Последнее решение - Колодзейчак Томаш (бесплатные серии книг .txt) 📗
Цветок продолжал раскрываться. Лепестки ложились на руки Дины, словно шелковые платочки. Однако через мгновение они ожили — начали подрагивать, крепнуть и, наконец, оторвались от стебля и, бурно трепеща, взмыли в воздух. Цветные мотыльки заплясали вокруг головы девушки. Она почувствовала на лице дуновение воздуха и нежное прикосновение крылышек.
Мотыльки стали исчезать один за другим, превращаясь в ароматное влажное облачко. Только последний опустился на волосы Дины и застыл.
— Прелестно, — сказала она. — Благодарю.
— Приглашаю. — Он провел ее к укрытому в углу столику, отгороженному от зала свисающими с потолка лианами. У растений были толстые, мясистые листья, покрытые красными цветами. Не сразу она заметила, что цветные точки шевелятся и что в действительности это никакие не цветы, а голограммы, изображающие разноцветных насекомых. Твореньица проделывали массу удивительных действий — дрались, грубовато проказничали, целовались. Маленький мирок пульсировал псевдожизнью.
— Сердечно приветствую, есть ли какие-либо пожелания? — Голос кельнера оторвал ее от наблюдения голонасекомых.
— Еще минутку, — сказал Танкред, не переставая смотреть на Дину.
Его настойчивый взгляд доставлял Дине удовольствие. День обещал быть прекрасным.
Это был очень дорогой ресторан, и войти сюда мог не каждый. Ничего странного — он находился совсем рядом с домом Правительства и в основном его посещали правительственные чиновники. Проведя здесь всего два часа, Дина обнаружила множество знакомых лиц — большинство из голосервисов, но некоторых она знала лично по временам активной деятельности в аболиционистском движении. Возможно, с кем-то встречалась на одном из многочисленных приемов, торжественных завтраках и раутах, где она бывала с братом.
— Времена меняются, — сказала она, указывая кончиком ножа на выходящего в этот момент из зала мужчину. — Ротч Адлер. Бывший анархист. Бывший диссидент. Кажется, даже осужденный за нелегальные действия против властей Гладиуса. А теперь — в правительственных сферах.
— Последние будут первыми. Старые религии не лгут.
— А первые — последними. Чудесное изменение ролей.
— Чудесное не для всех. Нас многие не любят. — Танкред положил себе краба. Вытер руки о бумажную салфетку и оторвал клешню. Взял молоточек. Сильным ударом разбил панцирь.
— И как много?
— Не будем преувеличивать. Некоторые. Немногочисленные… Неживые.
Она вздрогнула и вместо того, чтобы ударить по крабу, стукнула деревянным молотком по пальцу.
— Прости, глупая шутка.
— Ничего страшного. Что там такое?
В дверях ресторана возникло какое-то замешательство — это пытался войти невысокий модно одетый мужчина. Дорогу ему преградил портье.
— В чем дело, черт побери! — кричал незадачливый гость. — Я обедаю здесь уже несколько лет. И сегодня тоже буду! Вчера я вошел без помех.
— Успокойтесь, пожалуйста, иначе я вызову охрану, — спокойно проговорил портье. — Ваша клубная карта недействительна. Вы не можете войти.
— Клубная карта? — удивилась Дина. — Я вошла без всякой карты.
— Потому что о тебе я предупредил. — Танкред потерял интерес к скандалу и принялся вскрывать краба.
— Прими мою благодарность за то, что обеспечил мне покой во время обеда, — буркнула Дина, видя, как два рослых стража выпроваживают настойчивого гостя.
— Не придирайся, это один из тех, о ком мы говорили. Некогда — первый. Сегодня — последний. Какое совпадение! Такая прекрасная иллюстрация к нашей беседе…
Дина взглянула на Танкреда, вытерла руки бумажной салфеткой.
— Не делай так больше, — резко сказала она.
— Как? — Он прикинулся удивленным, и это еще больше разозлило ее.
— Не играй людьми, чтобы похвалиться передо мной! А меня не принимай за идиотку! Ты только что заблокировал его карту, верно? Господи, да что же я здесь делаю? Что делаешь здесь» ты? Сидишь, лакомишься крабами, забавляешь меня беседой, а тем временем постоянно торчишь там… в Сети. Анализируешь, рассчитываешь, проверяешь. Отдаешь распоряжения и дискутируешь. Ты — сетевик.
— Да. — Танкред сохранял спокойствие. — Ты права, я не должен этим забавляться. Я выйду на его счет и отблокирую ему карту. Но этот тип ничего не выиграет. Он — конченый человек. Его зовут Фидрихе. Ионгари Фидрихе. Крупный делец. Еще десять лет назад, да что там, еще год… Только он, понимаешь, спонсировал не тех, кого надо. Оплачивал кампании несгибаемых. Можно сказать, плохо предвидел! Теперь стал дойной коровой… Или овцой. Ну и мы принялись его стричь. Ввели концессию, которую он не получил. Ограничили доковые права, потому что у него было много малых кораблей. Провели несколько тщательных проверок. А теперь вдобавок не впустили в любимый кабак. И уже нет большой свиньи Фидрихе. Просто?
Танкред еще раз ударил молотком по клешням краба. Отломил пальцами разбитый панцирь и извлек мясо.
Дина не ответила. Она снова смотрела на красочных насекомых, воюющих на зеленых листьях.
«Будьте послушными или потеряете место, — попросила она мысленно. — В случае чего звоните. Я помогу».
Насекомые не возликовали от заявления среброокой девушки. Они были слишком заняты своими малыми войнами.
— Хочешь посмотреть что-то по-настоящему интересное? — спросил Танкред.
— Что еще? — Она немного наклонила фужер. Капля вина сползла по стеклу, оставив блестящий след.
— Покушение. Взрыв. Убийство.
Капля повисла на краю фужера. Распухла, набирая силу для дальнейшего движения. Наконец оторвалась от стекла и капнула на стол.
— Не хочу.
На снежно-белой скатерти расцвело карминное пятно.
— Поразительно. — Дина внимательно смотрела на пятно. — Сколько красного умещается в одной капле вина. Посмотри, как разрастается…
— Это действительно будет захватывающее зрелище. — Танкред прикоснулся к влажной скатерти пальцем и выписал на ней несколько букв. Ставил литеры очень быстро, и Дина прочитала лишь «П», «Р», «В», «Е», «Н», «О».
— Что привлекательного ты находишь в смерти?
— То, что она существует. Что чья-то жизнь оканчивается полностью и бесповоротно. Что исчезает всякая мысль и память. Это очень интересно.
— Интересно?
— Я не уйду из мира в твоем понимании этого слова. Если мое тело постареет и умрет, меня могут имплантировать в другое. Кроме того, я могу остаться в Сети как Синт. Так что одинок я не буду. Конечно, невозможно скопировать абсолютно все… Да, исчезнет часть моего подсознания, рефлексов, воспоминаний, памяти. Я знаю, что не умру, но знаю также, что моя психика подвергнется преобразованию. Я не уверен, смогу ли сохранить собственную индивидуальность. Может, мне что-нибудь допишут, какой-нибудь кусочек памяти, частичку воспоминаний другого человека.
— Ты уже проходил через это?
— Нет. Во всяком случае, не в такой степени, как после смерти тела. Истинная смерть меня увлекает. Мне это интересно.
— Смерть — всего лишь тьма. Ничего интересного. Щелк… и черно. Тебя нет. Так я думаю…
— И ты наверняка не хочешь этого увидеть?
— Наверняка, — ответила Дина, и в тот же момент здание потряс мощный удар. Потом второй. Послышались испуганные крики, зазвенела разбитая посуда, с грохотом перевернулось несколько кресел. Цветные фантоматические насекомые свалились с листьев. Через мгновение почти все раскрыли разноцветные парашютики.
Дина вскочила, но Танкред остановил ее:
— Здесь мы в безопасности. Я же говорил, что могу показать тебе покушение. Ты действительно не хочешь?
Неожиданно она ослепла. Исчезло помещение ресторана, мягкий свет, мерцающие панцирьки опускающихся на землю насекомых. Это длилось всего мгновение. И зрение тут же восстановилось.
Пустое пространство заполнили изображения. Мигающие, молниеносно меняющие планы и перспективу, в движении, или статические, затуманенные и окрашенные.
— Не делай этого, — сказала Дина, вернее, ей казалось, что сказала, потому что она перестала доверять своим органам чувств. Не имеет значения, что она продолжала слышать крики людей, успокаивающие голоса официантов, ощущала аромат вина, а рукой касалась влажного стола. Видела она совершенно другое. Борьбу. Бегство. Смерть.
