросту объективен. Оставшись здесь, они бы пожили с удобствами до смерти, не заботясь о судьбах человечества…
– Боюсь, что их самоотречение не принесло пользы. – Сказал я. – То, что я видел – это проявление дегенерации, прежде всего моральной. Даже потомки гениев, выросшие в тех условиях, перестают быть людьми. Они не вернутся сюда. Некоторые это чувствуют и понимают.
– Не знаю… Я не знаю их, я встречал только двух или трех лунаков, которых присылали оттуда. Действительно, выглядели они не лучшим образом, но я думал, что это отбросы общества…
– Отбросы? Это лучшие из них, слишком хорошие, чтобы там жить…
– Значит, надежды на повторное заселение Земли нет… – пробормотал Марк.
– Я не пойму еще одного, – перебил его я. – Почему они не оставили на Земле тайны активатора? Дав возможность размножаться первой группе…
– …они бы только продлили ее бессмысленное существование.
Мускулинизация одинаково действовала на обе группы, а конец был бы тем же. Мне кажется, они преследовали еще одну цель, дегенераты «третьей группы» предоставленные сами себе, исчезнут быстрее. Количественно они ни с кем не соперничают, кроме того, никто не сдерживает их, они дерутся между собой, уничтожают технику, благодаря которой существуют, словом, подрезают сук, на котором сидят… Таким образом, они ускоряют время возвращения лунаков…
– …которые никогда сюда не вернутся. Для Земли действительно нет никакого спасения?
– Есть один шанс, хоть и ничтожный, но есть. В конце двадцать первого века, как я говорил, Землю оставила большая группа поселенцев, направляющаяся к одной из планет Тау Кита. Они начали все сначала. Быть может… их уже нет… Но если они выжили и построили основы цивилизации, могут сюда вернуться… Но к тому времени не останется ни лунаков, ни этих…
– …ни доцентов, – добавил я.
– Доцентов уже нет, – сказал Марк с улыбкой. – Так называли вымирающую первую генетическую группу, когда лунаки покинули Землю. Улетели почти исключительно профессоры, для доцентов, настоящих, с дипломами, на Луне места не было. Отсюда и шутливое, с тех времен, когда люди еще шутили, название всех, кто остался из первой группы. Потом, в устах третьей группы, это слово приобрело пренебрежительное значение, что-то вроде «умника», – так же как когда-то имело пренебрежительное значение слово «философ». Сейчас, когда «доценты» вымерли, слово осталось как оскорбление, которым пользуются гныпли и згреды.
– А вы? Вы, собственно, кто?
– Это особая история, – сказал Марк. – На самом деле, меня и пятерых моих коллег уже давно не должно быть. Мы из первой генетической группы. Когда улетели лунаки, мы были детьми. Потом учились, пока работали учебные заведения. Мы знали, что ждет наше поколение. И решили… пожить немного дольше. В таком городе, как этот, должна было остаться пара гибернаторов, в больницах, например. Мы нашли их. И так пережили наших ровесников. Думаю, в других городах тоже нашлись сообразительные…
– Действительно… А как в других городах?
– Думаю, также. Где-то лучше, где-то хуже, но исходные условия были одинаковы. Города в двадцать втором веке сильно унифицировались. Возможно, в некоторых уже никого и нет. Но проверить это нелегко. Связь и сообщение между городами постепенно отрезаны программами центров управления городами. Лунаки предвидели ситуацию на следующие двадцать лет после их отлета и все в своих планах предусмотрели. Из-за похожести и самообеспечения городов, связь между ними давно не имеет решающего значения, ни хозяйственного, ни туристического…
– Вы многое объяснили, многое стало понятно, хотя многое удивляет и шокирует. – Сказал я. – Что случилось с культурой? Даже самые примитивные общества имеют какую-то культуру, искусство… Кроме того, что означает это странное разделение общества?
– Про культуру поговорим в другой раз. Возможно, ты сам столкнешься с ее проявлениями, и мне не придется ничего объяснять… А разделение? Это просто. Сопляки, лет до двадцати – это гныпли. Они скучают, ищут развлечений, бьют тех кто боится. А в предместьях, старше сорока – это згреды. Их не ждут в городе, гонят, за пищей приходится прокрадываться ночью. Их много, но они старые, слабые и голодные…
– Кто их прогоняет? Гныпли?
– Нет, они только подражают старшим, от двадцати до сорока лет…
– Как их называют?
– Никак. Это просто «люди». Это они преследуют згредов, регулярно устраивают погромы в их пригородных норах днем и в городе по ночам.
– Но почему? Для всех же всего хватает!
– Официальная «идеология» этого конфликта гласит, что молодежь не может простить старикам того, что те их родили, зная об отсутствии перспектив и плохой наследственности. Наследственность – их комплекс. Не придавай они ей такого значения, большая часть могла бы жить абсолютно нормально. Но претензии – всего лишь предлог. На самом деле, они просто не могут видеть стариков, зная, что их ждет та же судьба. Человеку не нравится, когда ему под нос подсовывают картину его недалекого будущего… Да и теперешние люди среднего возраста уже не дадут выгнать себя из города горстке гныплей последнего поколения. Но драки со згредами имеют многолетнюю традицию. Все считают их естественными. Да и вообще, люди, рожденные и воспитанные в городе после отлета лунаков, воспринимают сложившееся положение, как первобытный человек воспринимал джунгли – просто живут как получится. А драки – единственное развлечение. Здесь же нет никакого образования, все умственно деградировали до уровня темного средневековья. Да и зачем учить членов погибающего общества? Кому это делать? Вот и живут, как поросята в самом современно хлеве…
– Страшно, – задумался я.
– Можно привыкнуть, и как-то устроиться, как видишь. Всему, что здесь есть, мы обязаны своим способностям. Местные люди, вместе с гныплями и згредами вроде гордятся нами, но на самом деле боятся и уважают. Они ведут с нами разные дела. Вообще-то, мы вшестером управляем этим городом.
– Дела? Какие дела можно вести? У них же все есть задаром, из автоматов, из магазинов…
– Не все, ой, не все! – засмеялся Марк стукнув пальцами по бутылке. – Вот этого нет! А я по образованию химик и делаю это совсем неплохо.
– Даешь им алкоголь?
– Продаю. Когда что-нибудь надо от них. Как ты думаешь, откуда у нас эти растения? Ближайшая резервация растений в двухстах километрах отсюда, а средств передвижения нет. Это они приносят нам горшки с саженцами. У них много времени, и алкоголь любят… А оружие? Думаешь, они умеют делать его сами? Или получают в магазинах?
– Вы даете им оружие? Кому?
– И тем и другим. Чтобы было равновесие сил. Но не слишком много.
– Это же…
– Подло? Не так все страшно. В истории человечества бывали поступки и хуже. Здесь особые условия, все равно все развалится… Есть и другие вещи, которые мы им даем. Например девушки… Это очень дефицитный товар.
