Титан. Фея. Демон - Варли Джон Герберт (Херберт) (полная версия книги .txt) 📗
ЭПИЗОД VI
Люфтмордер в Тефиде и ведать не ведал, что он флюгельфюрер Десятого крыла штурмовиков гейских Военно-Воздушных Сил. Гея ему такой должности не давала. Люфтмордер знал лишь, что он лидер своей эскадрильи. Лишь смутно он сознавал, что есть и другие эскадрильи. Это не представляло для него большого значения. Его боевая задача была четко определена — и для ее выполнения ему не требовалось сотрудничество с другими люфтмордерами. Да и не в его натуре такое было. Он тут флюгельфюрер — и больше никто.
Приказы уже приходили. В частности — о дозаправке на базах, находящихся под командой других люфтмордеров. Сама мысль была отвратительна, но приказ есть приказ.
Он знал, что через Крон сейчас марширует армия.
Он знал, что в какой-то момент ему придет приказ атаковать эту армию.
Он знал, что в небе есть враги. Враги люфтмордера ничуть не пугали.
Все это грело его и нацеливало на выполнение задачи.
Единственную досаду в жизни люфтмордера составляли ангелы, что в последнее время начали собираться поблизости.
Они подлетали совсем близко, странно чирикая. Зеленые и красные. Люфтмордер относился к ним с подозрением. Их жалкие тельца стали бы занятными мишенями для его ночников и боковух... но на сей счет приказа не было. Ангелы внушали подозрение. Такие слабосильные. Поразительно неэффективные летательные аппараты.
Ангелы начали строить гнезда, что свисали, как и сам люфтмордер, с вертикального троса. Прямо под ним было три штуки — крупные выпуклые сооружения. Похоже, из глины и прутьев. Каждое — как бельмо на глазу.
Сперва их было четыре. В одно люфтмордер пустил ночника — проверить на прочность. Гнездо разлетелось, как рисовая бумага. Посыпались красные и зеленые перья. Люфтмордера позабавил встревоженный писк выживших.
Но больше стрелять он не собирался.
Люфтмордер ожидал боевого вылета.
ЭПИЗОД VII
Конел с самого начала хотел возглавить атаку на базу в Кроне. Он так долго и упорно спорил по этому поводу с Сирокко, что той, в конце концов, ничего не осталось, как допустить его к своему строго секретному плану — тому, который мог и не сработать. Просто не существовало другого способа как-то угомонить Конела, пока Робин — и, разумеется, остальные его друзья — беспомощно маршировали под жадными до крови монстрами, что расселись на том ненавистном тросе.
Изучив план, Конел с неохотой, но согласился. Робин по-прежнему оставалась в опасности, но совсем обойти это было, судя по всему, невозможно.
— Пойми, Конел, так все и должно быть, — сказала Сирокко. — Подозреваю, к атаке с базы в Кроне будут стянуты подкрепления со всего колеса — причем прежде, чем мы успеем хорошенько удивиться. Если этих подкреплений окажется достаточное количество, ты и твои люди будут уничтожены. Тогда мы окажемся уязвимыми для атаки с воздуха на всем пути до Гипериона.
Поэтому Конел сидел теперь у себя на базе, хорошо замаскированной в северных нагорьях Япета, и размышлял. Ожидание уже длилось целую вечность. Конел плохо спал. И никогда не отходил больше чем на двести метров от своей заправленной горючим и готовой к полету машины.
Другие пилоты играли в карты, травили анекдоты, — короче, пытались как-то убить время. В большинстве своем это были мужчины и женщины, и на Земле служившие в военной авиации. У Конела было с ними мало общего. Интеллигентная публика. На Конела они смотрели сверху вниз и возмущались решением Сирокко назначить его командиром... хотя и восхищались его навыками пилотирования. Это природное, говорили они. Да, верно, однако прислушивались они к его мнению главным образом потому, что Конел налетал в Гее больше времени, чем все они, вместе взятые. Он знал особые условия Геи, знал, как крепкие самолетики ведут себя при высоком давлении и низкой гравитации, понимал природу кориолисовых бурь, которые сбивали с толку остальных.
Пилоты терпели Конела и учились у него.
Почти все время бодрствования он проводил у рации.
Сама база хранила радиомолчание. Люди надеялись на то, что Гея еще не знает об их местоположении, и подозревали, что бомбадули способны слышать переговоры по рации. Так что они прислушивались к передовым наблюдателям в Метиде и к лаконичным переговорам наступающей армии.
Наконец пришла тревога.
— Бандиты на восьми часах, — сказал голос по рации. — ... шесть, семь... ага, восемь, девять... и Папаша десятый.
Экипажи засуетились. Когда голос заканчивал донесение, Конел уже был в воздухе.
— Падают к земле. Уже их не вижу. Первый пост передачу закончил. Ждите сообщений второго и третьего.
Первый пост располагался на южных нагорьях Метиды. Там в распоряжении у людей имелся мощнейший в Гее телескоп — изъятый, как и многие другие высокотехнологичные приборы, из поразительных подвалов Криса. Телескоп этот постоянно был нацелен на центральный трос Метиды.
Второй и третий находились к востоку и западу от троса. Куда бы Восьмое крыло ни направилось, Конел вскоре об этом узнает. Он ожидал, что бомбадули повернут на восток — к Беллинзоне и армии; тем не менее нельзя было исключать возможность отвлекающего удара или еще какого-то фокуса.
Но в одном Конел не сомневался. Пятое крыло падало к Крону, и далеко им лететь не требовалось.
— Докладывает третий пост. Все десять бандитов в поле зрения. Направляются... на восток, насколько берет наш радар.
— Говорит Рей-Канада, — сказал Конел. — Ведущий Третьей эскадрильи, курс на восток. Действовать по третьему плану.
— Ажур, Канада.
— Удачи вам.
— Ажур, — последовал лаконичный ответ. Удача им понадобится, подумал Конел. Восьмое будет как можно дольше следовать на восток, прежде чем раскроет место своего назначения, либо резко повернув влево к Беллинзоне, либо продолжая двигаться к Крону и армии. В любом случае Третья эскадрилья примет бой, но превосходство Восьмого в боевой силе составит два к одному.
Конел наблюдал, как пять самолетов отделяются так аккуратно и ловко, словно на воздушном шоу. Хотел бы он, чтобы это и впрямь было шоу.
Сперва они летели к югу. Теперь он дал им приказ следовать на восток. Первая и Вторая эскадрильи разойдутся под углом и вновь сольются воедино над армией, направляясь с севера и с юга.
Когда они заканчивали поворот, из рации послышалось то самое сообщение, которого Конел так боялся.
— Говорит Рокки-Рэмбо. Нас атакуют с воздуха. Наземных групп не замечено. Атакует, похоже, Пятое Крона, но пока до конца не ясно. — Раздался грохот взрыва. — Спешите, ребята! Нас тут на куски рвут!
Едва последовало сообщение первого поста, как армия приступила к выполнению своего оборонительного плана, пусть и весьма недостаточного.
Войска уже углубились в Крон, переправившись через Офион, и теперь одолевали покатые холмы, оставаясь столь чудовищно уязвимыми для атаки с воздуха. Двигались они к сужающемуся степному перешейку, который в конце концов с юга должны были зажать джунгли, а с севера — море Гестии.
Никакие ответные действия армии доступны не были. Ничто из ее арсенала не давало ни малейшей надежды сбить бомбадуля. Предпринимались попытки переделать вооружение Военно-Воздушных Сил под наземное управление, но все они потерпели досадные провалы. Сирокко сдалась, понимая, что и так уже растратила слишком много все сокращающегося боезапаса Военно-Воздушных Сил во время своей несдержанной демонстрации над Преисподней. Теперь за это предстояло расплатиться и ей, и всем окружающим.
Не так давно Беллинзона начала производство пороха и нитроглицерина. Порохом армия располагала — в виде больших ракет. А вот почти весь нитроглицерин — в виде динамита — ушел на цели, которые Сирокко раньше времени раскрывать не собиралась, приводя этим в ярость генералов. Однако даже доступность к динамиту не внесла бы значимой разницы в способность армии отразить воздушную атаку. Ракеты и боезаряды были рассчитаны лишь на отвлечение внимания. Люди надеялись на то, что их жар притянет ночников и боковух.
