Ночные джунгли - Свонн С Эндрю (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Весьма сомнительно. Приезжавшие сюда имели в своем распоряжении весь уикэнд. Они могли просеять каждую кучку золы через сито и тщательно исследовать каждый сантиметр двора. Интересно, кто это был — полиция, люди Байндера, МЛИ или…
— Эйнджел, могут Зипперхеды быть каким-то образом связаны с конгрессменом по имени Байндер?
Крольчиха рассмеялась, и в смехе ее звучали нотки снисходительности.
— Шутишь, Кисуля. Зипперы и политика? Чушь. Такая же, как, скажем, президент-моро. Все, что нужно Зипам, так это свобода действий в торговле наркотой.
Ногар пожал плечами. Он и сам понимал, что такая связь кажется нереальной, но нутром чуял, что она существует, эта связь. Вот только где? Гассан общался с Зипами, и похоже, именно он убил Джонсона. Но Гассан не работает на Зипов, скорее наоборот.
— А что, все разборки между бандами — из-за наркотиков?
— В основном. Зипперы решили взять под свой контроль весь наркобизнес в Моро-Тауне. — Она вздохнула. — И это, судя по всему, им удастся. За ними стоят какие-то большие силы.
Она обернулась и посмотрела тигру в лицо.
— Вот бы «Стигмате» такого защитника, как ты, Кисуля. Тогда бы крысам не удалось расправиться с нами так просто.
Ногар не нашелся, что ответить, и продолжил бесплодные поиски.
К девяти часам они прочесали каждый дюйм двора, причем дважды. Единственной наградой за их усердие стал обрывок факса, который Эйнджел нашла в развалинах задней стены дома. Факс был послан, видимо, Байндеру или кому-то из его коллег неким джентльменом по имени Уилсон Скотт. А может, и не Байндеру, поскольку от документа осталась лишь нижняя половина.
В письме шла речь о «последних вспышках насилия со стороны моро». Моро, мол, убивают пинков, захватывают заложников, занимаются воздушным пиратством и так далее.
Впечатление складывалось такое, будто письмо, датированное пятым августа, было написано во времена Восстания. Год не был указан, адрес Скотта — тоже. Так что утренние поиски оказались пустой тратой времени.
Направляясь в офис, Ногар взял Эйнджел с собой. Теперь, когда у людей Байндера закончились неожиданные каникулы, Раджастан намеревался связаться с кем-нибудь из них. А что касается Эйнджел, так чем меньше она будет мозолить глаза соседям Ногара по Моро-Тауну, тем лучше для них обоих.
С Эйнджел в офисе стало еще теснее. Ногар, не обращая внимания на ее возражения, поднял крольчиху и посадил ее на шкаф — чтобы не мешалась под ногами… и чтобы ее не было видно, когда он будет говорить по видеофону…
Он, правда, предпочел бы не включать видеокамеру. Ногар решил попытаться и выйти на Эдвина Харрисона, юрисконсульта Байндера.
На похоронах Джонсона Харрисон сидел в середине переднего ряда, справа от Байндера.
Со смертью Джонсона Харрисон стал наиболее влиятельным человеком в организации, после самого Байндера, разумеется. Фактически Харрисон исполнял сейчас обязанности менеджера предвыборной кампании.
Ногар приказал компьютеру позвонить — не включая видеокамеры — в приемную штаб-квартиры Байндера. Как это ни странно, но на звонок отозвались довольно быстро. Через пару минут на экране появилось усталое лицо секретарши, которой, очевидно, до чертиков надоело отвечать на бесчисленные вызовы. Ногар увидел за ее спиной мигающие огоньки — по крайней мере двенадцать вызовов.
Ногар попросил соединить его с Харрисоном. Единственным ответом ему стало краткое «ждите».
Во время довольно долгого ожидания — Ногар подавил желание царапнуть по чему-нибудь когтями — экран побаловал тигра эмблемой предвыборной кампании Байндера и скрипучей синтезаторной музыкой.
Наконец на вызов ответили, теперь уже не секретарша, а сам Харрисон.
Эдвин Харрисон был приблизительно того же возраста, что и Джонсон. Оба они закончили колледж «Боулни Грин». Экран показал Ногару мужчину небольшого роста с посеребренными сединой висками, редеющими черными волосами и небольшими шрамами вокруг глаз, оставшимися после коррективной оптической хирургии, — Ногар на секунду пожалел о том, что сам он не может позволить себе подобной операции, дабы исправить свое никудышное дневное зрение. Под деформированным — сломанным по крайней мере один раз — носом у человека щеточкой топорщились неопределенного цвета усики.
Лицо его казалось мокрым, и он потирал правую щеку рукой. Ногар решил, что Харрисон, видимо, только что побрился, следуя дурацкой пинковской традиции, которую Раджастан безуспешно пытался понять на протяжении всей своей сознательной жизни.
Ногар прочистил горло.
— Мистер Харрисон…
Харрисон сел в кресло перед экраном.
— Кто бы вы ни были, вам лучше включить свою камеру, ибо я не намерен разговаривать с контрольной таблицей, в то время как вы преотлично меня видите.
Да, номер не прошел. Ногар чертыхнулся про себя и включил видеоприставку, надеясь, что Харрисон при виде моро не отключит связь немедленно.
Реакция Харрисона, однако, оказалась спокойной, даже слишком. Может, он и удивился, но виду не показал. Все тем же ровным тоном Харрисон вежливо осведомился:
— Мистер Радгастан, верно? Чем могу?
— Раджастан, мистер Харрисон.
Ногар ненавидел, когда пинки коверкали его фамилию, хотя она была, собственно говоря, и не фамилией в общепринятом смысле этого слова, а лишь чем-то вроде родовой «этикетки» для определенного поколения тигров.
— Я хотел бы поговорить с вами.
— Прошу прощения, но у меня очень напряженный график работы. Не соблаговолите ли вы записаться на прием…
«Нет уж, дудки, — подумал Ногар, — без боя я не сдамся».
— У меня всего лишь несколько вопросов о Джонсоне и финансовых отчетах предвыборной кампании.
Харрисон, вероятно, заколебался, решая, дать ли уклончивый ответ или просто выключить видеофон.
— Вам, должно быть, известно, что информация о финансовых операциях кампании не подлежит, по большей части, огласке… кроме той, которую мы уже предоставили прессе и полиции. Я рекомендую вам обратиться к нашему пресс-секретарю. Я уверен, он…
«… отфутболит меня, как и любой другой член вашей долбаной организации», — подумал Ногар.
— Нет-нет, вы меня неправильно поняли. Мне не нужны конкретные данные.
«Ложь, подумал Ногар, мне нужны именно конкретные данные, но от тебя мне их не добиться, верно? Верно».
— Мне хотелось бы лишь выяснить, какой ущерб нанес Янг документации своим поджогом.
На лице Харрисона появилось скорбное выражение.
— Боюсь, я не могу сейчас обсуждать Янга. Ведь еще не закончено полицейское расследование по его делу.
— Янг уничтожил отчеты. Как думаете, за сколько последних лет? Пять? Десять? Пятнадцать?
Харрисон не ответил, но по его лицу Раджастан понял, что, скорее всего, за пятнадцать.
— Как много вам удалось спасти?
Харрисон удивленно приподнял брови.
— Спасти?
Ногар решил идти напролом.
— Полагаю, именно в вашем ведении находится грузовик, на котором увезли с пожарища уцелевшие документы?
— Какой грузовик, какие уцелевшие… Извините, но у меня действительно масса работы…
«Вне всякого сомнения, — подумал Ногар. — Много, наверное, было интересного в тех отчетах, если ты вдруг так побледнел».
Харрисон быстро взял себя в руки.
— Хочу дать вам добрый совет. Держитесь от этого дела подальше — оно вас не касается. Ни вас, ни любого другого моро.
Когда он отключил связь, Ногар сказал вслух:
— Нет, касается. И больше, чем ты думаешь, маленький мешочек с дерьмом.
Сзади послышался храп и Ногар, обернувшись, увидел, что Эйнджел мирно спит на шкафу. Вместо того, чтобы разбудить ее и покинуть офис, Ногар прислонился к стене и задумался.
Что же все-таки заставило Янга сжечь документы?
Можно, конечно, допустить, несмотря на сомнения Стефи, что Янг решился на самоубийство, будучи не в силах перенести утрату любимого человека. Но при чем тут отчеты?
Хорошо, Джонсон и Янг были любовниками, очень долго — на протяжении пятнадцати лет, — и сильно привязались друг к другу, настолько сильно, что смерть Джонсона стала настоящей трагедией для Янга. Янг видел убийцу Джонсона — пса-моро, которого Нугоя назвал Гассаном. Но почему он не вызвал полицию?
