Хогбены, гномы, демоны, а также роботы, инопланетяне и прочие захватывающие неприятности - Мур Кэтрин Люсиль

— Для меня тоже, — заметил Илен. — Всегда ведь бывают неприспособленные. У тебя же есть raison d'etre [80] — ты солдат. А я не могу вести жизнь, состоящую из одних удовольствий, но другого выхода у меня нет.

Пальцы Скотта сжали ее ладонь.

— Ты, по крайней мере, продукт цивилизации, а я стою вне ее.

— С тобою, Брайан, все могло бы стать лучше. На минуту. Сомневаюсь, что дольше.

— Да, могло бы.

— Это теперь ты думаешь так. Наверное, удасно чувствовать себя тенью.

— Конечно.

— Я хочу быть с тобой, Брайан, — сказала Илен, повернув к нему лицо. Хочу, чтобы ты остался здесь. Мне нужна твоя сила, а я могу научить тебя, как лучше прожить такую жизнь, как в нее войти. Показать, что такое настоящий гедонизм. Ты мог бы составить мне компанию.

Скотт молчат и Илен некоторое время вглядывалась в него.

— Неужели война так много значит для тебя? — спросила она наконец.

— Нет, — ответил он. — Вовсе нет. Это как воздушный шарик: ты знаешь, что внутри он пуст. «Часть отряда!» — Он рассмеялся. — Вообще-то, я не испытываю колебаний, я слишком сам по себе. Общество не может базироваться на обреченных фантазиях. Я думаю, что главное — это мужчины и женщины, и просто ничего больше.

— Мужчины и женщины или человечество?

— Нет, не человечество, — неожиданно резко сказал он. Пусть человечество катится к дьяволу — оно не сделало для меня ничего хорошего. Я могу приспособиться к новому образу жизни, не обязательно к гедонизму. Я — специалист во многих областях и смогу найти работу в Куполе Монтана.

— Как хочешь. Я никогда не пробовала. Наверное, я фаталистка. А… что будет с нами, Брайан?

— Вернешься? — переспросила Илен. — Но почему бы тебе не остаться прямо сейчас?

— Наверное, потому, что я полный идиот. Я нужен цинку Рису.

— Рису или Отряду?

Скотт хитро улыбнулся.

— Нет, не Отряду. Просто у меня есть дело, которое нужно сделать. Я много лет был рабом, делал вид, что для меня важен явный вздор, знал, что поклоняюсь соломенному снопу… Нет, я хочу жить как ты, такой жизнью, о которой прежде ничего не знал. Я вернусь, Илен. Это серьезнее, чем любовь. По отдельности мы лишь половинки, а вместе можем составить целое.

Она молча смотрела на Скотта. Он наклонился и поцеловал ее.

На рассвете он вернулся домой. Джина уже упаковала его вещи и теперь спала, разметав темные волосы по подушке. Скотт не стал будить ее. Он тихо побрился, принял душ и оделся. Город был похож на чашу, до краев заполненную неподвижностью и ожиданием.

Когда он вышел из ванной, застегивая форменку, стол был уже раздвинут, и перед ним стояли два стула. Вошла Джина в широком халате, поставила чашки и налила кофе.

— Доброе утро, солдат, — сказала она. — Найдешь время на завтрак?

— Угу. — Скотт, слегка поколебавшись, поцеловал ее.

До этой минуты разрыв с Джиной казался ему простым делом. Она не будет протестовать. В конце концов, это главное в свободном супружестве. И все же…

Она села в кресло и распечатала пачку сигарет.

— Устал?

— Нет. Я накачался витаминами и чувствую себя вполне хорошо. — В большинстве баров имелись освежающие кабинеты, где можно было снять эффект слишком большого количества возбуждающих веществ, и Скотт чувствовал себя по-настоящему хорошо. Он задумался, как сказать Джине об Илен, но она избавила его от этих забот.

— Если это девушка, Брайан, то не беспокойся. Нет смысла принимать решение, пока не кончилась война. Она долго продлится?

— Нет. Думаю, неделю или около того. Ты же знаешь — одно сражение может все решить. Эта девушка…

— Надеюсь, не из Купола?

— Из Купола.

Джина удивленно вытаращилась на него,

— Ты спятил…

— Я как раз хотел объяснить, — нетерпеливо ответил Скотт, — дело не только в ней. Мне осточертел Отряд Дуне, и я хочу покончить с этим.

— Таким вот образом?!

— Да, таким вот образом.

Джина покачала головой.

— Женщины Куполов слабы.

— Так и должно быть, ведь их мужчины не солдаты.

— Делай, как знаешь. Я буду ждать твоего возвращения. Понимаешь, Брайан, мы были вместе пять лет и хорошо приспособились друг к другу. И дело не в философии или психологии, тут все гораздо сложнее. Мы — это мы. Как мужчина и женщина, мы можем неплохо жить и дальше. А есть ведь еще и любовь. Эти чувства важнее того, что маячит где-то в перспективе. Тебя могут волновать будущие радости, но ты не можешь их переживать.

Скотт пожал плечами.

— Скажем так: я начал забывать о планах на будущее и сосредоточился на Брайане Скотте.

— Еще кофе?.. Я пять лет езжу за тобой от Купола к Куполу, и каждый раз, когда ты идешь на войну, жду и гадаю, вернешься ли ты. Я просто частица твоей жизни. Иногда мне казалось, что самая важная. Солдата в тебе семьдесят пять процентов, я — остальные двадцать пять. Я считала, что тебе нужны эти двадцать пять процентов, по-настоящему нужны. Ты можешь найти себе другую женщину, но и она потребует для себя эти двадцать пять процентов.

Скотт ничего не ответил. Джина выдохнула дым.

— О'кей, Брайан. Я подожду.

— Дело здесь не только в той девушке, Случайно она подходит к модели, которая мне нужна. А ты…

— Я никогда не могла приспособиться к такой модели, мягко ответила Джина. — Свободным Солдатам нужны женщины, готовые стать их женами. Если угодно, незаконными женами. Главное здесь — не требовать слишком многою, Правда, есть и другие причины. Нет, Брайан, даже ради тебя я не смогу превратиться в жительницу Купола. Это была бы уже не я. Я перестала бы себя уважать, если бы вела фальшивую, в моем представлении, жизнь. Да и ты перестал бы любить меня. Уж лучше оставаться собой, женой солдата. Пока ты будешь служить в Отряде Дуне, я буду тебе нужна. Но если ты изменишься…

Скотт нахмурился и закурил.

— Трудно сказать наперед.

— Может, я тебя не понимаю, но зато не задаю вопросов и не пытаюсь на тебя влиять. Пока ты нуждаешься во мне — я с тобой. Большего я предложить не могу, но для Свободного Солдата и этого хватит. А для жителя Купола этого либо слишком мало.

Скотт поправил ремень и наклонился, собираясь поцелшэгь Джину. Она сначала отворачивалась, но потом все же потянулась к нему.

Больше они не сказали друг другу ни слова. Скотт одернул форменку и быстро вышел. Девушка сидела неподвижно, в пальцах ее дымилась забытая сигарета: Брайан бросил ее ради другой женщины и иной жизни, но это сейчас казалось неважным. Как всегда, так и теперь, важным было лишь то, что жизнь его снова в опасности.

«Избавь его ото всех бед, — думала она, не замечая, что молится. — Избавь его ото всех бед…»

И для нее наступили тишина и ожидание. По крайней мере, это осталось прежним. Она взглянула на часы.

Минуты уже начали растягиваться.

Когда Скотт явился в штаб, лейтенант Бинне следил за посадкой на корабль последних людей Отряда Дуне. Он бодро козырнул капитану — похоже, ночная работа ничуть его не утомила.

— Все в порядке, капитан.

— Хорошо. — Скотт кивнул. — Цинк Рис здесь?

— Только что приехал. — Бинне указал на портьеру, а когда Скотт двинулся к ней, пошел следом.

— Что такое, лейтенант?

Бинне понизил голос:

— Бронсон подхватил лихорадку. — Он забыл добавить «капитан». — Он должен был командовать левым флангом флота. Я хотел бы получить это место.

— Посмотрю, что можно сделать.

Бинне поджал губы, но ничего не сказал. Он вернулся к своим людям, а Скотт вошел в кабинет цинка. Рис говорил по видеофону.

— Добрый день, капитан, — сказал он щурясь. — Я разговаривал с Мендесом.

— Ну, и?..

— Он по-прежнему настаивает на пятидесяти процентах выкупа. Придется тебе встретиться с ним. Постарайся сбить цену. И свяжись со мной из Крепости Мендеса.

— Ясно, цинк.

— И еще одно: Бронсон в лазарете.

— Я слышал. По-моему, лейтенант Бинне вполне может принять командование левым флангом…