СОЗВЕЗДИЕ. Сборник научно-фантастических рассказов и повестей - Шалимов Александр Иванович (читаем полную версию книг бесплатно txt) 📗
Когда он их открыл, то увидел солнечный свет и лицо Памелы Дэвисон. Милое лицо, губы, глаза, брови и рыжеватые, словно искрящиеся волосы.
— Памела, вы? Как вы здесь очутились? — спросил он и не услышал собственного голоса.
— Здравствуйте, капитан, — немо заторопились губы Памелы.
— Я ничего не слышу, — пожаловался он. — Здорово меня трахнуло. Танкер в порядке?
— Да, — ответила Памела. — Все в порядке, капитан. Все в порядке.
— Я оглушен или ранен?
— Лежите. Лежите спокойно.
— А что? Так плохо?
— Нет-нет, но врачи говорят: вам нужен абсолютный покой. Еще несколько дней.
Врачи? Откуда здесь на танкере врачи? Или он не на танкере?
— Где мы?
- Мы с вами в Тулузе. В госпитале.
— Давно?
— Несколько дней. Дней? А как же там?
— Остров остановился?
— Останавливается. Там сейчас никого нет. Очень сильные сотрясения. Но он больше не тонет. Пока вместо вас Ангус. Он в Париже.
Как немного он может сказать и как много нужно сказать! Нельзя… чтобы там никого не было! Неужели они не понимают? Он долго лежал неподвижно и, ворочая слова, думал, как сказать, чтобы все поняли. Чтобы Памела поняла.
— Там подснежники цветут?
— Наверное, цветут, капитан.
— Видишь? Они там. Никуда не ушли. И мы должны так же. Кто-то должен. Кто-то должен там быть все время. Просто жить. Как подснежники. Понимаешь?
Она кивнула, и сердце его задохнулось от благодарности. Он попытался поднять руку и погладить ее волосы, но рука не послушалась.
— Я буду там жить, — упрямо сказал он. — Ты поедешь со мной?
— Да, — ответила она. — Да.
— Как же вы так? — укоризненно сказал он. — Не сообразили.
— Отдыхайте, капитан. Отдыхайте. Вам надо отдохнуть.
— Не хочу, — сказал он. Слово выговорилось. Оно все время давило на него, и вот наконец он совладал с ним. Словно тяжесть великую сбросил с плеч.
— Спите. Вам надо спать. Чтобы окрепнуть, вам надо спать.
Он подумал и решил, что Памела права.
— Хорошо, — сказал он и послушно закрыл глаза. И оказался на зеленом-зеленом лугу, на влажной весенней траве. Кругом цвели подснежники. Земля под ногами подрагивала тревожными ритмичными толчками. Он с ужасом ощутил это. Значит, ничто не кончилось! Значит, все продолжается! И вдруг он понял, что надо делать. Он опустился на колени и стал гладить, гладить землю ладонями, успокаивая, уговаривая, как когда-то маленького Джонни, когда тот, плача, сучил ножками в своей кроватке. Кто-то стоял рядом. Спринглторп поднял глаза и увидел, что это Джонни. Ну вот, наконец-то! Он же знал, он же знал, что Джонни тогда не погиб. Мотоцикл переломило, это было, было. Но все остальное — это неправда. Просто мальчику стало стыдно, так стыдно, и он убежал. И долго прятался. «Почему ты прятался, Джонни? Хорошо, хоть мать знала, где ты и как ты. Помоги мне, сынок. Делай, как я. Гладь землю, гладь. Она успокоится, она уже успокаивается — видишь? И все будет хорошо. Вот увидишь, все будет хорошо».
Александр Шалимов
МУСОРЩИКИ ПЛАНЕТЫ
(Будни XXII века)
Фантастическая повесть
— Как? Ив?… Ты вернулся?
— Сомневаешься?
— Гм… Пожалуй. Но тем не менее рад. Дай обниму тебя, дружище. Хорошо отдохнул?
— Неплохо, только под конец надоело. Хотел сбежать — медики не пустили. Настояли, чтобы закончил профилактический курс.
— Здесь это не помешает.
— Что-нибудь новое, Риш?
— И нет, и да… С одной стороны — все по давно заведенному плану: квадрат за квадратом. А с другой — в одном квадратике, кажется, проклевывается сюрприз. Вилен объяснит, если вернешься к подводному поиску.
— А что еще?
— Особенно интересного — ничего. Текущие дела… Да, вот еще Одингва гоняется за каким-то куском стальной конструкции. Эту штуку уже дважды наблюдали со стационарных спутников. Вероятно, болталась в стороне от главных трасс, а теперь изменила орбиту. Решили уничтожить. Полетел Одингва, но пока ничего не может найти. Час назад я принял его очередное сообщение.
— Что это может быть?
— Скорее всего — фрагмент одной из первых орбитальных обсерваторий. Тогда еще не существовало инструкции У-эн-один.
— Прошлый век опять напомнил о себе.
— И будет напоминать снова и снова. Они запакостили весь ближний космос. Твердили о метеоритной угрозе, а сами задали работу нескольким поколениям. Ведем космический поиск более сорока лет — и все еще окрестности Земли не безопасны для навигации.
— А в наземных группах, Риш?
— Тоже ничего нового, но работы хватает.
— Как теперь с людьми?
— Откровенно говоря, неважно. Вилен подготовил очередное обращение к молодежи. Сюда по-прежнему не очень охотно идут. Далековато до переднего края науки. Хотя мы и называемся громко — КОВОС — существо дела от этого не изменилось. Были когда-то подметалы, дворники, мусорщики в городах. Собирали всякий хлам и сжигали на специальных свалках. Разве мы не занимаемся тем же самым? Изменился объем работы, методы, технология, а суть осталась.
— Что с тобой, Ришар? Не пора ли и тебе поехать в отпуск?
— Давно пора. Только я думаю уехать совсем. Надоело быть ассенизатором прошлого.
— Слушай, что у вас тут стряслось в мое отсутствие?
— Ничего не стряслось. Но ребята уходят. Ушли Рой и Стив, ушла Ирма, не вернулся из отпуска Ильяс. Знаешь, я ведь был уверен, что и ты останешься там — на Большой земле настоящих дел.
— Вот еще новости! — Ив тряхнул головой, руками откинул назад длинные светлые волосы. — Почему? Мне нравится наша работа. Разве она хуже любой другой? Или менее необходима? Благодаря нам жизнь становится безопаснее, легче, удобнее, даже красивее. Теперь можно неплохо жить там, где полвека назад простирались радиоактивные пустыни. Пройдет еще немного времени — и у нас в руках будут ключи от погоды и климата планеты.
— Сколько лет ты работаешь в КОВОСе, Ив?
— Семь.
— А я десять. Еще три года назад я рассуждал почти как ты.
— Но изменил мнение ты совсем недавно?
— Оно менялось постепенно, дружище. Меня начало раздражать именно то, чем ты восхищаешься. Любая работа имеет не только начало, но и конец. У нашей нет конца. Пятьдесят лет назад, кажется, предполагали закончить очистку океанов к середине века? Срок минул, когда нас с тобой еще не было на свете? А мы занимаемся все тем же самым.
— Никто никого не вынуждает, Риш.
— К счастью! Поэтому я и решил уйти.
— Жаль! — резко бросил Ив и отвернулся.
— Пройдет еще несколько лет — и ты поступишь так же, — после долгого молчания сказал Ришар.
— Не думаю… — Ив продолжал глядеть в окно.
— А я уверен… отдать этому всю жизнь невозможно. Такие, как Вилен, — исключение.
— Однако они существуют, не так ли? — быстро сказал Ив, стремительно повернувшись в своем кресле. — И не один Вилен отдал КОВОСу целую жизнь. Он-то, конечно, исключение!.. При жизни стал бессмертным. На Большой земле в его честь воздвигнуты монументы. Разумеется, это признание не только заслуг самого Вилена, но и всего, что сделал КОВОС. И разве мы с тобой не частицы КОВОСа?
— Ну-ну, утешайся, если это поддерживает твой энтузиазм.
— Мой энтузиазм не нуждается в поддержке, Риш. Знаешь, я был в нашей школе. Главный наставник позволил мне побеседовать с ребятами старшего цикла. Многие захотели поехать к нам после окончания.
— Захотели. У них еще есть время передумать. Вот если бы ты привез кого-нибудь с собой…
— Привез.
— Интересно, кого же?
— Сестру.
— Сестру? Сюда? — удивленно воскликнул Ришар. — Нет, решительно отпуск не пошел тебе на пользу. Она после нормальной школы?
— Она окончила Высшую школу архитектуры. Сейчас учится в Академии искусств.
— И захотела работать у нас? И ты, конечно, не отговаривал? Что за люди! Где она? Где ты ее оставил?
