Походка пьяницы - Пол Фредерик (читаемые книги читать онлайн бесплатно .txt) 📗

– Двойки столкните и тройки столкните: вот Сито Эратосфена, – пел он. – Постойте!

У него появилась хорошая мысль. Было бы кстати, подумал он, иметь в такое время поддержку мудрого старшего друга. Конут не должен беспокоиться о том, как умереть, чтобы не напортить чего-нибудь. Он должен дать Эсту Киру и его друзьям шанс. Расслабиться, прийти в состояние полусна… Возможно, еще выпить… Остальное сделают они сами.

– Сито Эратосфена, – весело допел он. – Когда улетучатся кратные числа, простые останутся там непременно! – он споткнулся и растянулся на кровати.

Спустя мгновение он в гневе поднялся. Он был не совсем честен! Если ему сложно найти подходящий способ самоубийства в своей комнате, как он может переложить эту трудность на плечи своего повелителя, Эста Кира?

Он очень рассердился на себя, но, подобрав бутылку, выйдя в коридор и распевая, что ищет подходящее для смерти место, он снова почувствовал себя прекрасно.

Сержант Рейм проверил баррикады перед загородкой аборигенов и отослал своих людей к Медцентру поддерживать порядок в толпе. Его люди трудились без отдыха; аборигены пытались заговорить с ними на пиджине, но полицейские были слишком заняты. Единственный говорящий по-английски более или менее сносно Матасура-сан не выходил из своей хижины, остальных было не понять.

Рейм взглянул на часы и решил, что у него есть время быстренько выпить чашку кофе, перед тем как отправиться на помощь своим людям в толпе. Хотя, мелькнула у него невеселая мысль, не лучше ли предоставить обезумевших людей самим себе, пусть передавят друг друга. По крайней мере это быстрая смерть. Хирург полицейского департамента в частном порядке сообщил, что прививки не действуют… Рейм испуганно обернулся, услышав девичий оклик.

Это была плачущая Лусилла.

– Пожалуйста, помогите мне! Конут куда-то делся, мой брат умер, и – я нашла вот это.

Она протянула сержанту листок бумаги с аккуратно выписанными Конутом способами самоубийства.

Тот факт, что Рейма оторвали от компьютерных занятий и послали сюда, чтобы сдерживать толпу, не оставлял сомнений в том, что ситуация чрезвычайная, но он был смущен и растерян. Несчастье с конкретным человеком гораздо более впечатляет, чем массовая паника. Он начал задавать обычные вопросы:

– Не знаете, где он может быть? Никаких соображений? Может, горничные видели его уходящим? Вы не справлялись? А почему…

Но у него не было времени допытываться, почему Лусилле не удалось опросить горничных, он понимал, что любой момент отсутствия Конута может стать моментом его смерти.

Они разыскали студента-дежурного, который нервничал, напуганный событиями, но все еще не покинул своего поста. И он видел Конута!

– Думаю, он спятил. Я пытался кое-что втолковать ему – вы помните Эгерта из его класса? – (Студент прекрасно знал, насколько хорошо Эгерт был знаком Лусилле.) – Он умер сегодня утром. Я думал, это подействует на Мастера Конута, но он не обратил на мои слова внимания.

Студент всмотрелся в лицо Лусиллы, но сейчас было не время интересоваться, какие чувства вызвало в ней известие о смерти Эгерта.

– Куда пошел Конут? Когда?

Выяснилось, что он направился вниз по коридору более получаса назад. Они последовали за ним.

Лусилла горестно произнесла:

– Это чудо, что он еще жив! Но если он будет продолжать в том же духе… И если я опоздаю хоть на несколько минут…

– Заткнись, – грубо сказал полицейский и обратился с вопросом к очередному студенту.

Преследовать Конута было несложно, даже в такой день его дикое поведение бросалось в глаза окружающим. Подходя к факультетской столовой, они услышали хриплое пение.

– Это Конут, – закричала Лусилла и бросилась вперед. Рейм поймал ее в дверях, ведущих на кухню, где она проработала столько месяцев.

Конут, шатаясь, распевал с завываниями одну из любимых песен Карла:

– Сложи ряд с модулем, потом замкни последовательность сложения и вычитания…

Он запнулся о разделочный стол и добродушно выругался.

– …без сомненья систему назовут (икнул) кольцом! В одной руке он держал острый нож для разделки мяса и, размахивая им, отбивал такт.

– Давайте, черт возьми, – кричал он, смеясь, – дурачьте меня дальше!

– Спасите его, – закричала Лусилла и рванулась к нему, но Рейм поймал ее за руку.

– Разрешите мне! Он может перерезать себе горло.

Он продолжал удерживать Лусиллу, которая не сводила с Конута глаз. Но тот даже не подозревал об их присутствии. Он снова запел. Рейм наконец произнес:

– Но он не делает этого, вы же видите. У него было достаточно времени. Так вы говорите, самоубийство? Может, я ошибаюсь, Лусилла, но похоже, он всего лишь вдребезги пьян.

Глава 15

Во всем городе, по всему миру разыгрывались сцены, подобные той, что происходила перед Медцентром – люди, обезумевшие от боязни заразиться (отделяющие их от дикости столетия исчезли), требовали спасения. И если один из сотни действительно был болен, этого оказывалось достаточно. Ведь один процент от двенадцатибиллионного населения – это сто двадцать миллионов, сто двадцать миллионов случаев наиболее опасного, наиболее заразного… и наименее простительного заболевания в медицине. Ибо оспу очень легко предотвратить, и только мир, забывший о Дженнере, [4] мог быть застигнут ею врасплох… Или тот мир, в котором память о многовековой профилактике Дженнера систематически изничтожалась.

В самой высокой башне порта Мои Маут принимались и ретранслировались восемь основных телеканалов. Проволочные тарелки на экваторе обследовали небо в поисках сигналов от ретрансляционных спутников. Как только один из них появлялся из-за горизонта, тарелка начинала охоту за ним и провожала, пока он не уходил за пределы досягаемости. Тогда тарелка принималась за поиски нового спутника, в то время как первый продолжал свой путь с другой стороны земного шара. На орбите было не менее шестидесяти спутников, которые использовались ретрансляторами, специально оборудованными для приема, очистки, усиления и передачи телепрограмм.

Сэм Генсел был сменным инженером, возглавляющим весь технический персонал, обслуживающий телеканалы порта Мои Маут. В его обязанности не входило снимать фильмы, ставить шоу или решать, какое изображение передавать в эфир. Читающие лекции профессора математики, припадающие на колено танцоры, скорбящие героини мыльных опер – все это он видел на своих многочисленных мониторах. Видел, но не замечал никого. Они были для него лишь живыми картинками. Что ему действительно нравилось, так это тестовые таблицы, потому что они показывали наибольшее количество важной для него информации. Он замечал плохую фазировку, расцентровку или появление «снега», а если изображение было качественным, не вникал в его смысл… Но только не сегодня.

Сегодня он был очень бледен.

– Шеф, – окликнул его младший инженер пятого канала, – так по всей стране! Сакраменто тоже охвачен. По сообщениям из Рио, вся Южная Америка в панике.

– Следи за своим монитором, – приказал Генсел, недовольно отворачиваясь. «Очень важно сохранять трезвую голову», – сказал он себе. К несчастью, голова, которую он должен был держать ясной, страшно болела.

– Приму таблетку аспирина, – сказал он линейному мастеру, тридцать лет проработавшему здесь ветерану, руки которого сегодня дрожали. Генсел наполнил картонный стаканчик водой и проглотил две таблетки, вздохнул и присел за кофейный столик.

На одном из мониторов диктор с отчаянной улыбкой читал новости:

– Болезнь не поддается ни одному из известных антибиотиков. Все должны по возможности оставаться дома. Скопления народа запрещены. Все школы закрываются до дальнейших распоряжений. Настоятельно призываем избегать, насколько возможно, личного контакта даже среди членов семей. Департамент Общественного Здоровья просит вас ожидать на местах, чтобы закончить программу обязательной иммунизации…