Враг за Гималаями - Брайдер Юрий Михайлович (бесплатная регистрация книга .TXT) 📗
В это время лязгнула входная дверь и в прихожей послышался топот многих ног.
– Вот и прибыли за тобой архангелы небесные, – сказал Донцов. – Отдохнёшь пока на шконке. Если что-нибудь интересное вспомнишь – просигналишь мне.
Противоестественное чувство зависти к этому давно утратившему человеческий облик существу вдруг охватило его.
Ухарев был отвратителен как в физическом, так и в нравственном плане, и впереди его не ждало ничего хорошего – неподъемный срок в условиях, где долго не выдерживают даже сторожевые псы, да изощрённые издевательства со стороны сокамерников, которые к наёмным убийцам относятся ещё хуже, чем к так называемым амурикам, преступникам, осуждённым за изнасилование малолеток.
И тем не менее этот выродок рода человеческого имел прекрасный аппетит, не страдал от бессонницы, не мочился кровью, не задыхался от малейшего физического напряжения и вообще отличался отменным здоровьем, нынче как бы уже и не нужным ему.
Грех говорить, но Донцов безо всяких оговорок променял бы операционный стол, маячивший ему в самом ближайшем будущем, на тюремные нары, светившие Ухареву.
С нар тоже возвращаются не всегда, но всё же чаще.
Глава 8
…санитарка, звать Тамарка…
Когда Ухарева, сменившего обрывок грязной бельевой верёвки на элегантные никелированные браслеты, увели вниз, Цимбаларь, оставшийся один на один с Донцовым, проникновенно произнёс:
– Я наперед знаю, что ты мне хочешь сказать, и заранее согласен с каждым словом. Поэтому предлагаю считать, что ты уже облегчил душу, а я покаялся. Инцидент, как говорится, исчерпан. Но поскольку вина моя действительно неизгладима, можешь зачислить меня в категорию вечных должников. Такая постановка вопроса тебя устраивает?
– Рад, если до тебя что-то действительно дошло. – Донцов, успевший испытать с утра столько треволнений, сейчас был настроен миролюбиво. – Но учти, твоим обещанием я не премину воспользоваться. Посмей только от него откреститься. Сейчас возвращайся в отдел и передай Кондакову вот это. – Он протянул Цимбаларю лист с загадочным текстом, уже упакованный в прозрачный пластик.
– Криптограмма какая-то, – с видом знатока констатировал проштрафившийся капитан.
– Скажи ещё – кроссворд… Пусть Кондаков выжмет из этого максимум возможного. Главное, дословный перевод, если он вообще получится. Желательно также с комментариями специалистов. Все виды экспертизы. Отпечатки пальцев. Ну и так далее. Срок исполнения – сутки.
– Я эту филькину грамоту ему, конечно, передам, но сроки и успех не гарантирую. – Цимбаларь с сомнением рассматривал странные письмена. – Такие закорючки даже самый прожжённый полиглот не разгадает. В каком только дурдоме ты это нашёл…
Донцов промолчал, несколько ошарашенный интуицией коллеги. Ткнув, что называется, пальцем в небо, он угодил в самую точку.
С улицы призывно просигналила оперативная машина.
– Ты здесь остаёшься или с нами в отдел поедешь? – спохватился Цимбаларь.
– Ни то и ни другое. Подбросьте меня до метро.
До поры до времени, памятуя наставления полковника Горемыкина, он предпочитал не упоминать о клинике профессора Котяры даже при сослуживцах.
Однако оказавшись перед входом в метро, похожим одновременно и на пасть библейского левиафана, и на парадные ворота крематория, Донцов воочию представил себе, какие тяготы ожидают его сначала на коварной ленте эскалатора, где если и не затолкают, то обязательно оттопчут ноги, а потом в тряском заплёванном поезде, вагоны которого бездомные горожане, промаявшиеся до утра на морозе, используют теперь вместо ночлежки, – представил и передумал спускаться под землю, решив воспользоваться услугами такси, благо, что деньги на транспортные расходы ещё имелись.
Из двух разных мест, которые нужно было посетить в первую очередь – психиатрической клиники и районного отделения милиции, – Донцов без колебания выбрал последнее. По пути он не поленился заскочить в магазин, где отоварился парой бутылок водки.
Уже из дежурки было слышно, как на втором этаже опер Псих препирается с кем-то, явно облечённым реальной властью. Вопрос касался защиты чести и достоинства всех взятых гамузом сыскарей, которых некоторые некомпетентные и скудоумные деятели, чьё место в лучшем случае – гондонная фабрика, пытаются использовать вместо затычек для всех дыр, существующих в отечественной правоохранительной системе.
Перепалка, которая, судя по накалу страстей, могла перейти в перебранку или даже в перестрелку, к счастью, закончилась демонстративным хлопаньем дверей.
В такой буквально наэлектризованной обстановке Донцову полагалось бы немного выждать, но уж очень поджимало время.
Впрочем, опер Псих встретил его столь же радушно, как и в прошлый раз, да и разговор повёл в прежней манере, словно они расстались только недавно.
– Нашли дурачков! – во весь голос возмущался он, явно рассчитывая на сочувствие Донцова. – Командиры, мать вашу в перегиб! Какую-то операцию «Невод» придумали. Думаешь, браконьеров ловить на реке? Дудки! Бабок гонять, которые палёными сигаретами торгуют.
– Не принимай близко к сердцу, – сказал Донцов тем тоном, который обычно именуется «примирительным». – Я к тебе с новостями. Сразу две, и обе хорошие.
Естественно, что под новостями имелись в виду водочные бутылки.
– Жаль, рановато ты явился, – молвил Псих, убирая подношения в сейф.
– Если надо, я могу и вечерком заглянуть.
– Не-е, до вечера они не доживут. Максимум до обеда, – подозрительный блеск в глазах опера и странный запашок из уст косвенно подтверждали эту версию.
– Ну и на здоровье… Ты мне лучше вот что подскажи. Интересуюсь я парочкой бандюг. Они обычно на вашем рынке ошиваются. Одного Медиком зовут. Якобы имеет врождённый дефект верхней губы. Другой – Ганс. Под фашиста косит.
– Конечно, знаю. Известные боевики. А тебе они зачем? Засветились где-нибудь?
– Лично я на них никаким компроматом не располагаю. Но потолковать за жизнь хотелось бы. – Арест Ухарева Донцов пока решил держать в тайне. – Можно это устроить?
– Нельзя, – категорически заявил Псих.
– Почему?
– По кочану! – Он сунулся в сейф, где нашли себе приют скромные, но своевременные дары Донцова, и извлёк на свет божий внушительных размеров фотоальбом в бархатном переплёте. – Вот полюбуйся. Это мы специально для дорогих гостей держим. Типа районной администрации и потенциальных спонсоров. Некоторых очень впечатляет.
Внимание привлекали уже первые снимки, яркие и глянцевые, изображавшие в разных ракурсах голую дебелую даму, удушенную собственным лифчиком, однако Псих со словами: «Это тебе неинтересно» – стал быстро перелистывать альбом в поисках нужной страницы.
Вниманию Донцова было представлено фото уже иного содержания – на полу какого-то питейного заведения, о чём свидетельствовали превращённые в бой разнообразные предметы сервировки, лежали вальтом двое мужчин в чёрных кожаных куртках, причём тот, кто находился на переднем плане, закинул ногу в задравшейся штанине на грудь товарища, который, в свою очередь, как бы пытался её сбросить.
Если бы не огромная кровавая лужа, служившая фоном для этой любопытной жанровой сцены, и не многочисленные пулевые отверстия, обезобразившие могучие тела обоих молодцов, их можно было бы принять за крепко уснувших выпивох.
– Это Андрей Петухов, он же Медик, и Вячеслав Кудыкин, он же Ганс, – пояснил Псих.
Действительно, среди всего прочего на снимке присутствовали и гитлеровские усики, и заячья губа.
– Когда это случилось? – поинтересовался Донцов.
– Под Рождество. Ты разве не слышал? Бойня в загородном кафе «Дед Мазай и зайцы». Все газеты об этом писали.
– И кто их?
– Азеры.
– За что?
– Долгая история.
– А если в двух словах? Расскажи.
– Расскажи да расскажи! Что я тебе – акын какой-нибудь? Народный сказитель. Этот, как его… Джамбул? – вышел из себя Псих, но, покосившись на полуоткрытый сейф, в глубине которого обнадёживающе поблескивало бутылочное стекло, сразу сменил гнев на милость. – Ну ладно, если только ради дружбы… Держали азеры в районе Ботанического сада что-то вроде подпольного тотализатора. Ставки, правда, принимали только от своих. Называлась эта контора – закрытое акционерное общество «Теремок».
