Акселерандо - Стросс Чарлз (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации txt) 📗
Кошка вздрагивает и оборачивается к ней. «Человечья сука!» - шипит она. Потом замирает на месте, и сквозь воздух проносится тихое и сияющее цунами данных. И Аннетт, и Айнеко экипированы сверхширокополосными оптическими [112] ретрансляторами распределенного спектра - сторонний наблюдатель увидел бы, как глаза Айнеко и кольцо Аннетт разгорелись ярким бело-голубым сиянием, обмениваясь данными. Проходит несколько секунд, Аннетт кивает и начинает водить в воздухе пальцами, обследуя координату времени в видимой только ей последовательности событий. Айнеко возмущенно шипит на нее, потом поднимается и гордо шествует прочь, задрав хвост трубой.
«Чудесатее и чудесатее» - гудит Аннетт себе под нос. Ее пальцы переплетаются, нажимая тайные контактные точки на костяшках и запястье. Она вздыхает и трет глаза. «Он сам ушел отсюда. И все было в порядке» - говорит она кошке. «К кому он пошел, он не сказал?» Кошка, демонстративно повернувшись задом, сидит в луче солнечного света, падающего через высокое окно. «Черт. Если ты не собираешься помогать ему...»
«Поищи на Рынке Трав» - дуется кошка. «Он что-то там говорил про встречу с Сообществом Франклина. Очень они ему нужны...»
***
По мокрым каменным ступеням крыльца здания, табличка у двери которого гласит, что это хостел Армии Спасения, взлетает человек в дешевом китайском военном камуфляже из сэконд-хенда и в дорогущих очках. Он барабанит в дверь, и его голос почти тонет в реве двух МиГов Общества Реконструкции Холодной Войны, несущихся над стоящим по соседству замком. «Откройте, сучки! Вам предстоит сделка!»
Крышка смотровой щели, врезанная в дверь на уровне глаз, отъезжает в сторону, и оттуда на него выглядывает пара черноглазых бусин-видеокамер. «Кто ты такой, и чего тебе нужно?» - скрипит громкоговоритель. В штатной экипировке Армии Спасения такие не предусмотрены, но христианство не жаловали в Шотландии уже несколько десятилетий, и чтобы не стать реликтом, занимающая здание церковь, очевидно, пытается следовать веяниям времени.
«Я Макс!» - говорит он. «Мои системы сказали тебе, кто я! Я здесь, чтобы сделать предложение, от которого сложно отказаться». Во всяком случае - так ему подсказывают очки. То, что говорит он сам, звучит скорее как «ЯМакс! Ну, типа-ты-слышал-по-сетке!-Я-зесь-шоб-зделать-прлжение-от-к'торова-сложн-отк’затьс». У очков не было достаточно времени, чтобы поработать логопедом. К тому же он так надулся от собственной важности, что все время прищелкивает пальцами и подпрыгивает на пороге.
«А, что же, подождите минуточку». У человека, находящегося по ту сторону динамика, чудовищно скрежещущий голос и такой акцент Земель Зари, что даже с очевидно сквозящими в голосе простецки-шотландскими нотками он кажется в большей степени англичанином, чем сам король. «Кто вы такой, вы сказали?»
«Я Макс! Манфред Макс! Я вам такое принес! Вы не поверите! У меня есть ответ на финансовые вопросы вашей церкви! Я собираюсь сделать вас богатыми…» Очки подсказывают, и Макс, куда уж деваться, говорит.
Человек в дверном проеме слегка наклоняет голову и осматривает его с головы до ног. И-под пяток Макса, который продолжает подпрыгивать от нетерпения, вырываются синие всполохи выхлопных газов. «Вы уверены, что вам дали верный адрес?» - озабоченно спрашивает человек.
«Дык, ну да!»
«Ну что ж, тогда проходите, присаживайтесь и поведайте мне об этом». - обитатель скрывается в глубине хостела.
Макс подскакивает и устремляется внутрь, и в его сознание, открытое нараспашку, врывается лавина круговых диаграмм и графиков роста, исчадий причудливого фазового пространства, порожденного его программами корпоративного администрирования. «У меня предложение, в которое трудно поверить» - читает он, проносясь мимо досок объявлений, на которых, как умирающие бабочки, приколоты церковные циркуляры. Он перепрыгивает через свернутые ковры и стопку ноутбуков, появившихся здесь после распродажи электролома, и проносится рядом с тарелкой радиотелескопа, служащего одновременно антенной для ежедневных передач-посвящений и птичьим бассейном внутреннего сада миссис Мёрхаус. «Вы были здесь пять лет… И судя по вашим публичным счетам… Не так-то много у вас денег, а? Вы еле тянете аренду. Но у вас доля в Шотландском Энергоатоме, верно?... Большинство средств церкви — это фонды, пожертвованные одной из ваших прихожанок перед тем, как она отошла к точке Омега [113]».
«Хм-м». Священник бросает на него строгий взгляд. «Я не могу разглашать информацию об эсхатологических инвестициях церкви. Что навело вас на такие мысли? »
Каким-то образом, входя в кабинет священника, они поравнялись друг с другом. Там, над истертым креслом, висит рама с гигантским полотном: коллапсирующий космос эпохи Конца Времен, галактические кластеры, пораженные Эсхатоном [114] и усеянные волдырями сфер Дайсона, несутся навстречу друг другу и Большому Коллапсу [115], а сверху над всем этим - лик святого Типлера-астрофизика [116] в нимбе квазаров, сияющий и добродушный, и взирающий на конец света с дядюшкиным одобрением. Надписи провозглашают новое Откровение: “КОСМОЛОГИЯ ЛУЧШЕ ГАДАНИЯ”, и “ВЕЧНОЙ ЖИЗНИ В МОЕМ СВЕТОВОМ КОНУСЕ”. «Могу я предложить вам что-нибудь? Чашечку чая? Заправку топливных элементов?» - спрашивает священник?
«Кристаллический мет?» - с надеждой спрашивает Макс, и опускает взгляд, когда священник с сожалением качает головой. «А, не парься, я п'шутил». Потом наклоняется вперед и произносит свистящим шепотом: «А я знаю о ваших фьючерс-спекуляциях с плутонием». Палец дотрагивается до украденных очков в зловещем жесте. «Они не просто записывают, они думают. Знают, куда деваются деньги»
«Что ты предлагаешь?» спрашивает служка с прохладой в голосе, из которого исчезли уже все шутливые нотки. «Мне придется исправить эти воспоминания, негодник. Наверное, я не помню об этом ничего. Некоторые части меня теперь не найдут путь к единству в сознании бога в конце времен, и это – благодаря тебе».
«Забей. Нафига сохранять, если твоя жизнь недостойна? Ты сечешь, там, в Конце, не жалуют веселуху?»
«Что тебе нужно?»
«А, ничё…» Огорченный Макс отстраняется. «У меня есть...» Он запинается, и по его лицу пробегает выражение крайнего смущения. «У меня есть…» Смущение глубокой тенью падает на все вокруг. «Омары!» - объявляет он наконец. «Генетически оптимизированные выгруженные омары, которые будут работать на твоих заводах по обогащению урана». Он смущается еще больше, и очкам становится трудно контролировать его акцент. «Я прикинул п’мочь вам выйти в люди, п’казать, как закинуть бабло туда, где ему место, и...». Стратегическая пауза: «Вы сможете сдать вовремя налоговый сбор. Смотри, эти омары, они нейтроностойкие». Нет,_что_за_брехня?... «Я не продаю вам их, вы можете использовать их…» Его лицо превращается в гримасу отвращения. «Бесплатно?»
Примерно тридцать секунд спустя, поднимаясь на ноги перед крыльцом Первой Реформированной Церкви Типлера-Астрофизика, человек, который мог бы быть Максом, ловит себя на осознании того, что высшие финансы — это не так просто, как некоторым кажется. Кто-то из агентов в его очках предполагает, что могут помочь уроки красноречия, но остальные не столь оптимистичны.
***
Возвращаемся к уроку истории. Наиболее перспективная отрасль в этом десятилетии - медицина.
Несколько тысяч пожилых бэби-бумеров [117] стекаются к Тегерану на Вудсток-Четыре [118]. Европейские страны отчаянно пытаются импортировать нянь и сиделок из восточной Европы. Сельское хозяйство в Японии погрузилось в упадок - деревни покинуты и пустеют, а города высасывают население из сельской местности, как черные дыры.
