Лучшая зарубежная научная фантастика: Император Марса - Дозуа Гарднер (электронную книгу бесплатно без регистрации .txt) 📗
– Я ухожу.
Мастерс кивнул, не говоря ни слова.
– Мне нужны ключи от машины, – сказала она ему.
На лице Мастерса начала проступать улыбка:
– Сегодня такой прекрасный вечер, милая. Дорогая. Долгая прогулка тебе не повредит.
Они бегут в таком темпе, как если бы передвигались на четырех костях, может, чуть быстрее. Лукас упорно двигается на север по знакомым местам, от ветра у него мерзнет лицо, а в остальном все хорошо. Это завтра у него будет болеть все тело, но сейчас никакой особой усталости он не ощущает. Ему легко дышится, в ногах еще есть силы. Тропа ровная и почти прямая, и он на тридцать метров впереди, но иногда увлекается и увеличивает дистанцию; тогда ему приходится сбрасывать темп, делать вид, что он выбивается из сил, чтобы вдохновить Харриса на очередной рывок. Или притворяться, что подвернул лодыжку, угодив ногой в колдобину. Он дважды проделывает этот трюк: начинает сильно хромать, и Харрис, тяжело пыхтя, сокращает разрыв, но лишь для того, чтобы увидеть, как добыча на глазах исцеляется и буквально за считаные секунды вновь оказывается далеко впереди.
В третий раз этот фокус с мнимым растяжением связок уже не проходит. Лукас оглядывается – удостовериться, что Харрис видит его улыбку, затем на следующем ровном и прямом отрезке дорожки увеличивает свое преимущество, а потом вдруг разворачивается и бежит спиной вперед и громко смеется – так же, как обычно этот парень потешается над другими.
Взбешенный Харрис останавливается и кидает в Лукаса свое оружие.
Лукас уклоняется от удара и продолжает бежать задом наперед, подпуская юношу поближе, а затем снова разворачивается и ускоряется, бросая на ходу:
– Итак, после смерти Уйэда… почему ты остался в городе?
– Я не убивал этого типа, – отвечает Харрис.
– Рад слышать, – говорит Лукас. – Но зачем оставаться? Почему не убраться куда-нибудь в другое место?
– Потому что мне здесь нравится.
– Хорошо.
– Здесь я бегаю быстрее всех, – говорит Харрис. – А я люблю побеждать в гонках.
Впереди уже виднеются отставшие бегуны. Разгоряченные и измотанные, они с каждым спасительным шагом становятся все ближе. Лукас не ожидал их увидеть, но радуется так, как еще не радовался за весь сегодняшний день.
– Значит, ты не убивал Уэйда? – спрашивает он.
– Нет.
– А зачем тогда ты гонишься за мной?
Харрису каким-то образом удается выдавить из себя смех.
– Я не гонюсь, – говорит он. – Я просто выбрался на природу, чтобы немного пробежаться, а тебе я позволяю бежать впереди.
Группу возглавляют Одри и Карл. Лукас рывком догоняет их, останавливается и оборачивается. Харрис тоже останавливается; его отделяют от остальных все те же тридцать метров. От усталости бегунов качает, а парнишка и вовсе едва держится на ногах. Все его силы уходят на то, чтобы сохранить лицо – дерзкое, беспечное, глупое.
– Я привел к вам этого сукина сына, – скалится он. – Видите?
Лукас пожимает плечами:
– Харрис убил его. Он мне сказал.
– Я не говорил.
– Я слышал, что ты сказал, – возражает Лукас и прибавляет, обращаясь к остальным: – Берите нас обоих. Пусть копы разберутся с доказательствами. Например, с его очками… Готов поспорить, это устройство хранит в себе весьма пикантные улики.
Харрис срывает с себя очки.
– Смотрите, – говорит Пит.
Харрис бросает очки на землю и заносит над ними ногу, готовясь раздавить модный аппарат в пыль. Но Карл уже бежит к нему – юноша успевает лишь неуклюже топнуть пару раз, прежде чем его подхватывают и бросают набок на землю, и ребра у него ломаются еще до того, как костлявое колено бьет его в грудь.
– Мы не знали, что делать, – говорит Пит Лукасу. – Кто-то из нас считал, что это ты виноват, другие и думать об этом не хотели. Мы пытались тебе дозвониться, а когда ты не взял трубку, я предположил, что ты, скорее всего, бежишь в Мексику.
Харрис хочет подняться, но Карл ударом снова валит его на землю.
– Мы провели голосование, – говорит Варнер. – Отправиться ли нам на поиски или просто вернуться в «Игрек».
– Значит, я победил, – говорит Лукас, улыбаясь.
Одри опускает голову и смеется.
Сара уже рядом с Карлом и может наблюдать за дракой вблизи.
– Нет, за тебя было только три голоса, – говорит Пит. – Но ты и сам знаешь, как в этой группе принимаются решения. Кто громче всех кричит, тот и победил, а Одри чуть голос не сорвала, убеждая нас отправиться за тобой.
Лукас смотрит на Одри и улыбается.
Она закатывает глаза и, похоже, хочет что-то ему сказать. Слова у нее уже наготове – но она скажет их не так, не сейчас.
Сара делает шаг вперед и бьет скорчившегося человека ногой. Пинает еще раз и еще, а потом, отработав технику, наносит третий, самый сильный удар в живот. Мастерс хватает ее, оттаскивает в сторону, сжимает в объятьях; она отчаянно пытается вывернуться, он что-то говорит ей, но все тщетно. Карл опускается на колени и бьет еще разок кулаком в сломанные ребра, а потом аккуратно собирает все кусочки разбитых очков и говорит:
– Ладно. Однако же. Что мы теперь будем делать?
По пути из уборной Харрис сделал последний подход к столу с закусками, а потом занял место рядом с Лукасом. Вскоре президент Клуба любителей спортивного трека – усохший морщинистый экс-бегун с новенькими коленными суставами, опершись о трибуну, озвучил прошлогодние шутки и лишь затем приступил к планам на год. Члены правления долго обсуждали какую-то ерунду, а руководители соревнований и того дольше рассказывали о прошлогодних состязаниях и о новых бегунах, которые приезжают отовсюду, чтобы поселиться здесь. Затем вручались награды, в том числе золотая памятная табличка для шефа полиции, который разрешил клубу задействовать его полицейских и бегать по его улицам. Но у шефа полиции в последний момент случился конфликт на работе, и он не смог прийти, а больше никто из департамента полиции не был готов принять награду от его имени. На что Пит насмешливо и громко заметил:
– Они там совсем забегались, всё преступления расследуют.
Большинство сидевших за тем же столом поняли, к чему он клонит, и смеялись до тех пор, пока на трибуну не поднялись вместе Тренер Эйбл и Том Хаббл.
Они вдвоем держали в руках самую большую награду этого вечера.
В течение долгих пяти минут оба представителя клуба по очереди хвалили умершего человека. Лукас слушал или делал вид, что слушает. Что-то в их речи было новым, но в основном они говорили о том, что всем и так давно известно, только простыми и приятными словами. Он обнаружил, что разглядывает собравшихся за столом: бегуны сидели с серьезными лицами, уставившись в тарелки или на свои руки. Даже Харрис вел себя смирно, в нужных местах кивал, а потом вежливо зааплодировал, когда с большой памятной доски сняли покрывало и ее показали на камеру тому таинственному, наполовину существующему объекту, которого никто никогда не видел.
Затем зазвучал голос виртуального двойника: он благодарил всех за оказанную ему великую честь и обещал, что будет дорожить этим моментом как сокровищем. Пару раз казалось, что Уэйд вот-вот прослезится, а иногда он как будто зачитывал фрагменты из заготовленной речи.
– Мне бы хотелось, чтобы все сложилось иначе, – говорил он. – Но я ни о чем не сожалею, ни об одном мгновении в своей жизни. И если вас это хоть немного утешит, я хочу, чтобы вы все знали: у меня много дел здесь, в этой реальности, и я счастлив.
Он закончил речь, а может, и вовсе исчез; кто-то от неловкости захлопал и тут же перестал. Присутствующие поднялись со своих мест и собрались расходиться. Те, кто сидел за столом у стены, сперва захотели хорошенько рассмотреть доску, но у Лукаса почему-то такого желания не возникло. Он уже шел к лестнице на выход, когда рядом с ним, тихонько посмеиваясь, оказался Харрис.
А может, паренек и не смеялся вовсе. Лукас взглянул на него и увидел на серьезном лице только едва заметную улыбку.
