Ветер времени - Оливер Чэд (читать книги онлайн полностью без сокращений .TXT) 📗

Антрополог спал уже восемь часов. Внутри корабля становилось все холоднее и холоднее, и Колрак накрыл Дерриока одеялом, а из другого одеяла соорудил нечто вроде подушки. Дерриок больше не стонал. Если бы не быстрое прерывистое дыхание, его можно было бы принять за мертвеца.

Через восемь часов они ввели ему внутривенно питательную смесь. Раствор глюкозы стекал по каплям через резиновую трубочку, и Дерриоку это как будто пошло на пользу. Во всяком случае, внутреннее кровотечение, очевидно, прекратилось.

Но он не просыпался.

Теперь необходимо было подумать о похоронах Сейехи — заморозить его тело они не могли. Арвон и Хафидж на всякий случай надели маски, хотя уже не сомневались, что наружный воздух для них безвреден, и вышли из корабля. Неподалеку от него они вырыли неглубокую могилу и опустили в нее тело Сейехи.

Нлезин вызвался посидеть около Дерриока, и Колрак с капитаном вышли вслед за остальными, чтобы произнести над Сейехи слова, которые принято говорить, когда смерть уносит товарища.

Была ночь, но после мрака внутри корабля звездный свет казался ярким, живым и дружелюбным. В вышине висел серебряный полумесяц, окутывая окрестности серовато-призрачным покровом. Кругом лежала открытая равнина и холодный ветер пронизывал насквозь.

Нигде не было заметно никаких признаков жизни.

Колрак твердо и уверенно прочитал заупокойную молитву, но его голос терялся среди просторов, залитых лунным светом. Уайк сказал то, что мог сказать, а затем земля навеки поглотила Сейехи.

— Он проделал длинный путь, чтобы умереть здесь, — проговорил Арвон.

Теперь, когда Сейехи действительно не стало, когда земля скрыла его от их глаз, они внезапно почувствовали боль утраты. Шок, вызванный катастрофой, прошел, и они вдруг поняли, что смерть совсем рядом, а родина и друзья бесконечно далеки.

Трудно было привыкнуть к мысли, что Сейехи никогда больше не вернется в рубку, никогда больше не будет работать с вычислительными машинами, которые он так любил, никогда больше не улыбнется застенчивой улыбкой, услышав свое прозвище.

Они вернулись на корабль и как могли плотнее закрыли люк, чтобы сберечь тепло.

— Он пошевелился! — крикнул им Нлезин.

Уайк и Колрак, схватив фонарики, бросились в рубку. Оба старались не думать о свежей могиле рядом с кораблем, но их неотвязно преследовала леденящая мысль еще об одной могиле.

Антрополог пошевелил ногой. Потом открыл глаза и напрягся, как будто пытаясь привстать.

Колрак, наклонившись, удержал его.

— Тише, дружище. Старайтесь не двигаться.

Но Дерриок уже совсем очнулся.

— Наверно, долго не протяну, раз я для вас «дружище», — прошептал он. — Раньше вы меня так не величали.

— Я…

— Не извиняйтесь. Спасибо. Я это оценил. Нельзя ли выпить чего-нибудь?

— Воды? — предложил Уайк.

Дерриок нахмурился, его бледное лицо чуть-чуть порозовело.

— Пожалуй, что и воды. Вот уж не думал, что докачусь до этого.

Капитан засмеялся. Вдруг Дерриоку уже лучше? Вдруг он еще поправится?

Нлезин принес воды, и Дерриок с удовольствием отпил немного. Но не сделав и пяти глотков, он остановился. Лицо его снова побледнело. Он судорожно закашлялся, тело под одеялом выгнулось, в уголках рта опять показалась кровь.

Приступ кончился в тот момент, когда Колрак уже приготовил шприц.

— Это, пожалуй, было лишнее, — сказал со слабой улыбкой Дерриок.

Никто не ответил. Уайк не решался ничего предложить, а Колрак лихорадочно старался придумать, чем бы помочь Дерриоку, хотя было ясно, что ему уже не поможешь. Молчание нарушил сам Дерриок.

— Если мы собираемся работать, то не стоит откладывать.

— Может быть, подождать, пока вам не станет лучше? — спросил капитан.

Дерриок пристально посмотрел на него:

— Мне никогда уже не будет лучше, ведь правда, Уайк?

Уайк ничего не ответил. Он только молча приподнял Дерриока так, чтобы антрополог опирался спиной на сложенное одеяло и мог читать без напряжения. Затем он укрепил над его головой три фонарика и придвинул намагниченную панель, удерживавшую пленки и записи.

Хафидж пристроился сбоку, чтобы, не заслоняя света, показывать Дерриоку нужные записи.

— Предупреждаю: в основном это будут предположения, — сказал антрополог. — Не слишком полагайтесь на них.

— Все равно ваши догадки несравненно лучше наших, — ответил Уайк. — Сколько времени вам нужно, чтобы подготовиться?

— Не меньше недели, чтобы все было сделано как следует. Но боюсь, что часа через четыре голова у меня опять откажется работать. Могу я рассчитывать на четыре часа, доктор?

— Думаю, что да, — ответил Колрак.

— Если понадобится, впрысните мне еще этого снадобья. Принимая во внимание все обстоятельства, мне, прежде чем я опять засну, следует сделать вам предварительное сообщение — так, на всякий случай. Так вот, три часа на разбор пленок, а потом я расскажу вам все, что успею установить. Сперва экваториальную пленку, Хафидж. Ее код, кажется, А14. Да, это она.

Взгляд Дерриока был ясным и сосредоточенным, но цвет лица по-прежнему оставался скверным, а дыхание — неровным. Боли он, по-видимому, больше не испытывал и, казалось, даже увлекся работой. Она его совсем поглотила. Очевидно, его способность выключать все лишнее из своего сознания осталась прежней и он уже никого не замечал.

Минуты слагались в часы. Дерриок не изучал материал, а словно впитывал его. Ему достаточно было на несколько секунд задержаться взглядом на листке — и он уже делал знак Хафиджу показать ему следующий. Антрополог не мог бы объяснить картины, которая постепенно возникала в его мозгу, — картины, слагавшейся из полунамеков и косвенных признаков, которые ничего не сказали бы непосвященному. Он оценивал характер очертаний континентов и морей и подкреплял свои выводы теми конкретными данными, которые, по счастливой случайности, удалось зафиксировать камерам. Но в основном он полагался на прежний свой опыт, накопленный за целую жизнь, посвященную изучению процессов развития различных культур. Имевшиеся в его распоряжении факты он дополнял предположениями, опиравшимися на твердую уверенность в том, что иначе быть не может.