Фиеста отважных. Сборник научно-фантастических произведений - Рейнольдс Даллас МакКорд Мак (читать книги бесплатно .TXT) 📗

— Посудите сами, мистер Бадер, ну какой полицейской ищейке придет в голову устанавливать подслушивающее устройство в этакой развалюхе? Садитесь, нам довольно далеко ехать.

Рекс последовал приглашению. Окна фургона были задернуты изнутри плотными занавесками. Все хранили молчание. Минут через десять-пятнадцать шум гулянья отдалился и цоканье копыт стало слышно отчетливее.

— Куда мы едем? — спросил Рекс.

Темноволосый молча покачал головой.

Дорога как будто пошла под уклон. Шум карнавала окончательно затих. Рекс подумал, что, наверно, они въехали в какой-нибудь гараж. Фургон остановился, один из мужчин встал.

— Вот мы и на месте, — сказал он, распахивая дверцу.

Фургон стоял в помещении, которое, как правильно догадался Рекс, служило гаражом. Невдалеке виднелось несколько лифтов. По-прежнему сохраняя молчание, Рекс со спутниками вошли в один из них. Створки мягко сомкнулись, блондин что-то произнес по-румынски. Лифт пошел вниз и через два или три этажа остановился. Его дверь открылась в пустой коридор. Темноволосый шагнул вперед. Рекс за ним. Блондин составлял арьергард.

Они остановились перед большой массивной дверью. Темноволосый пробормотал что-то в опознавательный экран. Потом встал справа от входа, а его товарищ — слева.

О'кей, подумал Рекс и переступил порог.

Комната, где он очутился, представляла собой конференц-зал. Главенствующее положение в нем занимал огромный стол, за которым сидело человек десять. Все они с интересом воззрились на Рекса. У дальнего торца восседал полковник КГБ Илья Симонов.

За спиной Рекса Бадера захлопнулась дверь.

После довольно долгой паузы Рекс, прокашлявшись, проговорил:

— Мы же, кажется, договорились, что вы не будете мне мешать.

Надменный полковник контрразведки в ответ продекламировал:

— Не правда ли, мистер Бадер?

Воспари сейчас советский разведчик над столом, Рекс Бадер, вероятно, изумился бы не более. О случайном совпадении тут не могло быть и речи.

Сознавая, что ставит себя в глупое положение, он все-таки не удержался:

— Вам известно, кого вы только что процитировали? Это же Роберт Бернс!

— И это означает, что мы сотрудничаем с мистером Дэвидом Циммерманом. Вы правильно подумали, мистер Бадер. Весь вопрос в том, с кем сотрудничаете вы?

Рекс обвел взглядом сидевших за столом. Они молчали, но внимательно прислушивались к разговору. Бадер снова посмотрел на полковника.

— Честно говоря, я еще не решил.

— Судя по нашим данным, Рекс Бадер, вы не двойной агент, а тройной и даже, если считать меня, четверной. Но мы забыли про Дэйва Циммермана. Итак, мистер Бадер, вы тайный агент пяти враждебных друг другу сторон. Не слишком ли много?

Рекс проигнорировал откровенную насмешку в голосе Симонова. Кивком головы указав на стол, он спросил:

— Кто эти люди?

— Те, с кем вы должны были выйти на связь. Однако ситуация такова, что они пребывают в сомнении, стоит ли им это делать.

Рекс поочередно оглядел всех, одного за другим.

— Вы влиятельные ученые, инженеры, преподаватели и так далее, которые заинтересованы в дальнейшей интернационализации транскоров с целью создания опирающегося на них всемирного правительства?

Один из сидевших за столом, пожилой человек, кивнул:

— Можно сказать и так.

У противоположного тому, где сидел Илья Симонов, торца стоял свободный стул. Не дожидаясь приглашения, Рекс опустился на него и тяжело вздохнул. Вдруг он понял, что в комнате находится и тот самый чех, с которым они беседовали в таверне «У Флеку». Бадер кивнул, получил радостный кивок в ответ, но этим дело и ограничилось.

— О'кей, — наконец заговорил Рекс. — Полагаю, пришла пора выложить карты на стол.

— Единственная трудность, — заметил Симонов, — в том, что вы, Бадер, играете за пятерых. Должен сказать, что даже для меня такая цифра удивительна.

Рекс нахмурился.

— Чего ради было втягивать меня в это дело, если у вас и без того уже налажен контакт? Вы что, сами не могли справиться?

— И раскрыть себя? — резонно возразил Симонов. — Я ведь, понимаете ли, тоже в некоторой степени двойной агент. По правде сказать, связь с группой мистера Циммермана я установил уже после нашего с вами расставания. Я не подозревал об их существовании до тех пор, пока вы меня на них не вывели. Но, мистер Бадер! Поясните нам, пожалуйста, на кого вы все-таки работаете. Кто из пяти: Фрэнсис Роже, мисс Анастасис, мистер Кулидж, тайная полиция Советского комплекса или мистер Циммерман? На кого из них?

— Пожалуй, на себя, — проговорил Рекс.

В голосе его собеседника послышались зловещие нотки:

— Мистер Бадер, в той самой игре, где вы предлагали выложить на стол карты, ставки чрезвычайно высоки.

— Мне ли этого не знать? — горько заметил Рекс. — Они такие высокие, что я хотел сбежать, когда игра только еще начиналась. Но испугался.

Илья Симонов презрительно поглядел на него, однако смолчал.

Рекс продолжал:

— Отвергая предложение Роже, я вовсе не опасался за свою жизнь. Тоже и с Дэйвом Циммерманом, хотя он вел себя несколько грубовато. Но вот Всеамериканского бюро расследований я боюсь. Правда, не так, как КГБ и «Международного производства всякой всячины». Постепенно я пришел к убеждению, что наступит время, когда я покажусь лишь кому-нибудь из этой троицы или всем сразу. Они ведь не скрывали от меня своих планов, и я узнал слишком много.

— Ну и что?

— А то, что вряд ли вы станете убирать человека, который, как вы считаете, куплен вами вместе с потрохами. Я постарался убедить каждого, что работаю именно на него. Когда партнеры жульничают, полковник, нужно быть ослом, чтобы продолжать играть честно.

Самый пожилой из присутствовавших за столом, по всей видимости негласный председатель собрания, рассмеялся.

— Но так кого же вы все-таки представляете? — спросил он.

— Себя, — отозвался Рекс.

Слушатели нахмурились, и он прибавил медленно:

— В самом начале этого дела я твердил направо и налево, что не интересуюсь политикой. Однако теперь я понял, что это далеко не так. И потом, должно быть, мне передалась по наследству частичка отцовского идеализма. Я вовсе не хочу, чтобы на меня или на кого-то другого начали падать бомбы. Мне очень нравится идея всемирного правительства. Вопрос только в том, кому из вас удастся создать его без бомб?

Некоторые продолжали хмуриться. Потом все они заговорили между собой на каком-то славянском, как решил Бадер, языке.

Наконец председатель сказал:

— Очень хорошо, мистер Бадер. Вы должны были передать нам послание от Фрэнсиса Роже из МСС. Изложите его, пожалуйста.

Рекса не пришлось упрашивать. Время от времени его прерывали вопросами. Каждый из сидевших за столом задал по крайней мере один вопрос. Бадер отвечал так, как научил его Роже.

Председатель кивнул.

— Очень хорошо. Откровенно говоря, вы сообщили нам мало такого, чего мы уже не знали бы. У нас достаточно источников информации, и полковник Симонов не последний среди них.

Рекс поглядел на разведчика.

— Вы же изображали из себя сторонника Джона Кулиджа! Когда же ваши взгляды успели так резко перемениться?

Симонов обратился к председателю:

— Товарищ, быть может, нам немного просветить мистера Бадера?

Пожилой кивнул.

— Насколько мне известно, мистер Бадер, вы обладаете определенными познаниями в политэкономии. Однако там у себя, на Западе, вы зачастую неправильно воспринимаете ситуацию в странах Советского комплекса.

Он откинулся на спинку стула, помолчал и заговорил размеренным голосом:

— Мистер Бадер, русская революция 1917 года победила благодаря стечению обстоятельств. История не была готова к выходу большевиков на сцену. Во многом для последователей учения Маркса и Энгельса, да и для мира в целом, эта революция оказалась трагедией. Экономика России была подорвана первой мировой войной; прибавьте сюда еще слабость правительства. Ленин получил возможность, о которой до тех пор мог только мечтать. Выступая на Съезде Советов, он заявил, что теперь, когда большевики взяли власть, их задача — построение первого в мире социалистического государства. Он ошибался, мистер Бадер. В то время Россия не была готова к социализму, и никакое правительство не смогло бы его построить. Социализм, чем бы вы его не считали — блажью, злом, нелепостью или невозможностью, предполагает высокоиндустриализованное общество, каковое в России отсутствовало.