Трудно быть богом. Хищные вещи века - Стругацкий Аркадий Натанович (полная версия книги txt) 📗
Косой мигающий свет далеких ламп озарял скользкие, блестящие от сырости стены. Я уже давно заметил на них странные круглые потеки, но вначале не обратил на это внимание, а потом заинтересовался и подошел посмотреть. По стене, насколько хватал глаз, тянулись два ряда круглых следов, разделенных метровым интервалами. Это выглядело так, как будто по стене здесь пробежал слон,и пробежал не очень давно- на краю одного такого следа слабо шевелилась раздавленная белая сороконожка. Хватит, подумал я, пора возвращаться. Я посмотрел вдоль тоннеля. Теперь под лампами впереди были отчетливо видны черные качающиеся гирлянды. Я взял прут поудобнее и пошел вперед, держась поближе к стене.
Это тоже впечатляло.Под сводами тоннеля тянулись провисшие кабели, а на них,связанные хвостами и собранные в тяжелые щетинистые гроздья,покачивались на сквозняке сотни и сотни мертвых крыс. В полумраке жутко блестели мелкие оскаленные зубы, торчали во все стороны закостеневшие лапки, и эти гроздья длинными гнусными гирляндами уходили в темноту. Густой тошнотворный смрад опускался из-под свода и растекался по тоннелю, шевелящийся, плотный, как кисель…
Раздался пронзительный визг,и под ноги мне вдруг бросилась огромная крыса. Потом еще одна.И еще.Я попятился. Они мчались оттуда,из темноты, где не было ни одной лампы.И оттуда вдруг толчками пошел воздух.Я нащупал локтем пустоту в стене и вдвинулся в нишу. Под каблуками заверещало и задергалось живое- я не глядя отмахнулся своей железной палкой. Мне было не до крыс, потому что я слышал, как кто-то тяжело и мягко бежит по тоннелю, плюхая по лужам.Зря я ввязался в это дело,подумал я. Железный прут показался мне таким легким и ничтожным по сравнению с завязанными в узлы рельсами.Это не летучая пиявка… И не динозавр из Конго…Только б не гигантопитек, все что угодно, только бы не гигантопитек.У этих ослов хватит ума выловить гигантопитека и запустить в тоннель… Я плохо соображал в эти секунды. И неожиданно ни с того ни с сего подумал о Римайере. Зачем он послал меня сюда? Что он- с ума сошел?… Только бы не гигантопитек…
Он пронесся мимо меня так быстро, что я не успел разобрать, что это такое. Тоннель гудел от его галопа.Затем где-то совсем рядом раздался отчаянный скрежещущий визг пойманной крысы,и наступила тишина.Я осторожно выглянул. Он стоял шагах в десяти, под самой лампой,и ноги подо мной обмякли от огромного облегчения.
— Умники-затейники,- сказал я вслух, чуть не плача. — Остряки-самоучки… Это же надо было додуматься! Таланты доморощенные…
Он услышал мой голос и, задрав кормовые ноги, произнес:
— Температурка у нас будет два метра тринадцать дюймов, влажности нет, чего нет, того нет…
— Доложи свое задание, — сказал я, подходя.
Он со свистом выпустил из присосков сжатый воздух, бессмысленно подрыгал ногами и взбежал на потолок.
— Слезай вниз, — приказал я строго, — и отвечай на вопрос.
Он висел у меня над головой среди заплесневелых проводов, этот давно устаревший кибер,предназначенный для работ на астероидах, жалкий и нелепый, весь в лохмотьях от карбонной коррозии и в кляксах черной подземной грязи.
— Слезай вниз!- рявкнул я.
Он швырнул в меня дохлой крысой и умчался в темноту.
— Базальты! Граниты!…- вопил он на разные голоса.- Псевдоморфические породы!… Я над Берлином! Как слышите? Пора спать!
Я бросил палку и пошел за ним следом.Он добежал до следующей лампы, спустился вниз и стал быстро,по-собачьи, рыть бетон рабочими манипуляторами. Бедняга, у него и в лучшие-то времена мозг был способен к нормальной работе только при тяжести в одну сотую земной,а сейчас он был совершенно невменяем. Я нагнулся над ним и стал шарить под панцирем, отыскивая узел регулировки. «Вот поганцы»,- сказал я вслух. Узел регулировки был расплющен, словно но нему ударили кувалдой. Он бросил копать и мягко схватил меня за ногу.
— Стоп! — гаркнул я. — Прекратить!
Он прекратил, лег на бок и сообщил басом:
— Надоел он мне до смерти, Эль. Бренди бы сейчас выпить…
Внутри у него щелкнули контакты, и заиграла музыка. Шипя и посвистывая, он исполнял «Марш охотников». Я смотрел на него и думал, как это глупо и отвратительно,как смешно и страшно одновременно. Если бы я не был межпланетником,если бы я испугался и побежал,он бы почти наверняка убил меня…А ведь здесь никто не мог знать,что я был межпланетником.Никто. Ни один человек. И Римайер тоже не знал, что я был межпланетником…
— Встань, — сказал я.
Он зажужжал и принялся ковырять стену, и тогда я повернулся и пошел обратно. Все время, пока я шел до поворота в коридор, мне было слышно, как он гремит и лязгает в груде исковерканных рельсов, шипит электросваркой и несет околесицу на два голоса.
Противоатомная дверь была уже открыта. Я шагнул через порог и захлопнул ее за собой.
— Ну как? — спросил круглоголовый.
— Глупо,- ответил я.
— Я же не знал, что вы межпланетник. Вы работали в космосе?
— Работал.Все равно глупо. На дураков. На неграмотных экзальтированных дураков.
— На каких?
— Экзальтированных.
— А-а… Ну,это вы зря. Многим нравится.А вообще я вам говорил,что приходили бы вечером.У нас вообще для одиночек развлечений мало… — Он налил виски и добавил содовой из сифона. — Хотите?
Я взял стакан и облокотился на барьер.Эль с сигареткой, прилипшей к губе, угрюмо смотрел на экран.По экрану метались осклизлые стены тоннеля, скрюченные рельсы, черные лужи, летели искры электросварки.
— Это не для меня,- заявил я.- Пусть этим занимаются бухгалтеры и парикмахеры.Я против них, конечно,ничего не имею, но мне-то надо такое, чего я никогда в жизни не видел.
— Сами,значит,не знаете,чего хотите,- сказал круглоголовый. — Это тяжелый случай. Вы, извиняюсь, не интель?
— А в чем дело?
— Нет,вы только не подумайте чего-нибудь,перед костлявой, сами понимаете, все равны.Я только что хочу сказать?Что интели- самые капризные клиенты, вот и все.Верно, Эль? Если приходит, скажем, тот же бухгалтер или парикмахер, он хорошо знает, чего ему надо. Кровь погонять ему надо, чтобы себя показать, собой погордиться, чтобы девчонки визжали, чтобы показывать всем дырки в шкуре… Это парни простые, каждому хочется считать себя мужчиной. Ведь кто он такой, наш клиент? Способностей особенных у него нет, да они ему и не требуются… Вот раньше,я в книге читал,хоть завидовали друг другу,сосед, мол, как сыр в масле катается, а я на холодильник накопить не могу — разве это можно вытерпеть? Цеплялись,конечно, зубами за барахло, за деньги, за место выгодное… Жизнь на это клали! У кого кулак крепче или голова хитрее, тот и наверху… А теперь ведь жизнь стала жирная,тихая,всего в достатке.К чему себя применить? Я же не карась, я же человек все-таки, мне же скучно, а придумать сам ничего не умею. Это ведь надо особые способности иметь — придумывать! Это надо же гору книг прочитать, а попробуй-ка их читать, когда тебя от них тошнит… Прославиться там в мировом масштабе или выдумать чего-нибудь вроде машины- это мне и в голову не сразу придет,а если и придет- что толку? Никому ты в общем-то не нужен, даже жене и детям собственным не нужен, если разобраться,верно,Эль? Да и тебе никого не надо… Теперь, значит, придумывают для тебя умные люди что-нибудь новенькое, то ароматьеры эти, то дрожку, то новую пляску… Питье вот новое придумали… «Хорек» называется… Хотите, я вам собью? Он этого «хорька» хватит- глаза на лоб, он и доволен… А пока глаза у него на месте,жизнь для него все равно что дождевая вода. Вот к нам тут один интель ходит и каждый раз жалуется: жизнь, говорит, пресна, ребята… А отсюда я выхожу- герой! После, скажем, пульки или «один на двенадцать» я же совсем по-другому на себя смотрю. Верно, Эль? Мне все снова сладко делается — бабы, жратва, вино…
— Да,- сказал я сочувственно. — Я вас хорошо понимаю. Но для меня-то все это тоже пресно.
— Слег ему нужен,- сказал вдруг Эль басом.
— Что-что? — спросил я.
— Слег, говорю.
Круглоголовый весь сморщился.
