Планета Ка-Пэкс - Брюэр Джин (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
– Да.
– Сегодня тоже случилось что-то плохое?
– Да.
– Что случилось?
– Его собаку задавил грузовик.
– И тогда он тебя позвал.
– Да.
– А как он это делает? Как он тебя вызывает?
– Я не знаю. Я вроде как сам это понимаю.
– Как ты попал на Землю?
– Я не знаю. Как-то прилетел. – Прот еще не «развил» этой идеи полетов со светом!
– А сколько лет твоему другу сейчас?
– Девять.
– А какой сейчас год?
– Тысяча девятьсот… м-м… шестьдесят шестой.
– Можешь сказать мне теперь, как зовут твоего друга?
Молчание.
– Но у него же есть имя, верно?
Прот уставился невидящим взглядом на белое пятно на стене за моей спиной. Я уже приготовился задать следующий вопрос, как вдруг он сказал:
– Это тайна. Он не хочет, чтобы я ее вам рассказывал.
Я понял: этот мальчик «был» где-то здесь поблизости, и прот теперь мог с ним советоваться.
– Почему он не хочет, чтобы ты мне ее рассказывал?
– Если я расскажу, случится плохое.
– Обещаю тебе, ничего плохого не случится. Передай ему то, что я сказал.
– Хорошо. – Пауза. – Он все равно не хочет, чтобы я вам рассказал.
– Если не хочет рассказать сейчас, пусть не рассказывает. Давай вернемся к звездам. Ты знаешь, где именно в небе находится КА-ПЭКС?
– Там. – Прот указал пальцем наверх. – В созвездии Лиры.
– Ты знаешь имена всех созвездий?
– Очень многих.
– А твой друг тоже знает созвездия?
– Раньше знал.
– Он их забыл?
– Да.
– Он ими больше не интересуется?
– Нет.
– Почему же?
– Его отец умер.
– Его отец рассказывал ему о звездах?
– Да.
– Он был астрономом-любителем?
– Да.
– Он всегда интересовался звездами?
– Нет.
– Когда он ими заинтересовался?
– После того, как покалечился на работе.
– Потому, что ему нечего было делать?
– Нет. Он не мог заснуть.
– Из-за боли?
– Да.
– А днем он спал?
– Только час-другой.
– Понятно. И одним из созвездий, о котором рассказал ему отец, было созвездие Лиры?
– Да.
– Когда он рассказал ему об этом созвездии?
– Перед самой смертью.
– Когда мальчику было шесть?
– Да.
– А отец рассказывал ему когда-нибудь, что вокруг некоторых звезд в Лире расположены планеты?
– Он говорил, что, наверное, на небе вокруг многих звезд есть планеты.
– А теперь скажи мне: почему ты сам, один, не пошел смотреть на звезды?
– Я не мог.
– Почему?
– Он хотел, чтобы я был с ним.
Прот зевнул. Голос у него уже был усталый. Я не хотел на него больше нажимать.
– Пожалуй, на сегодня достаточно. Можешь закрыть глаза. Я начинаю считать в обратном порядке: от пяти до одного. По мере счета ты будешь постепенно просыпаться. На счет «один» ты полностью проснешься и почувствуешь себя отдохнувшим. Пять… четыре… три… два… один. – Я щелкнул пальцами.
Прот посмотрел на меня и широко улыбнулся.
– Ну, когда же мы начнем? – спросил он.
– Мы уже кончили.
– А-а, очередное «скорострельное» мероприятие.
– Такое знакомое чувство!
Прот достал свой блокнот и попросил меня объяснить ему, как работает гипноз. И битый час я пытался объяснить ему то, что и сам не очень-то понимал. Похоже, прот был несколько разочарован.
Как только Дженсен и Ковальский повели прота назад в палату, я включил магнитофон и с нарастающим интересом стал прослушивать запись нашего сеанса, время от времени записывая в блокнот свои заключения. Теперь мне казалось совершенно ясным, что прот был доминирующей вторичной личностью, возникшей у мальчика из-за неожиданной смерти отца, – травмы, которую первичная личность просто не в силах была сама пережить. Теперь становилось понятным, почему он (прот) выбрал роль инопланетянина: его (их) отец развил в нем интерес к звездам и возможной жизни на других планетах, и эта идея озарила мальчика перед самой смертью отца.
Но все это не объясняло необычного доминирования прота над первичной личностью. Вторичная личность, как правило, держится в тени, наблюдает и приступает к действию лишь тогда, когда первичная личность попадает в беду. Скорее всего какое-то иное, более трагичное событие загнало первичную личность – назовем этого человека Пит – под плотный, защитный панцирь, из-под которого Пит очень редко выбирается (если вообще выбирается). Я мог дать голову на отсечение, что это страшное событие произошло 17 августа 1985 года, в день последнего «прибытия» прота на Землю. Или, возможно, на день-два раньше, если Питу понадобилось время, чтобы «вызвать» прота, или проту понадобилось время ответить на его зов.
Почему я раньше не догадался, что прот был вторичной личностью? Диагностировать «раздвоение личности» вообще задача не из легких, а у прота еще и не наблюдалось никаких связанных с этим расстройством симптомов, вроде головной боли, резких смен настроения, депрессии и целого ряда физических недугов. Кроме вспышек гнева во время шестой и восьмой бесед и приступа паники Четвертого июля, основная личность Пит ни разу себя не проявила. И наконец, меня просто сразила его столь редко встречающаяся комбинация: доминантная вторичная личность в бредовом состоянии и к тому же ученый, – такое совпадение просто за пределами реальности!
Но кто же эта первичная личность? Кто такой Пит? Он явно где-то существует, укрывшись, как отшельник, в своем собственном теле, не желая выдавать ни своего имени, ни своего прошлого, лишь то, что он родился в 1957 году, в семье рабочего бойни, умершего в 1963 году, скорее всего где-то в северо-западной части США, и еще, что у него есть мать и две старшие сестры. Информации, конечно, кот наплакал, но все-таки это может помочь полиции выяснить, откуда он. Строго говоря, нам надо было установить личность Пита, а вовсе не прота. Любые сведения о нем или о чем-то, ему знакомом, могли помочь мне убедить прота признаться, кто он есть на самом деле.
Дата его «отбытия» теперь представала в совершенно ином свете. Одно дело – пациент объявляет о конце своей мании, совсем другое дело – доминантная личность исчезает, оставляя в беспомощном состоянии больного истерией, а то и чем-то похуже. Если прот исчезнет до того, как мне удастся достучаться до Пита, у меня почти не будет шансов помочь ему.
Интересно, знает ли незагипнотизированный прот о Пите? Если нет, план остается прежним: с помощью гипноза медленно и осторожно подвести прота (Пита) ко времени трагического события (или событий), которое вынудило его отказаться от реального существования. Но даже если прот знает о Пите, гипноз все равно необходим: во-первых, для того, чтобы облегчить ему процесс вспоминания, а во-вторых, для того, чтобы установить непосредственный контакт с первичной личностью.
Но в таком подходе крылась дилемма. С одной стороны, мне нужно было поговорить с Питом как можно скорее. С другой стороны, разговор этот может преждевременно вынудить Пита заново пережить страшные минуты его жизни и нанесет ему такой удар, после которого он загонит себя под защитный панцирь еще глубже.
В следующий понедельник утром Жизель уже не казалась такой веселой, как обычно.
– Мой приятель в Шестом участке не нашел никаких сведений о человеке, пропавшем на северо-западе в августе 1985 года, – сказала она, заглянул в свой красный блокнотик, тут же напомнивший мне любимый блокнот прота. – Шестнадцатого августа в маленьком городке в Монтане кто-то убил мужчину, а потом покончил с собой, а восемнадцатого августа в Бойзе какой-то тип сбежал со своей секретаршей, прихватив с собой сто пятьдесят тысяч долларов из фондов своей компании. Но ваш-то парень жив, а не мертв, а тот, второй, который сбежал с секретаршей, все еще сидит в тюрьме штата Айдахо. Мой приятель расширит свой поиск, включив происшествия с января по июль 1985-го, а потом распространит его на всю территорию США и Канады. Но пока он добьется результатов, может пройти немало времени.
