Падение Хронополиса - Бейли Баррингтон Дж. (читать книги txt) 📗
Хайт задумался над этими словами:
— Хм. Выходит, что курьерам еще повезло по сравнению с несчастными хрононавтами с погибших кораблей, которые тонут в вечности. — Он бросил на Этона презрительный взгляд. — Так что такое страт? Как бы вы его описали?
— Это место средоточия ужаса.
Хайт поднялся; взгляд его был слегка затуманен.
— Не будьте слишком уверены, что видели его в последний раз. Мы выступаем через час. Я собираюсь этот час отдохнуть.
Массивная фигура адмирала скрылась за дверью. За все время разговора Этон не шевельнулся. Он продолжал лежать на спине и смотреть в потолок, куда игра воображения проецировала различные случаи из его жизни.
Огромный, как целый городской квартал, уступчатый корпус «Оплота веры» мерцающей тенью скользил меж геодезическими линиями вечности. Прикрытие флагмана составляли три эсминца, заранее обреченные на гибель реалистическим до безнадежности планом адмирала Хайта.
Перевалив Седьмой узел, строй кораблей понесся по разделяющему Империю и Гегемонию Безлюдью — большим необитаемым периодом в сотню лет. Как только эскадра миновала последний имперский форпост, эсминцы выдвинулись перед флагманом.
Именно здесь, где вся Земля была радиоактивной пустыней, бета-радары Гегемонии должны были засечь их.
Вовремя получив предупреждение, Гегемония вполне могла успеть выставить временные барьеры. Эти устройства, весьма дорогостоящие и требующие больших усилий и искусства в обращении с ними, были способны мгновенно затормозить корабль, движущийся быстрее определенной скорости, и выбросить его в ортогональное время, где он сразу же становился уязвимым для лучевого огня. Поэтому при малейшем подозрении на временной барьер корабль начинал двигаться с максимальной осторожностью. Но у «Оплота веры» единственным шансом на успех была скорость.
Застывший на мостике адмирал Хайт не мог позволить себе роскоши человеческих чувств. Загнав фатальное предчувствие в дальние уголки сознания, он все силы, все внимание сосредоточил на успехе операции.
Он уже получил благословение Церкви на бой. Корабельный утешитель все еще расхаживал по мостику, кропя хрононавтов святым вином. Он ходил из конца в конец, и его видимый размер резко менялся из-за скоростного сжатия. В дальней части эллипсоида он едва достигал одного фута роста.
Прозвучал гонг, и сканерист доложил:
— Противник в пределах видимости. Две единицы.
Мгновением позже на экране сканера появились корабли Гегемонии. Подавшись навстречу флагману; они замаячили по бокам от него двумя клиновидными башнями, оставляя шлейф призрачных силуэтов.
— Торпедный залп, — автоматически скомандовал Хайт. Черточки торпед скользнули по экрану и канули в вечность.
— Неприятель предлагает свидание, — доложил адмиралу бета-радист.
— Не отвечать.
— Сэр, кажется, «Неисчислимый» вылетел в ортогональное время! — взволнованно доложил второй наблюдатель.
— Полный назад! — заревел Хайт.
«Оплот веры» бешено затормозил, вызывая у людей спазмы в животе. Носовая часть мостика раздулась до нормального размера, фигурка пилота выросла на глазах.
Перед флагманом поспешно сбавляли ход выстроившиеся колонной эсминцы. Ведущий корабль, «Неисчислимый», явно налетел на барьер.
Несмотря на потерю эсминца, уже наверняка сожженного, успех плана принес адмиралу мрачное удовлетворение.
Два оставшихся с флагманом эсминца прикрытия — «Десница Императора» и «Заклятие» — успели сбавить ход вовремя. Потерявшая одну единицу маленькая эскадра медленно прошла сквозь область действия барьера. Приборы на мостике флагмана издавали тревожные предупредительные сигналы, обнаружив блокирующее поле, которое замедляло сверхсветовые пи-мезоны в двигателях, препятствуя передаче массы сквозь время.
Ровный гул двигателей времени стал ниже. Даже на такой скорости, недостаточной для действия релятивистского поля барьера, наблюдался некоторый демпфирующий эффект.
Поле внезапно кончилось, и корабли снова набрали ход.
Они миновали Век Безлюдья и углубились в территорию Гегемонии. Теперь уже было недалеко. Гегемония, в отличие от Империи, занимала только один узел — и лишь небольшую часть земной поверхности. Насколько было известно, только Империя распространяла свое господство на другие столетия. Подобная форма правления нигде в будущем отмечена не была.
В терминах истории-владения Гегемонии начинались сразу же после Века Безлюдья и продолжались на сто лет до Узла и на столько же лет после. В следующем от Гегемонии Узле (Десятом по исчислению Империи) политический строй менялся и уже не назывался Гегемонией. Как будет именоваться это государство и каким будет его строй после установления патроната Империи, сейчас можно было только гадать.
— Несколько неприятельских кораблей идут на сближение, — доложил сканерист.
— Не обращать внимания.
Попыток перехвата будет еще много. Пилоты флагмана начали выполнять предварительно рассчитанный многомерный зигзаг. Маневр имел две цели: затруднить противнику дальнейшие попытки остановить эскадру при помощи временных барьеров и замаскировать конечную цель рейда.
Операторы экранов пытались увидеть то, что хрононавты называли «поверхностью», — ландшафт ортогонального времени, через которое корабли сейчас невидимо скользили. При особой сноровке операторов подобное порой удавалось. Но сейчас страт был неумолим. Даже если оператору удавалось сфокусировать радар в направлении поверхности, извивы многомерных геодезических и резкие изменения курса преображали ее в бессмысленный коллаж без узнаваемых элементов.
Куда больше информации давал абстрактный датчик, сообщающий положение корабля. В недрах флагмана находился невообразимо тонкий прибор: инерционный навигатор, способный отслеживать и рассчитывать положение судна в шестимерном пространстве. Без этого приспособления управление кораблем, оторванным от ориентиров на поверхности ортогонального времени, было бы совершенно невозможным.
Шли минуты, и напряжение на мостике флагмана становилось почти невыносимым. Хайт принимал рапорты о готовности от всех частей корабля. Центр управления огнем, десантники, технические группы — все были готовы и ждали команды.
Количество кораблей-клиньев вокруг «Оплота веры» и двух эсминцев прикрытия увеличивалось с каждой секундой. Гегемония уже понимала, что это не просто рейд. Хронофлот и раньше предпринимал карательные экспедиции к городам и базам противника, но в основном был связан защитой имперской истории. Появление мощного флагманского линкора явилось для гегемонцев неприятным сюрпризом.
Из-за природы страта у Гегемонии не было возможности подготовиться к атаке Империи. Донесения не были способны обогнать «Оплот веры», даже если Гегемония тоже пользовалась системой курьеров, что было сомнительно: у нее вряд ли имелись дорогостоящие катапульты в межузловом пространстве. И до тех пор, пока атакующие не выйдут в ортогональное время, они практически неуязвимы.
Хайту пришла в голову мысль. С точки зрения обороняющихся он сейчас шел курсом подхода, атаки. Если рейду предназначен успех и «Оплот веры» ждет возвращение домой, то где-то в страте имеется обратный маршрут с движущимся вдоль него флагманом. Один из парадоксов этой службы: в страте содержится будущее всех хрононавтов, однако ни один из них это будущее узнать не мог. Только в ортогональном времени, возле самих Узлов, время можно было считать предсказуемым и определимым.
— База Огор в радиусе действия радара! — доложил сканерист.
Хайт дал сигнал боевой тревоги. Действие приближалось к кульминации. Один из операторов, с трудом установив связь с эсминцами, спешно повторял их доклады.
— «Десница Императора» и «Заклятие» выходят в ортогональное время через минуту и пять секунд. Наш выход через три минуты…
Его прервал голос другого оператора:
— Двенадцать кораблей противника, идут атакующим строем.
Хайт облизал губы. Внизу под ним у люков приготовились к высадке десантники. Отдать им команду должен он. Но сначала надо разобраться с этими кораблями и обороной базы.
